Гранд-операция

Операция «Тройка», проведенная испанской полицией на прошлой неделе, до сих пор вызывает многочисленные вопросы. Прежде всего что это было: одна из самых масштабных попыток покончить с влиянием так называемой русской мафии за рубежом? Но почему тогда молчат российские официальные лица — должны ведь, наверное, радоваться, что им помогают испанцы? Но единственное заявление, прозвучавшее в России из уст депутата Госдумы Павла Крашенинникова, сводится к этимологии слова «мафия». Между тем гораздо интереснее было бы разобраться в «этимологии» самой «тамбовско-малышевской» группировки, как окрестили задержанных международные СМИ. Кто они такие и как связаны с сегодняшней Россией?

Некоторая путаница в терминах возникла с самого начала этой истории, когда утром 13 июня в Испании были задержаны 20 россиян — в основном из числа счастливых обитателей роскошных вилл на знаменитом средиземноморском побережье страны. Европейские СМИ с удовольствием жонглировали их именами: Леонид Христофоров, Александр Малышев-Гонзалес, Геннадий Петров, Юрий Саликов, Юлия Смоленко, Виталий Изгилов и другие — все они были зачислены в стан тамбовской преступной группы, обвиняются в отмывании денег, торговле оружием, заказных убийствах, вымогательстве, поставках наркотиков, подделке документов, контрабанде кобальта и табака.

На самом деле среди арестованных россиян — лишь трое выходцев из Петербурга: Малышев, Петров и Христофоров, и назвать их тамбовскими мог лишь человек, ничего не понимающий в русской мафии. Хотя именно Петербургу, а не Тамбову принадлежит сомнительная честь быть родиной так называемых тамбовцев, этим преступным сообществом криминальный мир Северной столицы никогда не исчерпывался.

Не менее могущественным кланом в Питере считался «малышевский», названный так по имени Александра Малышева, который в настоящее время ожидает своей участи в испанской тюрьме. В девяностые годы эти два клана — «тамбовский» и «малышевский» — враждовали не хуже, чем шекспировские Монтекки и Капулетти. Поэтому нетрудно себе представить удивление, какое испытали Малышев и его товарищи, когда международная пресса сколотила из них «тамбовско-малышевскую преступную группировку».

Меньше всех в Петербурге известно имя Леонида Христофорова, несмотря на его участие в громком судебном процессе по делу об убийстве Галины Старовойтовой. Он был как раз тем человеком, кто продал убийцам Старовойтовой пистолет-пулемет «Агран-2000», из которого она была застрелена, и при этом в суде выступал всего лишь в качестве свидетеля. Как после этого Христофоров оказался в Испании — неизвестно.

Другой питерец, Александр Малышев, перебрался в испанскую Малагу в самом начале нулевых. В сущности, из России Малышев бежал. Произошло это еще весной 1998 года — после ряда неудавшихся на него покушений. В том же году ему удалось получить эстонское гражданство. Когда выяснилось, что при оформлении документов Александр Иванович предъявил фальшивое свидетельство о рождении, эстонские власти заключили новоиспеченного гражданина в тюрьму на целый месяц. Разумеется, это была далеко не первая ходка Малышева — ранее он уже оказывался под арестом по обвинению в умышленных убийствах, бандитизме и незаконном хранении оружия.

После освобождения Малышев спешно покинул Эстонию и обрел убежище в Испании. Здесь он появился уже как Александр Лангас Гонзалес, женившись на латиноамериканке и взяв ее фамилию.

Как писали газеты девяностых годов, в «бандитском» Петербурге «малышевская» команда контролировала торговлю наркотиками, гостиничный и ресторанный бизнес, а также оказывала сильное влияние на банковскую сферу. Впрочем, названия фирм, близких к «малышевцам», сегодня никому уже ничего не скажут. Поговаривали, правда, о Петербургской топливной компании (ПТК), которой удалось выбиться на серьезный уровень, она имела отношение к основному конкуренту Александра Ивановича — Владимиру Кумарину.

С «тамбовцами», чьим неофициальным лидером считался Кумарин, «малышевцы» столкнулись еще в 1988 году, на памятной многим «стрелке» в поселке Девяткино. «Стрелка» закончилась перестрелкой: с обеих сторон были убитые и раненые. Но вот удивительно — при создании ПТК у ее начала стояли, говорят, три фигуры: Владимир Кумарин, Александр Малышев и Илья Трабер. Именно они, по мнению СМИ, вложили личные деньги в развитие компании. Лишь к 1997 году Малышев, по слухам, отошел от дел Петербургской топливной компании. Пожалуй, топливный рынок — это единственная площадка, на которой антагонисты Малышев и Кумарин заключили временный союз, и сделано это было, вероятно, во имя баланса интересов.

Геннадий Петров в девяностые годы начинал свой бизнес под защитой Владимира Кумарина, но затем, как говорят, переметнулся к «малышевским». Начинал он с «бригадира» на Московском вокзале Северной столицы и постепенно вырос под крылом Александра Малышева в самостоятельного «босса». Уже обосновавшись в Испании, Петров, по некоторым сведениям, стал чаще других колонистов наведываться в обе российские столицы. С Петербургом его, кроме прочего, может связывать известная сеть городских ювелирных магазинов «585», владельцем которой считают его сына Антона Петрова. В Москве испанскому гостю, говорят, назначали встречи в самых высоких кабинетах. Какие темы при этом обсуждались, возможно, станет ясно после того, как испанская полиция проверит арестованные одновременно с русской мафией банковские счета. Правда, неизвестно, сколько времени может занять эта проверка — ведь счетов около 500.

Впрочем, в том, что выходцы из «лихих девяностых» не просто почивали в Испании на лаврах, но и продолжали вести в России активный бизнес через доверенных лиц, почти никто не сомневается. Тому же Илье Траберу приписывают неустанное извлечение доходов из приграничного Выборга с его контрабандными коридорами, ведущими из ЕС в Москву, и крупным промышленным портом в Приморске. Интересно, что Трабер — один из немногих, кто избежал ареста испанской полицией: говорят, во время операции «Тройка» находился в России. В настоящее время он — последний из вероятных создателей ПТК, оставшийся на свободе. Кумарин — скоро год как в российской тюрьме, Малышев — с недавнего времени в испанской.

Фигура Ильи Трабера интересна еще и тем, что в девяностые он был достаточно близок к властям Петербурга. Ни Петров, ни Малышев на самом деле не могут похвастаться, что «манипулировали губернатором Северной столицы» (как это им приписывают европейские газеты), а вот Трабер — может. Лет пятнадцать назад ему очень благоволил Анатолий Собчак, в меньшей степени — Владимир Яковлев. В то же время в криминальных кругах Трабера знали как Антиквара: он был зачинателем антикварного бизнеса в городе на Неве, кроме этого — имел огромное влияние на Петербургский морской порт, входил в учредители топливной компании «Вэнко», чьи автозаправки были разбросаны по всей трассе «Скандинавия» — до самой Финляндии.

Россия на акцию испанской полиции ответила настороженным молчанием. Возможно, отечественные правоохранительные органы ждут от испанских коллег более подробной информации. Но допустимо и другое: именно подробная информация об этом деле никому в России не нужна.

Как рассказал корреспонденту «Новой» на условиях анонимности один петербургский бизнесмен, в девяностые годы работавший и с «малышевскими», и с «тамбовскими», испанская операция может иметь нежелательные последствия для ряда представителей российской политической и бизнес-элиты. По мнению источника, «русские испанцы» до последнего времени могли поддерживать связи с некоторыми высокопоставленными чиновниками в Москве. В частности, в некоторых СМИ в связке с Ильей Трабером и Геннадием Петровым уже называлось имя Игоря Сечина, бывшего заместителя руководителя кремлевской администрации, ныне — одного из вице-премьеров правительства Владимира Путина. Знакомство между Трабером и Сечиным с большой вероятностью могло произойти в Питере во времена Собчака, когда Сечин возглавлял аппарат Комитета по внешним связям (чьим председателем, как известно, являлся все тот же Путин). Еще один человек, который может что-то знать о Илье Трабере, — нынешний глава Росприроднадзора Владимир Кириллов. В прессе девяностых годов Кириллова рассматривали как противника Трабера: в бытность свою мэром Выборга нынешний главный эколог пытался не пустить питерских в свой город. Однако после перехода Кириллова на работу в правительство области, Выборг, по данным СМИ, наследовали люди Трабера и Петрова.

По предположению того же источника «Новой», банковские счета, открытые «малышевцами» в Испании, могли использоваться для хранения значительных денежных средств из России. И здесь правомернее говорить не о золоте КПСС, а скорее о накоплениях лиц, принадлежащих совсем другой партии.

Операция «Тройка» проводилась на Майорке, в Малаге, Мадриде и Аликанте. Самой значительной фигурой из задержанных почему-то считается Геннадий Петров, чья общая стоимость испанских активов составляет 30 млн евро.

13 из 20 задержанных заключены в тюрьму без права выхода под залог — среди них Геннадий Петров. Четверо, чья вина перед испанскими законами незначительна, уже выпущены из-под стражи. Денежные залоги, выплаченные при этом, колеблются от 6 до 100 тысяч евро.