Над кем кружится гриф «Секретно»

В уходящем году Новосибирск прославился в мировом масштабе. Двумя громкими уголовными делами научных сотрудников, подозреваемых в разглашении государственной тайны.

Сначала под следствие попал завлаб Института химической кинетики и горения Сибирского отделения РАН Олег Коробейничев, затем — два профессора Новосибирского государственного технического университета братья Игорь и Олег Минины.

Оба дела развивались по крайне неблагоприятному для подозреваемых сценарию. В каждом случае высокие чины ФСБ были настолько уверены в виновности ученых, что до суда выступили с соответствующими жесткими заявлениями. Но после годичного разбирательства «дело Коробейничева» было закрыто прокуратурой за отсутствием состава преступления; с братьев Мининых недавно также были полностью сняты все подозрения. Более того, в обоих случаях перед учеными от имени государства извинилась прокуратура — правда, лишь после настойчивых требований напрасно пострадавших.

«Новая газета» по­просила участников и наблюдателей новосибирских событий «со стороны науки» поделиться своими впечатлениями и выводами. Сразу подчеркнем, что никто из наших собеседников не усомнился в праве государства иметь государственную тайну и в необходимости ее охранять. Тревожит другое.

В безальтернативном обвинительном настрое новосибирских хранителей гостайны и в отсутствии реальной возможности судебной защиты видит корень зла адвокат одного из братьев Мининых Михаил КНИЖИН:

— Поводом для возбуждения уголовного дела против Мининых стала составленная ими популярная брошюра о научных достижениях Института прикладной физики, приуроченная к юбилею учреждения и напечатанная тиражом 50 экземпляров. Как и положено, рукопись была проверена «первым отделом» Государственного технического университета, где работают Минины, на предмет отсутствия секретных сведений. ФСБ заинтересовалась юбилейным изданием по инициативе нового руководства Института прикладной физики, основателем и многолетним директором которого был отец братьев Мининых. Причем заявители, как теперь выясняется, не могли не знать, что все технические данные, использованные в книге, давно являются открытыми. Справка, стопроцентно подтверждающая этот факт, недавно получена Миниными от московского издательства «Военный парад», которое занимается публикацией книг и рекламных проспектов о российской военной технике. Такую информацию легко могли бы получить и следователи ФСБ. Но вы бы слышали эту интонацию старлея-следователя, когда он говорит об ученых: «Родина дала им образование, дала возможность заниматься наукой, а они продают ее секреты». Такая тяжелая наследственность в голове совсем молодого человека позволяет узреть разглашение гостайны даже в том конкретном случае, когда подозреваемые просто переписали информацию из заведомо открытого источника — энциклопедии «Оружие и технологии России. XXI век» под редакцией бывшего министра обороны и нынешнего зампреда правительства Сергея Иванова.

Следователь, как мне показалось, даже не подозревал о том, что режим секретности научных разработок должен по закону пересматриваться раз в пять лет, и поэтому некорректно, не сверяясь с текущим положением, приобщать к уголовному делу бумаги двадцатилетней давности с грифом «Секретно».

Но самое печальное состоит в том, что от некомпетентности следователя ФСБ невозможно найти защиту в суде. В Новосибирске суды двух инстанций отклонили аргументированное ходатайство защиты о признании неправомерности возбуждения уголовного дела против Игоря и Олега Мининых. Похоже, уважаемые судьи из всей предоставленной информации восприняли только одно ключевое слово — «ФСБ». Вот что по-настоящему страшно!

К сожалению, не суд восстановил справедливость в деле Мининых, поэтому в их оправдании есть элемент случайности. Я уверен: если бы подозреваемые имели неосторожность отправить хотя бы один экземпляр своей брошюры за рубеж, пусть даже в Казахстан, им бы уже никто не помог — получили бы срок за шпионаж, как физик Данилов.

Дело красноярца Валентина Данилова, приговоренного к непомерному наказанию за мнимую измену Родине, мы не раз обсуждали с бывшим научным руководителем ученого, ныне советником Института ядерной физики СО РАН, академиком **Эдуардом КРУГЛЯКОВЫМ** .

Эдуард Павлович до сих пор не признает виновным своего ученика и борется, как может, за его освобождение. Что касается режима гостайны, то основную проблему известный ученый видит в том, что ведомства и организации зачастую необоснованно и, главное, не всегда бескорыстно раздувают список секретов:

— Мне представляется, что система контроля над технологиями двойного назначения в своем нынешнем виде способствует расцвету коррупции. Существуют перечни запрещенных к вывозу за границу, например, приборов и устройств с параметрами выше определенных значений. Вот вам реальный пример, имеющий отношение к предыдущему перечню секретных сведений, который сейчас изменен. Там граница запрета на вывоз за границу, например, магнетронов проходила на уровне мощностей, сопоставимых с мощностью этих приборов в бытовых «микроволновках». Это всего несколько сот ватт. Сегодня в России и еще в нескольких странах созданы СВЧ-приборы примерно в тысячу раз мощнее. Именно такие аппараты, а не допотопная рухлядь интересуют сегодня зарубежные научные лаборатории. Изготовить подобный прибор и вывезти его за границу для продажи в принципе возможно — но только получив на это специальное разрешение. Ясно, что в подобной ситуации чиновник, по крайней мере гипотетически, может захотеть дать разрешение за определенную мзду. Такая практика, мягко говоря, не способствует конкуренто­способности российской науки и вступает в вопиющее противоречие с намерениями перевода экономики на инновационный путь развития.

Другая проблема — режим сверхсекретности нередко прикрывает псевдонаучную работу, на которую расходуются огромные государственные деньги. Оборонные ведомства не приспособлены для занятий фундаментальной наукой, но время от времени оттуда приходят известия о таинственных «открытиях», которые на поверку оказываются яркими образцами лженауки. Несколько лет назад мне на отзыв попалась некая бумага без заголовка и без подписи — видимо, из-за повышенной секретности. Из этой бумаги стало понятно, что в недрах российского Министерства обороны опять антигравитацией интересуются.

Понаписана чушь собачья, а ведь далеко не бесплатно делаются такие работы. Или вот торсионные поля — в недавнем прошлом тоже любимая тема военных. Незадолго до распада СССР премьер Рыжков подписал постановление о начале исследований «спинорных полей» (вскоре они стали называться торсионными) и выделил щедрое финансирование на эту ахинею — 700 миллионов долларов. Хотя тут мы не одиноки. Несколько лет назад я случайно узнал, что НАСА заключило контракт на выполнение работ по антигравитации.
Если уж упомянуты США, то следует дать слово **профессору Коробейничеву** , который едва не оказался за решеткой из-за крупного гранта на сугубо научное исследование, полученного по официальному договору с американским оборонным ведомством. Олега Павловича больше всего потрясла некомпетентность экспертов, которые давали заключение на его работу:

— Это какой-то ужас, что там написали люди, явно не имеющие отношения к науке! Как только следствие изъявило согласие выслушать настоящих специалистов, которых в стране наперечет, все сразу встало на свои места.

Скорее всего, следствие «изъявило согласие» не по доброй воле, а под нажимом научной и правозащитной общественности, в частности — московского Комитета защиты ученых. В Академгородке в период следствия активно выступал в защиту профессора Коробейничева директор Института химической кинетики и горения Сибирского отделения РАН **Сергей ДЗЮБА** .

Сергей Андреевич считает, что «компетентные органы» увлеклись шпиономанией в ущерб рутинной повседневной деятельности по охране государственной тайны:

— На видного ученого, одного из старейших сотрудников нашего института Олега Павловича Коробейничева устроили настоящую охоту. Это ведь не импровизация была: оперативники ФСБ не меньше года отслеживали его научную переписку по электронной почте. Если вы приставлены беречь гостайну, а человек, как вам кажется, что-то нарушает, — так объясните ему это, дайте возможность оспорить ваше мнение или согласиться с ним и прекратить ненужные контакты. Так и гостайну можно сохранить, и репутацию ученого, и честь мундира. Но тогда ведь не будет пойманного «шпиона», не будет орденов и продвижения по службе…

Лично мне кажется, что рутинная работа по охране государственных секретов уже давно никого не интересует. Нет никаких инструкций, как в современных условиях открытого информационного пространства и открытых границ выполнять закон о гостайне. За 15 лет у нас не было ни одной проверки соблюдения режима секретности! Впрочем, и секретных тем не было с 80-х годов, мы с тех пор занимаемся исключительно фундаментальными исследованиями. Хотя институт кураторов от ФСБ сохранился, и приходится иногда обращаться к ним с вопросами.

В частности, по Коробейничеву я поинтересовался заранее: можно ли ему получать грант от министерства обороны США? Тематика — чисто научная, в качестве объекта исследований используется принятое во всем мире для таких целей модельное ракетное топливо. Куратор только улыбнулся и плечами пожал в ответ. А потом вдруг Коробейничеву предъявляют обвинение на основании недобросовестного заключения никому не ведомых экспертов, что он разгласил сведения о некоей российской секретной разработке. Но он ни к чему подобному касательства не имел, вообще не занимался прикладными работами!

Институт перевернули вверх дном, несколько месяцев не давали нам нормально работать. Потом внезапно принимается решение о прекращении уголовного дела. Казалось бы, справедливость восторжествовала. Но нет полного удовлетворения и успокоения, потому что ведь мы не знаем главного: откуда прилетело на наши головы это дело и почему оно прекратилось?

Обстановка в институте нервозная, сотрудники напуганы, честно говоря. Как раз подоспели предложения заняться исследованиями по оборонной тематике, но ученые не хотят с ними связываться ни за какие деньги. Можете так и написать, что высосанное из пальца «дело Коробейничева» нанесло огромный ущерб не только ему лично, не только научному сообществу, но и обороноспособности страны.

Лауреат Государственной премии профессор **Cвятослав ГАБУДА** обратил внимание на глубинный антагонизм между стремлением Российского государства ко всеобъемлющей секретности и мировой практикой защиты интеллектуальной собственности, обеспечившей процветание как раз тем странам, от которых Россия пытается уберечь свои гостайны:

— Ситуация с преследованием ученых за мнимое разглашение государственный тайны — только частный случай более фундаментальной проблемы, существующей в России с давних времен. Речь идет о традиции неуважения к личности и ее правам. Отсюда вытекает неуважение к собственности, в том числе интеллектуальной.

Лучшая иллюстрация к этим соображениям — Указ президента РФ № 90 от 11 февраля 2006 года «О перечне сведений, отнесенных к государственной тайне». Он содержит принципиально новый пункт 54, в соответствии с которым к государственной тайне теперь могут быть отнесены не только изобретения, имеющие оборонное значение, но и «сведения о достижениях науки и техники, о технологиях, которые могут быть использованы в создании принципиально новых изделий, технических процессах в различных областях экономики». Таким способом может быть отчужден в пользу государства или просто группы руководящих товарищей практически любой научный и технологический результат! Уполномоченные товарищи продают за границу новейшие разработки целыми эскадрами, а бедняга Данилов, попытавшийся немного заработать на собственных идеях, сами знаете где в результате оказался.

Предположим, ваш научный результат объявлен государственной тайной, то есть фактически стал интеллектуальной собственностью государства. Логично считать, что собственник должен тогда платить за хранение своих секретов в вашей голове, как в сейфе. Это предложение может показаться экстравагантным, но сами российские чиновники отвоевали себе именно такие привилегии: по Закону о государственной службе им должны существенно доплачивать за хранение государственной тайны.

Но главное, разумеется, не в корыстном аспекте проблемы. На частной интеллектуальной собственности, помноженной на интересы инвесторов и защиту со стороны государства, держится благосостояние Америки. Доллар надежно обеспечен не пресловутым золотым запасом, а патентами США, всей интеллектуальной мощью страны. Это и есть эффективный механизм освоения интеллектуальных ресурсов, интеллектуальной собственности. У людей, называющих себя в России государственниками, в первую очередь должна голова болеть о том, как создать подобный механизм. А это невозможно без понимания того, что именно ученый с его уникальным талантом является источником новых идей и потенциальных богатств страны и ее граждан, а совсем не картонная папка с грифом «секретно».

**P.S.** _Через наших коллег в Новосибирске мы обратились в местное УФСБ. На момент подписания номера ответ получен не был, но мы готовы опубликовать его позже._