ЗЕРКАЛО АРГЕНТИНЫ

Книга американского антрополога Нэнси РИС «Русские разговоры. Культура и речевая повседневность эпохи перестройки» вышла в Нью-Йорке в 1997 году. В Москве, в издательстве «НЛО» – в 2005-м. Надежды, страхи, жалобы и прожекты наших кухонь 1989—1995 гг. стали материалом аналитика. Слышен ритм национального характера на переломе времен.

Беседу с Нэнси РИС и ее коллегой Натальей КУЛАКОВОЙ, одной из переводчиц книги, читайте в ближайших номерах. Но этот фрагмент публикуем в подборке «по образованию». Уж очень неожиданные виды на будущее высветил разговор о России с двумя антропологами.

— У нас намечается реформа: «стандарт среднего образования» уменьшат на 25%. Количество бесплатных мест в вузах еще уменьшится. Системы частных фондов, грантов, конкурсных стипендий в России пока нет, она в зародыше. С образовательными кредитами то же. «Родители-интеллигенты» в провинции получают 100—200 долл.

Как расширится слой людей, наследственно лишенных возможностей роста?

Нэнси Рис: Ну, это везде... Это острый вопрос. Он везде стоит. Смотри: Аргентина. Ведь это была одна из самых высокообразованных стран до 1970-х годов! Оттого что была чудесная иммиграция: итальянцы, канадцы, англичане, русские «белые», испанцы после их Гражданской войны, немцы-антифашисты и немцы из Третьего рейха — все смешалось! И всех принимали.

В 1920-х—1930-х годах Аргентина активно контактировала с ведущими теоретиками образования. У них была до 1970-х одна из лучших в мире образовательных систем, огромное число остепененных. И все было бесплатно. Но уже в начале эпохи неолиберализма все стало меняться. Была хунта. Исчезали люди... левые, студенты... В Аргентине это протекало жестоко, исчезло до 30 тысяч человек, ощутимая часть элиты.

А после этого та великолепная система образования, которая была, тоже исчезла. Все, кто мог из образованных и талантливых людей, — они уехали. В Европу, Австралию, Америку. Что-то сходное было почти везде в Латинской Америке. Но в Аргентине очень видны тенденции. Это общемировой процесс: так развивается экономика, такова эпоха глобализма.

Наталья Кулакова: Очень симптоматичный вопрос мне был задан в 1991 году в Америке. Я туда приехала сразу после путча. Танки, живое кольцо, мы стояли на Пресне ночью под дождем, мы победили! Я приехала в Штаты в полной эйфории: у нас демократия! Сейчас будет замечательный рынок, такая жизнь, как у вас, только еще лучше!

Нэнси Рис: С душой?

Наталья Кулакова: Угу. С душой... А мне задают вопрос из университетской аудитории: вы не боитесь, что у вас начнется латиноамериканизация?

Очень симптоматичный был вопрос. Но только мы еще совершенно не думали о нашей стране в таких терминах в 1991 году. Я вежливо сказала: «Надеюсь, этого не произойдет». И вот прошло почти пятнадцать лет...