Срок совсем не круглый. Но приближающийся Новый год любую дату делает знаменательной. Поэтому надо подводить итоги, писать отчеты и думать — а нужен ли фонд в следующем году? Удалось ли создать ту организацию, которую хотелось? На эти вопросы ответила руководитель фонда «Общественный вердикт» Наталья ТАУБИНА.
— В России очень много правозащитных организаций. Зачем и кому надо было создавать еще одну?
— Свелись воедино две вещи: в правозащитном сообществе давно была явная потребность в работе в судах и в привлечении адвокатов по случаям нарушения прав человека. Раньше просто не было на адвокатов денег. К тому же полтора года назад идея создания фонда родилась в ходе беседы Михаила Ходорковского с Тамарой Морщаковой. Просто совпали потребность правозащитников и возможность финансистов поддержать проект. Две серьезные правозащитные организации — московская Хельсинкская группа и международное общество «Мемориал» — совместно с «Открытой Россией» учредили фонд, который на федеральном уровне занялся защитой прав людей, пострадавших от произвола правоохранительных органов.
— То есть в отличие от других правозащитных организаций у «Общественного вердикта» была узкая специализация — только правоохранители?
— Но ведь правоохранительные органы мы подразумеваем весьма широко — это и суд, и прокуратура, и Госнаркоконтроль, и налоговые органы, и спецслужбы.
— Быстро воплотили идею?
— Быстро. Устав у нас был зарегистрирован в феврале, презентация была в мае, и к моменту презентации мы уже вовсю работали. У нас уже было 15 дел в производстве. Все прошло оперативно. Нам никто не чинил препятствия на этапе регистрации, но вот уже когда начали работать, тогда появилось несколько статей о том, что мы являемся разжигателями антимилицейской кампании. Но серьезного давления не было.
— Какие цели у вашей организации сейчас?
— Наша цель — создание атмосферы нетерпимости к нарушению прав человека представителями правоохранительных органов и формирование эффективного гражданского контроля за деятельностью правоохранителей. Надо подчеркнуть, что мы — не организация, которая делает что-то против. Мы просто хотим, чтобы в нашей стране права человека были высшей ценностью и соблюдались. Хотим, чтобы страна наконец-то стала цивилизованной.
— За семь месяцев работы вы не стали более пессимистично смотреть на ситуацию в стране? Вы до сих пор верите, что в России возможно создать гражданское общество?
— Если бы не верили в «светлое будущее», то не работали бы. Потому что трудно заниматься работой, не веря, что что-то возможно изменить. Я бы не назвала себя таким розовым оптимистом. Но я верю, что проблема будет решена. Понятно, конечно, что решение проблемы растянется на долгие годы, но нашими маленькими шажками мы вносим вклад в ее решение. Да, нужна бо€льшая сеть, большее количество профессиональных правозащитных организаций в регионах. Однако только сильных правозащитников недостаточно, нужно, чтобы правоохранительные органы сами желали что-то изменить в своей системе. Нужен уход от советской, номенклатурной палочной системы к сознанию того, что правоохранители стоят на страже защиты интересов граждан, а не государственной машины. Чтобы изменить их понимание, нужно время.
— Какие у вас планы на следующий год, продолжит ли фонд свою работу?
— Безусловно, мы продолжим работу по делам, мы хотим сделать все необходимое, чтобы расширить партнерскую сеть, обучить кадры — нет предела совершенству. Мы продолжим проект «Горячая линия по правам человека», который приносит явный результат. Мы будем измерять индекс произвола, и если позволят средства, то проведем парочку социологических исследований. Эти исследования очень нужны. Намного убедительнее, когда мы не голословно утверждаем, что плохо, а когда мы цифрами доказываем наши выводы. Да, действительно, каждый пятый сталкивается с фактами произвола. Эти исследования помогают активизировать дискуссию проблемы в СМИ, с другой стороны, они являются инструментом для утверждения тех типичных практик, которые мы выявляем, работая по делам. Неслучайно появилось исследование по подросткам. Работая по делам, мы поняли, что каждое шестое дело касается детей. Мы сначала думали — может быть, у нас такие уникальные случаи попались, может быть, проблемы по России не существует? А цифры показывают, что существует, и даже в большей степени, чем мы предполагали.
— За время работы вы убедились, что фонд «Общественный вердикт» — нужная организация?
— Да, она очень нужна. Сегодня как никогда важно, чтобы мы были гражданским обществом и чувствовали, что мы сами — ценность, а не винтики в государственной машине. Не мы ей служим, а они нам служат. К тому же свои права и интересы человек должен отстаивать, потому что есть эффективные механизмы отстаивания. Нужно учиться, учиться и учиться — повышать свой правовой уровень. Мы в этом помогаем людям. И вместе добьемся многого.
Цифры и факты
За период работы фонда «Общественный вердикт» в рассмотрении организации находятся сто дел из 24 субъектов России. Возбуждено 17 дел уголовных дел в отношении нарушивших права человека и российские законы работников правоохранительных органов. Привлечены к уголовной ответственности 19 правоохранителей. Осуждены 12 человек. Удовлетворено гражданских исков пострадавшим от произвола на сумму 240 тысяч рублей.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}