* * *В деревушке Костромской губерниив декабрях был снег так серебрист,и под песни девушек вечерниеплакал барин-полудекабрист. Никакого ни к чему хотенияк смерти не осталось у Катенина.В декабристах, правда, смерть страшней.В...
* * *
В деревушке Костромской губернии
в декабрях был снег так серебрист,
и под песни девушек вечерние
плакал барин-полудекабрист.
Никакого ни к чему хотения
к смерти не осталось у Катенина.
В декабристах, правда, смерть страшней.
В полудекабристах жизнь тошней.
Убеждая братию солдатскую,
сколько раз во сне и во хмелю
шел он запоздало на Сенатскую,
а потом на плаху под петлю.
Двадцать восемь лет, полупомешанный,
сам себя казнил не напоказ.
Двадцать восемь раз, полуповешенный,
он срывался двадцать восемь раз.
Но опять его тащили, втискивая
в царскую веревку головой,
а веревка склизкая, российская
оставалась все-таки гнилой.
Не спасала душу и поэзия.
Он в бреду выхрипывал в ночи:
«Я прошу, чтобы меня повесили
раз и навсегда — уме-ю-чи…»
Муза на Руси — венок ромашковый
и петля пеньковая стыда.
Неразочарованных романтиков
нет и быть не может никогда.
Разочарованный романтик декабризма. Противник крепостничества из старинного рода дворян-крепостников. Отверженный властью и не очень признанный теми, кто боролся против нее. Сражался за Отечество на Бородинском поле, а потом — с отечественной цензурой. В 1816 году вступил в Союз спасения, но, когда на его месте возник Союз благоденствия с менее определенной программой действий, навсегда вышел из политических организаций.
В 1822 году был выслан из Петербурга по личному распоряжению Александра Первого. Ссылка могла быть оправданием того, что он не был на Сенатской площади, да и решение там не быть он принял уже шесть лет назад. Но всю оставшуюся жизнь его терзали сомнения: был он прав или нет? Его неуверенность в себе заражала и других неверием в него, притягивая неудачи, как магнит.
Вернувшись из ссылки через три года, Катенин оказался весьма неудачливым прожектером — ему не удалось стать ни знаменитым драматургом (провал трагедии «Андромаха»), ни журналистом, а стихи печатали еле-еле, и существовать на них было невозможно. Катенин не обладал самобытной поэтикой, но по уровню гражданского сочувствия был настоящим поэтом. Со-чувствие превращает зрение в прозрение.
Новая затянувшаяся война в Чечне плеснула иным светом на полузабытый катенинский сонет «Кавказ-ские горы», и сейчас он оказался прозрением, в которое еще не поздно вдуматься.
В 1827 — 1832 годах и с конца 1830-х жил в своей костромской усадьбе Шаёво. Его близкие говорили, что до самой своей смерти в течение почти трех десятилетий после казни декабристов он мучился бессонницей в каждом декабре.