ЧТОБЫ И У ТЕХ, КОГО ЛЮБЯТ, ВОДИЛИСЬ ДЕНЬГИ

Их познакомил десять лет назад шоумен Николай Фоменко. Екатерина Коновалова была тогда молодым театральным критиком, недавно окончившим ГИТИС, Елена Лапина — молодым телевизионным режиссером. На канале «ТВ-6 Москва» шесть лет они делали программу «Театральный понедельник», где Катя была ведущей, а Лена — режиссером.

Когда программа закрылась, Лапину и Коновалову озарило, что невспаханная с 1917 года целина театрального менеджмента ждет именно их. Лена и Катя придумали театральную премию «Чайка», фестиваль «Чайка» и продюсерский центр «Чайка ТВ», который занимается организацией и проведением торжественных меро-приятий класса люкс, — и ни разу главный бренд русского театра не был запятнан (семь церемоний вручения премии «Чайка»; церемония вручения премии Станиславского; ежегодный фестиваль «Чайка» в Ханты-Мансийском автономном округе).

Со временем их продюсерский центр стал семьей — десять женщин, входящие в костяк, общаются не менее 20 часов в сутки, и это меньше всего их напрягает.

Сейчас на базе своей небольшой «семьи» «Чайка ТВ» создает «семью» большую — формирует частное актерское агентство, в которое войдут сегодняшние и завтрашние российские герои театральной сцены и киноэкрана: Юрий Колокольников, Артем Смола, Виталий Хаев, Агриппина Стеклова — лишь некоторые из них. Девушки из «Чайки ТВ» готовы обеспечивать своим подопечным звездное будущее...

По стопам Станиславского и Немировича

Понятие театрального менеджмента в России существовало до революции. Первыми русскими театральными продюсерами в современном смысле были Станиславский и Немирович-Данченко. Они не просто создали частный театр, но и воплотили в жизнь новую идею — театральное товарищество на паях. В 1919 году частная инициатива в театре была упразднена — смотри «Декрет о национализации».

Через сто лет, в отсутствие понятия культурной индустрии, Екатерина Коновалова и Елена Лапина придумали успешную модель регионального фестиваля. Назвали его «Чайка» и провели в богатом нефтью Ханты-Мансийском автономном округе, не искушенном в столичном искусстве, но имеющем возможность за него платить.

Были выстроены две четко работающие инфраструктуры: одна в регионе, одна в Москве. В Москве — сильная команда, которая способна договориться с любым театральным коллективом. В регионе отыскались единомышленники, способные помочь в решении организационных проблем.

В разные годы «Чайка ТВ» возила в Сургут, Нижневартовск, Нягань, Ханты-Мансийск, Когалым, Лангепас чеховский МХАТ, «Сатирикон», Малый драматический театр Льва Додина, товарищество «814» Олега Меньшикова, Маяковку, театр Моссовета, театр Пушкина, Центр драматургии Алексея Казанцева, Тбилисский театр Шота Руставели.

Елена: Мы всегда стараемся проводить фестиваль категории «А», хотя это немалые деньги.

«Позвоните моему агенту»

У Лены и Кати — четкое разделение труда. Катя занимается тем, что называется идеология. Сферу деятельности Лены главный продюсер канала «ТВ-6» Иван Демидов называл «вколачиванием этой идеологии в существующее вокруг нас пространство».

Екатерина: Говоришь актерам: «Ребята, вам надо попиариться». Они отвечают: «Нет, ну зачем…». Для счастья им надо максимум сняться в сериале типа «Бригады» — и дальше чувствовать себя хорошо.

Этим летом девушки расписали универсальную схему театральной организации, которая должна, на их взгляд, соответствовать уже существующей в России системе цивилизованного рынка. Устав Союза театральных деятелей РФ их очень даже устраивает, но любование бумагами не их конек. Частью этой организации является актерское агентство, которое они начали набирать. В него войдут молодые актеры, которые успели сделать что-то значимое и в перспективе составят золотой фонд русской актерской школы, станут театральными и киносимволами ближайших 12–15 лет.

Эти актеры прогрессивно настроены, хорошо воспитаны, понимают, что такое реклама, деньги, пиар. Но ответить по телефону журналисту или кастинг-директору: «Позвоните моему агенту», — они пока не в состоянии, у них язык еще не поворачивается.

Елена: Я имела беседу с одним молодым артистом, который заявил мне: «В хорошем фильме я буду сниматься бесплатно». Я ему прямо ответила: «Ты сволочь. Потому что разрушаешь еще не созданное. Демпингуя, ты оказываешь очень плохую услугу своим коллегам-актерам, которые пытаются сложить нормальные товарно-денежные отношения с театрами и киностудиями».

Екатерина: Очень небольшой процент театрального народа способен переломить в себе дотируемое сознание. Потому что актеры страшно не уверены в своем завтрашнем дне. Должен быть некий гарант, который защитит их, — тот же агент, который обеспечивает актера работой, обо всем договаривается за него, настаивает на гонораре.

Гамлетианство и меценаты

Вечно ищущим деньги на культуру не по газетам известна динамика вложений в культуру. После 98-го года спад был катастрофический. Сейчас инвесторов в культуру по-прежнему очень мало, но те, кто есть, занимаются делом всерьез и всегда отдавая себе отчет в том, что на больших проектах быстрого возврата не может быть.

Но есть проблема общего языка. Одна сторона не понимает, зачем ей это нужно, а другая сторона не понимает, почему ей не помогают. Коновалова и Лапина решают вопрос просто — говорят с бизнесменами на их языке. Пишут презентацию проекта с бизнес-планом, бюджетом, фотографиями.

Они придумали отличную мотивацию для тех, кому может быть жалко расстаться с деньгами на культуру. На одном полюсе живут люди, у которых есть деньги, но которых никто не любит. А на другом полюсе живут актеры, которых все любят, вешают их портреты у кровати, но у этих людей нет денег. В точке пересечения и происходит взаимополезный обмен.

Екатерина: Деньги-шменьги, все это супер, но когда ты сидишь в деньгах по брови и больше ничего у тебя нет, то только и остается вспомнить старика Джона Леннона.

А народные любимцы уже до такой степени забодались заглядывать внутрь себя, что они хотят как раз совсем другого — ездить на хороших машинах, расплачиваться карточкой. Сейчас надо вовремя на этом стыке встать — чтобы волки были сыты и овцы целы.

При этом оказалось, что гамлетианство со стороны бизнесмена не обязательно. Просто все хотят оставить след. Завод построен, газета, пароход уже есть…

Женская сборная

У них очень простой ответ на вопрос, почему в команде работают преимущественно женщины. И ответ этот не имеет к феминизму никакого отношения. Потому что женщины более трудоспособны и бескорыстны.

Елена: Нам проще договориться. Мы проводим вместе часов 18—20, включая телефонные разговоры. Наши мужья и молодые люди могут только развести руками и смириться.

Екатерина: Когда мне плохо, я просто начинаю думать о том, что мне нужно сделать завтра. И все. Меня уже по-хорошему начинает колбасить.

На основании сказанного выше можно предположить, что театр в России будет развиваться как полноценная индустрия — в обозримом будущем. То есть сегодня.