оследние заявления президентов России и Грузии дают повод надеяться: худшая часть конфликта уже позади. И все же главные вопросы — как вести себя России? есть ли в Панкиси боевики, и если да, то что предпримет в этой связи Грузия? — так и остаются неразрешенными. На днях в Москве побывал главный грузинский разведчик Автандил Иоселиани, который согласился побеседовать с корреспондентом «Новой газеты»...
— Я очень доволен результатами этой встречи и вслед за нашим президентом назову ее «исторической». Можно надеяться, что теперь начнется потепление в наших отношениях.
— Да, это признак потепления. Я приехал в Москву, чтобы встретиться с моими коллегами — разведчиками из стран СНГ. Недавно приезжал наш министр безопасности, общался с российскими спецслужбистами. То есть начали мириться. Намечаются совместные мероприятия по линии пограничников. Будем разговаривать. Ведь лай нам ничего не даст.
— Почти нет. И вообще никогда там не было того количества боевиков, о котором писала пресса. Сейчас я уже могу раскрыть секрет: их там было 240—260 человек. Кстати, очень сложно отличить боевика от обычного беженца, если он без ружья. Ходит молодой парень, проверяем: «Кто такой?» – «Я беженец». Подозреваю, что сейчас этих боевиков осталось человек тридцать, не больше. Самое главное: грузинские силовые структуры полностью контролируют Панкиси.
— По-моему, это один из компонентов конфликта. Но ведь и по этому вопросу политики могут договориться, поскольку есть несколько вариантов, вполне приемлемых для России. Главное, чтобы нефть качалась, а труба не пустовала.
— По поводу последних налетов мы знаем точно: это были ваши самолеты. Мы очень надеялись, что российские друзья извинятся, но, увы, этого не случилось. От бомбы погиб один крестьянин. Он ехал ночью на машине, горели фары, а летчики, видимо, подумали: передвижение боевиков. И нанесли точный удар. Не промазали!
— Мне рассказали: он с чеченцами напился. Чего-то не поделили, подрались, потом он убежал. Заложил их. По законам горцев его уже не примут назад в село.
— К миротворцам изначально мы относились хорошо. Но прошло уже столько лет, нужно что-то менять. Российские солдаты стали пограничниками. Они стоят на административной границе Грузии, и все. Наверное, было бы неплохо, если бы они отодвинулись и грузинские беженцы вернулись в Гальский район.
— По поводу ФСБ я ничего сказать не могу, у меня с ними контакты непостоянные. А со Службой внешней разведки очень близкие отношения, мы друг друга понимаем с полуслова. Поэтому я всегда с удовольствием приезжаю в Москву.
— Контрразведка ищет врага, правильно? Мы никаких предпочтений не делаем. Врагов ищем везде. Доверяй, но проверяй. И никакого политического нажима на нас нет, выполняем чисто техническую задачу.
— Очень сложно с финансированием. Сильная нехватка денег. С кадрами нет проблем. Приходят нормальные молодые ребята, начитанные, со знанием иностранных языков.
— Я у Георгадзе был первым заместителем, мы дружили семьями. Я жил у его чудесной бабушки, люблю и ценю его отца. Но, насколько мне известно, Игорь серьезно замешан в покушениях на Шеварднадзе. В настоящее время он живет уже не в Сирии, а на территории СНГ. Часто бывает в Москве и в Минске.
— Что способно объединить наши страны?
матч в Тбилиси. С нетерпением ждем ваших футболистов. Встретим радушно. И надеюсь, что вся эта ссора забудется, как дурной сон.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}