Североамериканские Соединенные Штаты, как их раньше у нас называли, не похожи друг на друга. Найти что-то общее у Флориды, Айовы и Нью-Йорка можно, но различий гораздо больше. В эти дни я говорил с их жителями реально и виртуально (по зуму), задавал примерно одинаковые вопросы — о расколе общества, о настроениях людей, особенно молодежи, об их ожиданиях. И оказалось, при всех неизбежных различиях, что доминирующее настроение — довольно невеселое. Вышедший на днях опрос общественного мнения это подтвердил: 66 процентов американцев считают, что страна идет в неверном направлении.

В прошлом году мои собеседники в Айове — в основном люди немолодые, много повидавшие в жизни — говорили, что поляризацию общества можно преодолеть: в трудный момент американская нация не раз показывала свое умение собраться. На этот раз верящие в это оказались в меньшинстве.

— Поляризация продолжается, перерастает в политическое насилие, — говорит Джефф, по профессии врач. В качестве примера он привел убийство Чарли Кирка, правоконсервативного инфлюэнсера, яркого оратора, застреленного снайпером на митинге в Юте.

— Не помню такого времени, — поддержала его Катарина, — а мне уже больше восьмидесяти лет.

о столкновениях на митингах против войны во Вьетнаме, но добавил:

— Сейчас положение еще хуже, и потребуется много времени, чтобы его преодолеть.

Мне послышалось в этих оценках некоторое преувеличение. Акты политического терроризма случались в США и в более благополучные годы — достаточно вспомнить подрыв здания федеральных органов власти в Оклахома-сити, организованный правым экстремистом Тимоти Маквеем, когда погибло 168 человек. Но услышанные мною оценки отражают широко распространенные сегодня настроения.

Раскол, говорили мои собеседники, подрывает дружеские и родственные отношения людей, проникает в семьи.

— Мы с сестрой договорились не разговаривать о политике, — говорит Марджи, преподающая журналистику в колледже. — Иначе мы не сможем сохранить отношения.

Может быть, пора переходить от страховой медицины к государственной, как в Канаде и большинстве европейских стран? Но, как говорил Рональд Рейган, государство — не решение, а проблема. Людей пугает гигантский дефицит бюджета, но никто не знает, что с этим делать. Американцы уже с 1990-х годов не верят, что их дети и внуки будут жить лучше, чем они.

— Все испуганы неопределенностью, — подытоживает Рита.

Я спрашиваю, чего ждут мои собеседники от ближайших двух-трех лет. Возникнет ли новая «повестка дня», или дискуссия в обществе будет по-прежнему идти по нынешнему заколдованному кругу?

— Я не знаю, что будет в ближайшие годы, — говорит Грег, — но если страна не найдет выхода из этого заколдованного круга, то через пять-десять лет произойдет что-то ужасное.

Кажется, многие с этим согласны.

Как ни странно, в Нью-Йорке, городе, который я неплохо знаю, в котором жил в 70-х годах, городе, вечно чем-то раздраженном и раздосадованном, звучали и другие ноты. Может быть, сказалась погода — был прекрасный осенний день, безоблачное небо, может быть — веселье, которое всегда сопровождает Нью-йоркский марафон, может быть — приподнятое настроение перед предстоящими выборами мэра, от которых ждут чего-то нового…

— Лично я преодолеваю поляризацию. — говорит Синтия. — Я, правда, по-прежнему не смотрю Fox News — наблюдать, как истеричные ведущие переворачивают любое событие с ног на голову, мне не хочется, но я стала критичнее относиться к СNN и «Нью-Йорк таймс», когда узнала, как они замалчивали попытку Дина Филипса, демократа, выдвинуть свою кандидатуру против Байдена. Ведь теперь ясно, что соперничество пошло бы на пользу партии.

— Молодежь, — продолжает она, — почти не смотрит «мейнстримные» телеканалы, о газетах вообще забыла. Но нынешние выборы встряхнули людей. Может быть, что-то начнет меняться.

Ожидание перемен связано в основном с 34-летним кандидатом от демократической партии Зохраном Мамдани. По опросам, он лидирует, но соперники обрушивают на него потоки критики, обвиняют в антисемитизме (под которым часто понимают любое несогласие с политикой нынешнего правительства Израиля), ругают за призывы пятилетней давности к прекращению финансирования нью-йоркской полиции (за это ему пришлось покаяться), отмечают отсутствие управленческого опыта.

Леон, мой нью-йоркский коллега, русскоязычный гражданин США, живущий в городе не одно десятилетие, разложил по полочкам и раскритиковал позиции Мамдани по проблеме доступного жилья — это его главная тема на нынешних выборах. Существующий сложный, запутанный механизм «стабилизации арендной платы» часто выгоден людям с приличными доходами, которые в помощи не очень нуждаются, и оставляет за чертой малообеспеченных ньюйоркцев и тех, кто снимает жилье в первый раз. Но предложения Мамдани, считает Леон, ничуть не лучше нынешней системы.

Такова жизнь — вести предвыборную кампанию тяжело, а управлять многомиллионным городом еще тяжелее. Тем более что президент Дональд Трамп только что заявил, что давать федеральные деньги «мэру-коммунисту» не собирается.

— Федеральная власть должна нам эти деньги, — отвечает Мамдани. — Если будет надо, пойдем в суд.

Но сначала надо избраться.