В день моего перелета из Вашингтона в Форт-Лодердейл сводки новостей начинались с сообщений об урагане «Мелисса», который надвигался на Ямайку. Новости и комментарии метеорологов вытеснили с первых позиций даже репортажи о поездке президента Трампа по Азии — а там обсуждались вещи немаловажные.

Но Ямайка не так уж далеко, а пятая штормовая категория — катастрофическая. Пилот предупредил, что на подлете к Флориде будет немного трясти. Я привык считать, что если слышишь такое предупреждение — трясти будет изрядно. Но обошлось. В аэропорту меня встречали дождь с умеренным ветром и мой друг Марк. По дороге в гостиницу он рассказал, что через две недели снова станет мэром округа Брауард.

Система управления в этом округе своеобразная. Мэр назначается по ротации из числа семи избираемых гражданами членов Комиссии. Его функции в основном представительские, но, как и другие члены комиссии, он обладает немалым влиянием на администрацию, занимающуюся текущими делами.

Марк с гордостью рассказывает, что его округ — семнадцатый по населению в США и даже превосходит по численности двенадцать американских штатов, что Форт-Лодердейл — крупнейший порт южного побережья США, и добавляет:

— У нас огромный грузооборот, но «тарифы» (таможенные пошлины) уже начинают поджимать.

Речь о резком повышении Трампом пошлин на импортируемые товары большинства стран.

Я замечаю, что недавно в «Вашингтон пост» прочитал статью, автор которой считает, что в оценке воздействия тарифов экономисты — либеральные и консервативные, тяготеющие к демократам и к республиканцам, — ошиблись: предсказанного ими инфляционного скачка не произошло. Большинство компаний-импортеров «съели»» их — списали на расходы, не повышая цен.

— Тарифы — это всегда рост цен, — отвечает Марк. — По-настоящему они заработали лишь пару месяцев назад. А дальше — экономику не обманешь. Сейчас тебе надо отдохнуть с дороги, завтра поговорим.

Первый разговор — за ланчем на другой день. Не на все вопросы Марка о российских делах у меня есть ответы. А на мои вопросы он отвечает охотно. Это ответы демократа-центриста, демократа-бизнесмена, демократа-прагматика.

— Бренд партии сильно подпорчен, — говорит он. — Партийная элита забыла, что главное в политике — что-то делать для людей. На прошлогодних выборах у нас не было понятной людям программы. Сегодня многие разочарованы. Трамп обещал людям золотые горы, которые не материализовались. Но на одной критике Трампа далеко не уедешь. Если он что-то делает, что на пользу, надо это признавать. Укрепил дырявую границу — правильно. У государства должны быть границы. Но облавы, аресты с выкручиванием рук на улицах городов — это слишком, такого не должно быть. Таможенные тарифы — да, иногда они нужны. Но эти безумные цифры — 50 процентов, 100 процентов и тому подобное — нонсенс. Потом договариваются о пятнадцати — «большая победа». В общем, поводов критиковать президента много, но партийная элита, Чак Шумер (лидер демократов в Сенате) и ему подобные старые кони ничего предложить не могут. А страна может дойти до кризиса.

Я задаю Марку классический вопрос:

— Что делать?

— Я еще не решил, идти ли мне по-настоящему в политику, — отвечает он. — Нынешняя моя политическая должность скромная, она позволяет мне быть с людьми, думаю, я неплохо знаю жизнь, мог бы что-то сделать, но сейчас время в основном занято моим страховым и юридическим бизнесом. Я попробую организовать тебе встречу с нашим конгрессменом. Человек молодой и, по-моему, перспективный.

И тут же звонит по телефону. Несколько слов о том о сем — и к делу. Конгрессмен обещает найти время.

* * *

А тем временем — что в прессе и на телеканалах?

Главные новости — они и у нас в топе — довольно невнятные. Трамп распорядился «возобновить атомные испытания на основе равенства с другими державами». Идет ли речь об испытаниях боезарядов или носителей — неясно. «Другие державы» (кроме Северной Кореи) уже три десятилетия боезаряды не испытывали. Журналисты пытаются выяснить. Не совсем понятно и с итогами встречи Трампа с Си Цзиньпином. Кажется, что-то друг другу пообещали, сбросили напряжение.

А во внутренней политике — на фоне «шатдауна» и внешне как бы замершей политической жизни — происходят, как мне кажется, какие-то сдвиги. Трамп по-прежнему силен своей электоральной базой. Судя по всем опросам, MAGA — «твердые искровцы», верящие, что он сделает Америку снова великой, — верны ему, как и прежде.

Но в Республиканской партии, безраздельно присягнувшей Трампу в 2024 году, начинают появляться трещины и колебания. Пламенная сторонница президента Марджори Тейлор Грин выступила за продление субсидий по обамовскому закону о доступном здравоохранении, который Трамп и Республиканская партия давно хотят отменить. Еще один пример — голосование в сенате за резолюцию, требующую отмены таможенных тарифов против Бразилии и Канады. Резолюция скорее символическая, Трамп с этим никогда не согласится, но четыре республиканца решились за нее проголосовать. Чтобы предотвратить ее принятие, мобилизовали вице-президента Вэнса, который убеждал однопартийцев не совершать «роковой ошибки», лишая президента рычагов в начатой им торговой войне.

Вэнс все больше выглядит как идеолог трампизма, облекающий порой непредсказуемые высказывания и действия президента в чеканные формулировки. И пусть еще недавно — в 2020 году — он критиковал «популистскую экономическую политику» Трампа в период его первого срока за ее неэффективность, сейчас он ее страстный проповедник.

В США такие политические кульбиты — дело обычное. Заслуга Вэнса в том, что он привлекает на сторону Трампа мыслящую публику, людей интеллектуального склада. Обращенный в католическую веру сравнительно недавно, в 2018 году, он часто обосновывает нынешнюю политику различными положениями учения католической церкви (кстати, в кабинете Трампа много католиков). Но в арсенале Вэнса в основном его ораторское искусство — положение вице-президента не позволяет похвастаться какими-либо конкретными достижениями.

В отличие от Вэнса, другой знаменосец администрации — госсекретарь Рубио (католик с момента крещения) — занимается конкретными делами и добился уже многого. Ведет он себя скромно, ни в коем случае не затмевая президента, но люди понимают, что внешнеполитические активы Трампа, в том числе его ближневосточные триумфы, добыты неустанным трудом «маленького Марко», как пренебрежительно называл его Трамп, когда они соперничали на первичных выборах. Прежние обиды, если они были, забыты, Рубио сегодня не просто верный боец, но и, пожалуй, наиболее эффективно действующий член команды Трампа.

Трамп уже, как обычно для него, не очень осторожно, запустил разговор о возможных президентских амбициях Вэнса и Рубио в 2028 году. Такие «заходы» неизбежно порождают трения между политиками, и Вэнс буквально на следующий день откликнулся, назвав Рубио в интервью своим лучшим другом.

Но в политике, особенно американской, дружба — дело преходящее. Два амбициозных республиканца — очень разные люди. У Вэнса — больше претензий, у Рубио — прагматизм, опыт, репутация среди республиканцев «классической ориентации». А эти люди — традиционное крыло Республиканской партии — еще не сказали своего слова. Мне кажется, со временем они будут становиться смелее и независимее.

Но это только начало. Борьба еще по-настоящему не началась, а когда начнется — в ней наверняка появятся и другие участники.