Когда в конце 2021 года вышел фильм «Не смотрите наверх», мы воспринимали его как некую вероятность, один из вариантов развития событий, не предполагая, насколько пророческой окажется рассказанная там история. В воздухе уже витало предчувствие катастрофы, от которого мы в большинстве своем старательно отмахивались.

В сущности, легко было отмахнуться от «криков из соцсетей», мы умные и взрослые, у нас тщательно выстроенная и спланированная жизнь, в которой мы предусмотрели все, как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. У нас ипотеки, дети в хорошей школе, бизнес, карьера, финансовая подушка, а если и не все перечисленное, то планы на лето, планы на выходные, планы на хоть какую-то перспективу.

24 февраля смело все эти планы жестоко и внезапно, мы оказались лицом к лицу с реальностью, с миром, который в одно мгновение изменился и стал откровенно недружелюбен.

Говоря «мы», я имею в виду своих сограждан, россиян, которые способны осознать масштабы произошедшего, и их оказалось не так уж мало, по моим наблюдениям.

Я очень хорошо помню, как 27 февраля мы повезли сына на соревнования по картингу, был солнечный, почти весенний день, из динамиков звучала музыка, дети гоняли по треку, взрослые вели себя так, словно ничего не произошло, и от этого чувство нереальности происходящего еще больше усиливалось. Впрочем, я внешне тоже вела себя спокойно и уравновешенно, поэтому, что думали и чувствовали присутствующие, можно только гадать.

Чувство нереальности и выброшенности из реальной жизни — это, пожалуй, основное впечатление от первых месяцев после февраля. Было совершенно невозможно себе представить, что еще неделю или месяц назад мы смотрели по вечерам дурацкие сериалы и вообще имели какие-то жизненные рутины.

Когда постепенно чувство подвешенности над землей стало проходить, и мы начали опускаться на землю, наметились три вектора, три направления, способа выживания: находиться в прошлом, настоящем или направляться в будущее. При этом существовали они независимо, не опираясь друг на друга, автономно.

Надо отметить, что речь идет о выборе людей, которых я имела возможность наблюдать, и выводы могу делать только на этом опыте.

Часть моих знакомых, выбравшая вектор «в прошлое», начала (или продолжила) искать ответы на вопросы «как мы дожили до всего этого?», «где мы свернули не туда?», «что можно было сделать, чтобы предотвратить?», «что я лично или общество сделали не так?» и сделали этот поиск ответов смыслом существования. Ответы получаются самые разнообразные, зачастую по поводу этого ведутся ожесточенные баталии в соцсетях, и само по себе это искание дает некую точку опоры, сам поиск поворотного момента означает, что можно найти координату, откуда начать движение, оттолкнуться и всплывать. Но вот сколько придется всплывать, зависит от глубины погружения.

Вектор «настоящее» предполагает жизнь здесь и сейчас, отказ от перспективы. Пойдем и проживем этот день. Это, пожалуй, самая устойчивая позиция. О завтра можно подумать завтра, тем более что это завтра, как известно, никогда не наступает, мы всегда просыпаемся в сегодня. В том положении, в котором оказались люди в России, не имея права голоса, права выбора, никакого влияния на завтрашний день, «жизнь сегодня» стала для многих спасением.

И я думаю, что как раз из этой позиции развилось повсеместное волонтерство и низовая взаимопомощь. «Я не знаю, что будет завтра, но сегодня я могу оказать посильную помощь». Эта помощь беженцам, политзаключенным, малоимущим, оппозиционерам, вынужденным эмигрировать, дает понимание, что твой сегодняшний день прожит не зря, возможно, он никак не повлияет на будущее, но в настоящем ты можешь почувствовать себя живым, нужным, устойчивым.

С другой стороны, отсюда же происходит, как мне кажется, сглаживание острых углов у мировоззренческих позиций. Если в начале *** было четкое и непримиримое разделение на противников и сторонников (даже не сторонников, а тех, кто считал, что «начальству виднее, а наше дело поддержать»), то за три года эти крайние позиции зачастую парадоксальным образом проникли друг в друга. И с одной стороны, противники сочувственно высказываются о «наших мальчиках» и женах мобилизованных, а с другой — уставшие сторонники допускают мысль «пусть все уже закончится, не важно как, но закончится».

И конечно, с позиции жизни в настоящем люди вообще разрешили себе думать о себе, что было невозможно сразу после начала военных действий, когда ты сам себе это запрещал, когда новости затмевали твои собственные панические атаки.

И третий вектор, третий способ выживания — будущее. Эмиграция, если не ради себя, то ради детей или внуков, тяжелый слом жизненной системы ради перспективы жизни в нормальном мире. Это, пожалуй, самый деятельный способ, самый энергозатратный. Зачастую эмигранты относятся с презрением к тем, кто остался в России; мне кажется, именно поэтому оставшиеся не приложили труда к тому, чтобы выбрать будущее. Разумеется, я говорю о добровольных мигрантах, не о тех, кто бежал вынужденно, находясь под угрозой ареста и уголовного дела.

Кроме того, существует внутренняя эмиграция, сохранение себя, отказ от столкновений с внешним миром, уход в некий воображаемый мир, в котором есть обычная бытовая жизнь, семейные хлопоты, работа, а телевизор или интернет можно вообще не включать. Собственно, большинство жителей России можно принять за внутренних эмигрантов, о чем нам регулярно напоминают посты в соцсетях вроде «приехал в Москву, спустился в метро, все едут, как будто ничего не происходит». Все верно, кроме того факта, что едущий с москвичами в метро со стороны и сам выглядит точно так же.

Например, проезжая с другом, живущим в Англии, мимо билбордов с военными на СВО, я заметила, как он физически передергивается от увиденного, притом что сама я уже давно перестала так остро реагировать.

Любой из этих способов справиться, ужиться с реальностью хорош уже тем, что дает возможность не разрушить себя, и во времена турбулентности это очень много значит. Каждый, кто выбрал для себя способ остаться живым, выбрал осознанно, сохранил, я думаю, в себе уверенность, что будущее, каким бы оно ни было, будет нуждаться в нем. Любой мыслящий, понимающий, не озверевший и не сошедший с ума человек — и есть будущее. Оно кажется далеким и несбыточным, о нем сейчас невозможно думать, но будущее — это люди, и они здесь и сейчас, и каждый из них живет надеждой на лучшее, даже если это отрицает.

Потому что иначе проще было бы сдаться.

Юлия Зайцева

Об авторе: нечаянная домохозяйка с активной жизненной позицией, Москва, Россия