Белорусская власть все-таки куда изобретательнее российской. Если в России лишь на прошлой неделе приняли поправку, позволяющую штрафовать за просмотр в интернете экстремистских материалов, то в Беларуси уже 15 лет — полное раздолье для желающих побороться с экстремизмом. Причем белорусов за информационное любопытство не только штрафуют, но и арестовывают.

15 лет назад, когда в административном кодексе Беларуси появилась статья «распространение, изготовление, хранение, перевозка информационной продукции, содержащей призывы к экстремистской деятельности или пропагандирующей такую деятельность» (сейчас — 19.11, тогда — 17.11), никаких телеграм-каналов еще не существовало, а в телефонах можно было найти максимум «змейку». И экстремистские материалы тогда искали в других местах — преимущественно в багаже пересекающих границу. Книги, журналы, газеты, бумажные распечатки статей с неблагонадежных сайтов — все это изымалось и отправлялось на экспертизу, а потом, как правило, конфисковывалось и объявлялось экстремистскими материалами.

В июле 2013 года, когда основатель правозащитного центра «Вясна» Алесь Беляцкий отбывал четырехлетний срок заключения, его соратница Татьяна Ревяко везла из Вильнюса его книгу. Тогда Алесь еще не был нобелевским лауреатом: Нобелевскую премию мира он получил в 2022 году, находясь в СИЗО в ожидании нового суда, и теперь отбывает уже десятилетний срок. Во время первой отсидки, в 2012 году, в Литве издали книгу Алеся «Асвечаныя Беларушчынай». Туда вошли его очерки и эссе по истории белорусской литературы. Книгу Алесь хотел издать к своему 50-летию — как раз в 2012 году. Заранее начал собирать тексты, которые должны были туда войти. И когда его арестовали, коллеги и друзья все-таки издали литературоведческие труды Беляцкого.

Татьяна Ревяко везла из Вильнюса 40 экземпляров книги Беляцкого. На границе книги изъяли и отправили на экспертизу. Экспертиза в лице двух преподавателей Гродненского университета пришла к выводу, что в книге нет явных признаков экстремизма, но она «может нанести ущерб имиджу Республики Беларусь». Суд Ошмянского района на основании результатов экспертизы постановил признать книгу запрещенной к ввозу в Беларусь.

Так работали с экстремистскими материалами раньше. Потом аппетиты росли, и список желающих побороться с экстремизмом стал намного шире.

— словом, практически все силовые и идеологические органы любого уровня. Для примера: признание экстремистскими материалами сайта и страниц в соцсетях правозащитного центра «Вясна» было инициировано восьмым управлением ГУБОПиК по Гомельской области.

Текст или видео, вызвавшее у чиновника или силовика желание признать его экстремистским, направляется по его инициативе в специальную комиссию, которая занимается «проведением оценки символики и атрибутики, информационной продукции на предмет наличия (отсутствия) в них признаков экстремизма». Причем с октября 2023 года решение о признании экстремистскими материалами может приниматься даже одним членом комиссии. Дальше решение комиссии поступает в суд, суд официально выносит решение (причем всегда в закрытом режиме), после чего министерство информации вносит «символику, атрибутику или информационную продукцию» в список экстремистских материалов.

После этого достаточно обнаружить в телефоне подписку на «экстремистские материалы» или следы ознакомления с ними, чтобы владелец телефона отправился на 15 суток в тюрьму или заплатил штраф. Штраф — от 10 до 30 базовых величин (базовая величина в Беларуси — показатель для расчета пошлин, выплат, штрафов; не привязана к прожиточному минимуму). Если перевести в российские рубли, то штрафы составляют от 12 до 34 тысяч рублей.

С арестами все обстоит хуже:

Например, находят комментарий, который не обнаружили раньше, поскольку человек не попадал в поле зрения силовиков, или фотографию с протестов. К примеру, журналистку «Белсата» Ирину Славникову, арестованную в октябре 2021 года, сначала посадили на 15 суток именно за экстремистские материалы, которые якобы нашли у нее в телефоне (Ирину задержали в аэропорту Минска по возвращении из отпуска из Египта). А в течение 15 суток благополучно состряпали предварительное обвинение. Сейчас Ирина Славникова отбывает пятилетний срок в гомельской колонии.

Можно обойтись и без уголовного дела, но бесконечно продлевать административные аресты. Программист Сергей Крупенич и его жена Марина стали в Беларуси рекордсменами: по статье 19.11 их судили девять раз подряд, и отсидели они в общей сложности 127 суток, после чего уехали из Беларуси.

Сложно подсчитать, сколько страниц, книг, групп и профилей в соцсетях признаны экстремистскими материалами: их список на сайте белорусского министерства информации составляет 1742 страницы, но без порядковых номеров. Впрочем, масштаб понятен и по количеству страниц, и по правой колонке списка, где сообщается, каким судом принято решение. Так вот, в рассмотрении дел такого рода участвуют все районные суды Беларуси. Ведет человек страницу в соцсети и не знает, что суд Узденского района Минской области в это самое время изучает его страницу в рамках заседания о признании его постов экстремистскими материалами. Впрочем, если человек еще не сидит, а обновляет свою страницу — значит, он точно не в Беларуси, и решение суда в райцентре, в котором он и не бывал никогда, ничего в жизни этого человека не изменит.

Следующий этап после экстремистских материалов — признание экстремистским формированием. Это может быть медиа или телеграм-канал. На сегодня в списке МВД Беларуси — 63 экстремистских формирования: все независимые медиа, продолжающие работу в изгнании, и телеграм-каналы. Подписка на каналы, признанные экстремистскими формированиями, предусматривает все ту же административную ответственность, но если поставить лайк или прокомментировать пост, можно сесть на несколько лет по статье «содействие экстремистской деятельности». Точно так же можно сесть, дав интервью или комментарий «экстремистскому» медиа. Кстати, статью 361-4 УК Беларуси (ту самую, «содействие экстремистской деятельности») начали применять только в 2021 году, спустя год после массовых протестов. По данным правозащитников, по ней уже были осуждены 282 человека. Но точных цифр, разумеется, у правозащитников нет: не все случаи становятся известны.

Так что подлинные масштабы применения антиэкстремистских статей — и административных, и уголовных — и точное число осужденных мы узнаем лишь после того, как в Беларуси сменится режим. Впрочем, когда это произойдет, мы узнаем столько нового, что эти цифры могут и не стать главной новостью дня.