Отказ Конституционного суда рассматривать жалобу Алексея Горинова о неприменении к нему гарантий, защищающих права муниципальных депутатов, а также о неконституционности статьи 207.3 УК РФ («фейки») не стал неожиданностью, как и содержание так называемого отказного определения КС.

До некоторой степени необычна лишь скорость принятия решения: о подаче жалобы адвокат Горинова Ольга Подоплелова сообщила в начале мая, а уже 29 мая определение № 1260-О, принятое в закрытом заседании без приглашения сторон, было готово. Возможно, это связано с тем, что дела по статье 207.3 (а дело Горинова стало первым из них) приобрели массовый характер и КС имел в виду исключить неопределенность по возникающим в судах общей юрисдикции вопросам, на которые на самом деле в законе ответа нет.

В части содержания статьи 207.3 УК Конституционный суд поместил на одну чашу весов конституционные права заявителя (в том числе свободу слова), а на другую — так называемые публичные интересы: «Конституция РФ… не предполагает и не допускает, чтобы права и свободы человека и гражданина использовались для отрицания конституционного строя РФ…»

В компетенцию КС не входит анализ обстоятельств уголовных дел, но все же это определение суда слишком далеко отклонилось от конкретики. Горинов не «отрицал конституционный строй» — свой первый семилетний срок в июле 2022 года по статье 207.3 УК он получил за то, что на заседании муниципального совета Красносельского района Москвы 15 марта высказался о неуместности проведения конкурса детских рисунков во время специальной военной операции, которую он к тому же называл не тем, не предписанным свыше словом.

КС определил, что статус выборного лица не гарантирует неприкосновенности, если депутат злоупотребил своими полномочиями и допустил «публичные оскорбления, клевету», а распространение заведомо ложной информации о действиях Вооруженных сил как раз и следует рассматривать по аналогии с клеветой.

Между тем рассмотрение жалобы в закрытом заседании позволило судьям сделать вид, что они не заметили вопроса, который является ключевым как для дела Горинова, так и для 443 аналогичных дел в отношении других фигурантов (по официальным данным СК РФ на 25 марта 2025 года). А именно:

Насколько вообще этот критерий разделения правды и лжи соответствует не то что закону, а общепринятой логике?

Это вопрос, на который в отсутствие указа о военном положении закон не дает ответа. Есть только соответствующие «рекомендации» Роскомнадзора от 24 февраля 2022 года, но они адресованы СМИ, а все остальное, включая запрет на слово «***» — лишь судебная практика. Поддержал ее «фигурой умолчания» и Конституционный суд.

Уголовные дела по статье 207.3 УК, как и административные по статье 20.3.3 КоАП (дискредитация Вооруженных сил), могут быть поняты только в логике цензуры. Как война, согласно Клаузевицу, есть продолжение политики иными средствами, так и политические репрессии — продолжение цензуры иными, самыми свирепыми средствами.

В этой логике и Конституционный суд и сам был загодя подвергнут цензуре на основании поправок в закон о нем, принятых в развитие поправки к Конституции РФ 2020 года. Численность судей КС была сокращена, президент получил право ставить перед Советом Федерации вопрос об отставке судей за действия, несовместимые с их статусом, а сами судьи лишились права обнародовать, как они нередко делали прежде, особые мнения, отличные от решений большинства.

Судьям КС также запрещены любые публичные высказывания по вопросам, которые стали или только еще могут стать предметом рассмотрения Конституционного суда. А если свое мнение нельзя высказывать, то не стоит его и иметь — так спокойнее спится.

Высшие судьи должны молчать, все госслужащие и так дрожат и молчат, а какой-то муниципальный депутат позволяет себе высказываться?! За решетку его! Это и есть жесточайшая форма затыкания рта, прямо запрещенная статьей 29 Конституции РФ.