«Позитивный нейтралитет» вместо «справедливой войны»

Еще до Крещения Руси, в глухом средневековье Х века, католический собор в Пюи поддержал «движение Божьего мира». Рыцари Франции пообещали епископам, что в своих феодальных войнах они будут придерживаться определенных правил и при малейшей возможности соглашаться на перемирие. На соборе была гарантирована неприкосновенность крестьянских и церковных наделов.

Позже, в 1027 году, Тулузский собор утвердил концепцию «Божьего перемирия» (Treuga Dei), запрещавшую католикам любые военные действия по воскресным дням и большим праздникам. Папа Урбан II включил эту практику в свою буллу и начал отлучать от церкви нарушителей. Даже во время I Крестового похода Святой престол осудил Рейнскую резню евреев и отлучил от церкви ее зачинщиков.

В ходе Столетней войны (1337–1453) папы периодически выступали посредниками между Англией и Францией и иногда добивались успеха. Хуже обстояли дела во время Тридцатилетней войны (1616–1648), когда Святой престол прямо подталкивал католических монархов к искоренению протестантизма в своих и соседних странах силой оружия.

Впрочем, Второй Ватиканский собор официально осудил участие церкви в средневековых войнах и утвердил современную концепцию ее «позитивного нейтралитета», которая на практике сложилась в годы Первой мировой войны. В ее первые дни, 8 сентября 1914 года, папа Бенедикт XV призвал стороны конфликта к миру и отверг попытки «вовлечь понтифика в споры противоборствующих сторон».

В 1915 году, когда Италия вступила в войну, «позитивный нейтралитет» Святого престола предельно обострил «Римский вопрос», возникший после аннексии Италией папского государства в 1870 году. Фактически Италия установила блокаду Святого престола, подвергала военной цензуре его публикации и корреспонденцию. Папская нота «К главам противоборствующих держав» от 1 августа 1917 года вызвала негативную реакцию правительства Италии, по призыву которого страны Антанты не стали реагировать на ноту. Италия также заблокировала участие Святого престола в Парижской конференции 1919 года и в созданной по ее итогам Лиге наций — прототипе нынешней ООН.

Папа Бенедикт XV был не в восторге от итогов Первой мировой — ущемление победителями интересов побежденных, по его словам, создает почву для реваншизма, «передавая из поколения в поколение злосчастное наследие ненависти и отмщения». В этом контексте он осудил и Версальский мирный договор.

Удивительна преемственность ватиканских традиций: в апреле прошлого года почти в таких же выражениях папа Франциск писал своему «послу мира» в Москве Леониду Севастьянову:

Участники Всемирной встречи человеческого братства, созванной в Риме по инициативе Франциска, в том числе лауреаты Нобелевской премии мира, подписали воззвание, в центре которого та же идея: «Подлинное примирение не возникает в результате конфликта, а преодолевает конфликт через диалог».

Как рассказал Леонид Севастьянов «Новой», креатив папы Франциска — в предложении превратить Ватикан в нейтральную площадку для такого диалога, потому что все прошлые площадки оказались так или иначе скомпрометированы в глазах по крайней мере одной из сторон. Эту идею постепенно поддержали США, ЕС, ООН и Украина, но при попытке перевести ее в практическую плоскость уже новый папа Лев XIV столкнулся с непониманием официальной Москвы, сославшейся на свою православность.

Теория и практика

Особые роль и статус Святого престола в международных отношениях зафиксировали Латеранские соглашения 1929 года, признавшие суверенитет вспомогательной территории папы — Ватикана. Их ключевая идея в том, что понтифик как лидер всемирной христианской общины не может быть гражданином какого-либо государства, помимо собственного, и не должен находиться в зависимости от светских властей. Латеранские соглашения гарантируют, что Ватикан останется

Первым серьезным испытанием для нового статуса Святого престола стала Вторая мировая война — плод того самого реваншизма, который предсказывал Бенедикт XV. «Спорящие стороны» в той войне не стали апеллировать к Святому престолу, и его позиция до сих пор является предметом горячих споров историков. Но гуманитарную миссию Ватикана во время той войны трудно переоценить: по данным новых архивных исследований, например, около 80% римских евреев были спрятаны в Ватикане либо в принадлежащих ему монастырях и учреждениях.

В послевоенное время Святой престол продолжал критиковать тоталитарные режимы, прежде всего — коммунистические. Под впечатлением от Карибского кризиса папа Иоанн XXIII издал в 1963 году энциклику Pacem in terris («Мир на земле») , остающуюся, можно сказать, основным законом католической церкви в сфере миротворчества.

Иоанн XXIII рассматривает отношениях между государствами и народами сквозь призму личности, которая «имеет право на жизнь, на личную неприкосновенность, на средства, необходимые и достаточные для достойного образа жизни». Из этого вытекает право человека «не подчиняться политическим силам чужого государства или этноса».

Природу государственной власти Иоанн XXIII сводит к «нравственной силе, которая должна в первую очередь взывать к совести, то есть к обязанности добровольно содействовать общему благу, возложенной на каждого человека», и не посягать на то, чтобы «подчинить себе внутренний мир человека».

В энциклику заложена идея мирного гражданского неповиновения авторитарной/тоталитарной власти, которая позже перекочевала в Социальную концепцию РПЦ (п. III.5, на практике, конечно, не исполняется). «Всякое действие органов власти, — пишет Иоанн XXIII, — направленное на непризнание или нарушение прав личности, противоречит самому их предназначению и, следовательно, лишено юридической ценности».

Святой престол настаивает на включение в национальное законодательство всех стран Всеобщей декларации прав человека. На уровне международной политики следование принципам декларации означает равноправие всех государств в силу их естественного достоинства: «Каждое из них имеет право на существование, самостоятельное развитие, средства, необходимые для него, и на то, чтобы именно на него была в первую очередь возложена обязанность осуществлять все это. Каждое государство имеет право на доброе имя и на надлежащее уважение».

Даже если одна страна явно превосходит другую по размерам и силе, продолжает папа, этим нельзя «оправдывать желание превозносить себя над другими… навязать другим свое превосходство…

Апробацией этого учения занимались уже папы Павел VI и Иоанн Павел II, на понтификаты которых пришлось обострение холодной войны, завершившееся крахом советской системы. Павел VI осудил войну во Вьетнаме, но не назвал ее конкретных виновников. Также и Иоанн Павел II осудил насилие в Косово и Боснии, но не стал вдаваться в анализ того, «кто там первый начал».

Стороны, непосредственно вовлеченные в такие конфликты, часто обвиняют Ватикан в «моральном релятивизме», потому что сторонам-то всегда очевидно, что во всем виноват их противник. Так, в Украине остался непонят папа Франциск с его «двойственными» заявлениями, апофеозом которых в августе 2024 года стал призыв проявить «мужество белого флага». В первые дни своего понтификата Лев XIV демонстрирует более проукраинскую позицию, но нужно признать, что это не делает его миротворческие усилия более эффективными.

Община непубличной дипломатии

«В прошлой жизни», то есть до 24 февраля 2022 года, Римско-католическая церковь и РПЦ даже выступали с совместными миротворческими инициативами на высшем уровне. Например, в Гаванской декларации папы Франциска и патриарха Кирилла от 12 февраля 2016 года много говорится об общих усилиях по защите христиан Ближнего Востока. Спустя пару месяцев после ее подписания Ливан и Сирию посетила православно-католическая делегация, в которую вошел секретарь Отдела внешних церковных связей Московского патриархата иеромонах Стефан (Игумнов) и сотрудники влиятельного католического фонда «Помощь церкви в беде». Впрочем, это начинание ограничилось несколькими «точечными» гуманитарными акциями.

На израильско-палестинском треке большую активность проявляет латинский патриарх Иерусалима Пьербаттиста Пиццабалла, который считался одним из «папабилей» после смерти Франциска. Он прославился тем, что в октябре 2023 года обратился к руководству ХАМАС с предложением поменять его, патриарха и кардинала, на любое число израильских заложников, удерживаемых в Газе. Руководство ХАМАС этим предложением не заинтересовалось, и позже Пиццабалла вступил в конфликт с израильским правительством, критикуя методы ведения военных действий, в результате которых погибают мирные палестинцы.

Передовым отрядом ватиканской миротворческой дипломатии стала в последние десятилетия Община святого Эгидия — организация влиятельных клириков и мирян, созданная в 1968 году тогда еще студентом, а ныне профессором из Рима Андреа Риккарди. Пиком его политической карьеры была позиция министра без портфеля в кабинете Марио Монти (2011–2013).

Община названа в честь небесного покровителя римского храма, где собираются ее члены, а кардиналом этого храма является архиепископ Маттео Дзуппи — председатель Конференции католических епископов Италии, назначенный папой Франциском спецпредставителем по российско-украинскому урегулированию.

Позже Дзуппи участвовал в переговорах между курдскими повстанцами и турецким правительством, а также между баскскими сепаратистами и правительством Испании. Представители Общины трудились и в некоторых других африканских странах, где идут войны, оказывали посреднические услуги в установлении контактов между противоборствующими сторонами в Боснийской и Косовских войнах, в Ираке и Сирии. Относительно недавно, в 2016-м, Община участвовала в переговорах о перемирии в Алеппо. К сожалению, нет достоверных сведений о ее участии в урегулировании российско-украинского конфликта — сама Община сообщала лишь о молитвенном бдении в Киеве и гуманитарных акциях во Львове. Фирменный стиль Общины — непубличность, дипломатия через неформальные контакты.

Представительства Общины созданы в 74 странах, среди которых до сих пор числится РФ, где по адресу одной из московских квартир зарегистрирована АНО «Друзья Общины святого Эгидия». АНО сосредоточена на благотворительной помощи бездомным и одиноким пенсионерам, а также на просветительской работе, причем свои мероприятия проводит в «знаковом» для московской либеральной интеллигенции храме Космы и Дамиана на Тверской, настоятель которого — ученик о. Александра Меня, протоиерей Александр Борисов. АНО вполне респектабельна — получала гранты от фонда президента РФ и указывает среди своих партнеров РАНХиГС при президенте РФ.

* * *

Исторический опыт и теоретическая база католического участия в разрешении международных конфликтов не дают поводов рассчитывать на быстрый и эффектный результат этого участия. Пока конфликт находится в горячей фазе, Ватикан не согласится стать его стороной, будет оставаться «над схваткой». Его главная миссия — сформулировать моральные принципы, которые в будущем лягут в основу международно-правовой оценки случившегося и позволят извлечь уроки, чтобы принести (в который раз!) клятву: «Никогда снова!»