«Надо их душить… Говорю без всякого стеснения». Возможно, главная фраза минувшей недели. Президент Путин предлагает не щадить иностранные технологические сервисы, которые формально покинули Россию, но услугами которых продолжают пользоваться и наши компании, и простые потребители, у которых это вошло в привычку. С привычками такими Путин тоже предлагает бороться.

А глава думского комитета Сергей Боярский говорит так: «WhatsApp и Телеграм могут продолжать функционировать и доживать свой век, но теперь уже при условии безусловного выполнения требований наших законов. Больше они не смогут их игнорировать, пользуясь тем, что им нет замены. Она появляется, мы создаем ее для вас».

Правда, те же самые слова про национальный мессенджер Боярский говорил и ровно десять лет назад. И никакого мессенджера в России не появилось. Как не появилось и особого «национального поисковика», не насытили наш рынок отечественные «убийцы айфонов» — и много чего еще в области технологий осталось фантазиями, которые не просто не воплотились, но даже не начали воплощаться.

А вот другие новости, казалось бы, никак не связанные с вышеизложенными. В Петербурге иностранцам запретят работать в такси и курьерами. Мигранты заняты во многих отраслях, но курьерская и такси — это то, с чем мы сталкиваемся ежедневно и услугами которых пользовался, наверное, уже каждый. Запрет — это не какие-то абстрактные планы, это реальная мера. Причем Питер — второй после Москвы город по развитию всего, в том числе сервисов, удобных для жизни. Перестанем «в булочную на такси ездить»? Станем ножками топать до магазинов и отучимся от привычки жить с «доставкой на дом»?

Видимо, тут без приезжих не обойтись уже никак. А в остальном — справимся. Или просто потерпим.

Жили же мы без всех этих удобств! Без курьеров, снующих по городу и чуть не сбивающих нас с ног, мы жили вообще еще совсем недавно. Доступное и относительно дешевое такси появилось раньше, но старожилы еще помнят эти машины с шашечками, которые вечно ехали «в парк». А таксистам почему-то всегда было с нами не по пути. И ничего, обходились своими силами, терпеливо ожидая автобуса или троллейбуса на остановке в любое время года. К тому же на такси наложили дополнительные ограничения, и теперь использовать в этом качестве можно только восемь «локализованных» моделей — фактически одних «китайцев» и «Ладу», которая не совсем она. То есть даже физически машин в такси станет меньше, а цены вырастут.

Значит, поживем без такси. Или будем копить деньги на эконом-тариф для экстренных случаев. Будем сами ходить за продуктами и товарами и лично приносить их домой, не рассчитывая на мчащегося на электровелике узбекского курьера. Класть кирпичи на стройку, наверное, пока не пойдем. Наши рабочие руки пригодятся где-то еще. Потому что рабочих рук в стране оказалось мало, и они везде требуются.

А попутно станем отвыкать от Zoom’a или продуктов Microsoft, на которые жаловались президенту и душить которые без сожаления он предлагает. Как-то же мы приспособились к жизни с заблокированными соцсетями или замедленным Ютубом. Далеко не все применяют обход блокировок. Многие так и махнули рукой: нет — значит, нет.

И тут мы вновь подумаем о пределах нашего терпения и способности отказываться от своих привычек и удобств, вроде бы уже прочно вошедших в жизнь и вошедших, как думалось, навсегда. А как иначе? Если это удобно и доступно — зачем отказываться и что-то менять к худшему?

На первых порах всем, кто будет скучать по новостям из Telegram, можно дать скидку на бумажную версию газет». Это слова зампреда комитета Госдумы по экономической политике Станислава Наумова из ЛДПР. Глушение мобильной связи, успешно опробованное на майских праздниках, теперь уже широко применяется в разных регионах на фоне атак беспилотников. А в Дагестане, например, Телеграм без VPN не открывается уже несколько месяцев. Но живут же люди.

И телефоны домашние можно поставить, и телевизор сделать погромче. Есть еще радиоточка, к которой когда-то подключался трехпрограммный приемник. Не знаю, как сейчас в стране с бумагой, потому что газетные тиражи стали совсем скромными, а многие издания от бумажных версий полностью отказались. Но если в Думе обещают скидки на газеты — может быть, полиграфическая промышленность сдюжит?

Многое, если не все, в нашей стране можно объяснить способностью терпеть. Готовностью обходиться без чего угодно. Не всегда для этого даже требуются какие-то патриотические мотивы и вера в лозунги. Отказаться от Zoom и Microsoft не потому, что они иностранцы, а мы хотим поддержать свое и ждать его появления, — а просто отказаться, даже не требуя замены. Разумеется, мы поймем, что жить стало сложнее, стало неудобнее, и даже зададим вопрос, почему надо жить хуже, когда можно жить лучше, и заметим, что во время той лучшей жизни ничего страшного не случилось от использования вражеских технологий. Но все равно потерпим и перебьемся.

Чтобы им здесь работалось тяжелее, а кто-то и вовсе передумал возвращаться. И тогда мы гордо скажем, что нет их — и не надо. Цель нашего терпения — в самом терпении. Не для чего-то конкретного, а ради процесса. Процесс этот бесконечен, потолка (или дна) не имеет. Так что все предложения что-то задушить или ограничить падают на благодатную почву.