В конце октября зооинженера и инструктора по верховой езде из Люберец Евгению Конфоркину отправили под стражу по обвинению в государственной измене. Что конкретно ей вменили — неизвестно. Дело засекречено. Ее пожилые родители до сих пор не могут прийти в себя после обыска в квартире и ареста дочери. По словам матери Конфоркиной Татьяны Васильевны, ей трудно смириться с тем, что сейчас происходит с Евгенией, но приходится держаться и не опускать руки. В своем письме «Новой газете» Женя пишет, как беспокоится за маму и сможет ли она все выдержать: «Моя разумная, сильная, с чувством юмора мама, мир которой нарушен».
Заботилась о тех, кого приручила
«Мне просто хочется разбежаться и удариться головой о стену. Ну, я не знаю, что мне делать. Как ей помочь? Я у следователя как-то спросила: «Вы мне можете что-то хорошее сказать?» — «Нет, я вам не могу ничего хорошего сказать». Я после того, как ее арестовали, словно в другой реальности очутилась. Не понимаю — как мне жить?» — рассказывает мне Татьяна Конфоркина.
Ее единственной дочери 42 года. Они вместе с мужем проживают в небольшой квартире в подмосковных Люберцах. Дочь с самого детства неравнодушна к животным. У них дома постоянно обитала всевозможная живность: начиная от пауков, лягушек, ящериц, мелких грызунов и заканчивая лошадью, подаренной тренером. «Наверное, жили у меня все, кроме рыбок. Лошадь, конечно же, жила на конюшне, а не на балконе, — умудряется шутить в письме «Новой» Женя. — Конюшня находилась недалеко от моего дома в Люберецком парке. К сожалению, местные власти приняли решение ее закрыть…».
Татьяна Васильевна признается, что сама прожила без животных, поскольку побаивалась их, оттого даже и завести никого не хотелось. «Жене нравилась всякая разная живность, которая у меня вызывала лишь оторопь, например, те же крысы, что у нас жили в достаточном количестве, — смеется Татьяна. — Женя всех выпускала погулять, все, как домочадцы-люди, разбредались по всему жилищу, бродили по всем комнатам. Честно говоря, у меня как у хозяйки — другие приоритеты. Вот я люблю, когда в доме чисто, приятно пахнет… А от этих всех… Впрочем, важно не это, а другое: девочка росла у нас крайне ответственная и самостоятельная. Она действительно заботилась о тех, кого приручила, как и должно было быть, чему мы с папой были очень рады».
У Евгении Конфоркиной два высших образования. В письме «Новой» она рассказала, что окончила ветеринарную академию в Москве по специальности «зооинженер-коневод», а затем — экономический университет имени Плеханова. Несколько лет назад Евгения работала инструктором по конной езде в «Люберецком конном дворе». Родители рассказали, что ее потянуло к лошадям еще в 90-е годы. Мама сильно переживала за дочь — все-таки новое занятие и в придачу травмоопасное. Сразу вспомнила один неприятный инцидент. Женя ехала верхом в соседних лыткаринских краях на конной базе. Внезапно лошадь понесло, Евгения поняла, что животное вот-вот выскочит на дорогу, а там очень оживленное движение.
«Женя мгновенно решила, что пусть лучше пострадает она одна — и спрыгнула на полном ходу. Сломала себе ключицу… А лошадь без наездницы быстро успокоилась — и другие возможные беды удалось предотвратить.
Лечилась и восстанавливалась Женя очень долго и тяжело», — отметила Татьяна Васильевна, добавив, что свое увлечение она не бросала. Для нее коневодство не было каким-то развлечением, она серьезно относилась к своему делу. Родители даже не пытались ее отговорить, а всячески поддерживали.
«Женя у нас такая: если уж что решила, то будет этим заниматься. Но и мы с супругом шли навстречу, ничего ей не запрещали, напротив — всячески поощряли. Отец был ближе к животным — сам Тимирязевку окончил и когда-то тоже был наездником. Поэтому… и когда собаку она надумала первую завести, то именно с папой об этом шушукалась. А мы с моей мамой этого их желания побаивались, так как собака была серьезная — доберман, которого назвали Викинг. Но потом к ней все привыкли, все ее полюбили», — говорит мама Жени.
Евгения Конфоркина. Фото: соцсети
«Когда действительно тяжело, то слез нет совершенно»
24 октября в квартиру Конфоркиных нагрянули силовики. Провели обыск, Евгению задержали и увезли на допрос. На следующий день ее заключили под стражу по обвинению в госизмене (ст. 275 УК). В день задержания главы семейства, Игоря Николаевича, дома не было, он лежал в больнице после операции на коленке. Супруги сейчас на пенсии. После ареста дочери вместе собирают передачки в СИЗО, а отвозит уже сам Игорь Николаевич. На его плечи также легла обязанность выгуливать питбуля дочери по кличке Днепр. Гулять приходится по несколько раз в день, несмотря на больную ногу и незаконченную реабилитацию.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68
«Лишить человека свободы — что может быть ужаснее? И чем тут реально поможешь? Остается уповать только на чудо: на обмен политзаключенными или на амнистию к 80-й годовщине Великой Победы, что конкретно в нашем случае мне видится более реальным… Знаю, что Женя очень беспокоится, как это все выдерживаем мы, родители. Мне сил придает то, что если не я буду ей стеной и опорой, то кто? Неравнодушные люди — тоже, но они будут то вспоминать о ней, то снова забывать, — тяжело произносит Татьяна. — Когда дочь пишет мне: «Мамочка, пожалуйста, не плачь…» Да я не плачу! Знаете, вот когда фильм или сериал какой-то трогательный смотрю — тогда, бывает, плачу. А когда действительно тяжело, то слез нет совершенно. Я настроена очень так решительно: понимаю, что будет еще очень много чего плохого впереди. Но — я держусь. И как верующий человек молюсь о ее здравии и о том, чтобы там, за решетчатыми окнами, ей было хоть чуточку полегче».
Татьяна очень надеется на короткую встречу с дочерью в СИЗО. В декабре следователь ей дал разрешение, но на тот момент свободных дат уже не было для свиданий. А разрешение действовало до конца 2024 года. Сейчас снова собирается получить разрешение на январь. Пока остается видеться с дочерью только в суде — во время продления меры пресечения.
«Насчет ее уголовного дела мне доподлинно известно вот что: Женя — честный и порядочный человек, патриот нашей великой и прекрасной Родины. Какой-то причинить ей ущерб или вред — о таком она и помыслить не могла бы», — уверена мама. Уже более двух месяцев, как Евгения содержится в СИЗО в «Печатниках». Перед новогодними праздниками мы получили от нее письмо. И вы ей тоже можете написать.
Евгения Конфоркина. Фото: соцсети
Конфоркина Евгения Игоревна, 1982 г.р.
ФКУ СИЗО-6 УФСИН России по г. Москве «Печатники»
Интересная у вас рубрика [«Письма со шконки»]. Я на воле не читала газеты и, как бы это сейчас абсурдно ни звучало, была довольно аполитична. А можете выслать вашу газету? Пользуюсь случаем, из помощи мне еще нужны УК, УПК и ПВР — как минимальный набор юридической литературы.
О себе могу рассказать, что с детства обожаю животных, выросла на Брэме, Хэрриоте и Даррелле. Первое мое образование — зооинженер-коневод. Практику проходила на конезаводе им. Буденного в Ростовской области, а вообще лошадьми занимаюсь с 14 лет. Страсть с детства так же, как и к дельфинам. До сих пор мечта — стать океанологом и изучать морских млекопитающих. Надеюсь, осуществлю.
Волею судеб я начала после Ветеринарной академии работать в банковской сфере по направлению в ПОД/ФТ/ФРОМУ (подразделение финансовой разведки. — Ред.). Животных, конечно же, не оставляла. Параллельно была инструктором по верховой езде, изучала мягкие методы работы с лошадьми (на своей лошади я ездила без седла и уздечки), дома всегда были собаки и кошки. Работала дог-ситтером, позже была совладельцем питомника абиссинских кошек. Сейчас — владелица питбуля и трех абиссинцев. В планах было устроиться коневодом с пони.
Банковская деятельность в сфере ПОД/ФТ/ФРОМУ побудила меня получить второе высшее образование — экономист, банковское дело. Окончила РЭА им. Плеханова. Занималась вокалом, люблю рисовать, обожаю дайвинг, путешествовать, узнавать новое. Планирую окончить курсы кинологии. Обожаю изучать что-то новое, помогать животным и людям. Помимо банковской работала и в других финансовых сферах — рисковиком, помощником бухгалтера, делопроизводителем. Это вкратце.
Почему пришли именно за мной? Ну отчего же? Далеко не только за мной. Подобные статьи, увы, в СИЗО уже не редкость. Неожиданно? Да, в общем-то в выходной день рано утром никак не ожидаешь гостей в масках в составе около 10 человек, которые обещают тебе немаленький срок.
Первые мысли… Как это все выдержит мама. Моя разумная, сильная, с чувством юмора мама, мир которой нарушен. В остальном я была спокойна. Не плакала, не замкнулась в себе. Состояние странное, но скорее спокойное и уставшее.
Привезли в СИЗО вечером, но в камеру попала уже на следующий день после обеда. Сотрудников не хватает, работа тяжелая психологически. Для меня самым сложным было… даже не знаю. Нет у меня какого-то ужастика на этот случай. Конечно же, в автозаке узнаешь массу историй, после которых сразу же хочется сесть за книгу. Одной фразой «люди здесь разные», наверное, ничего не расскажешь. И нужно быть готовым проводить время 24/7 с любым. Хотя большинство адекватные и понимают, что беда здесь общая. В этом плане тюрьма очень воспитывает. Плюс, конечно же, сотрудники СИЗО прислушиваются к проблемам.
Мыслей, когда я оказалась в камере, почти и не было, так я хотела спать. Здесь очень важен настроенный быт и окружение. Соблюдай чистоту, веди себя по правилам, думай об окружающих (могут начать бесить невинные мелочи), в общем, оставайся человеком.
Я считаю, что получаю огромную помощь с воли. Меня поддерживают мои родители, мне пишут и присылают посылки друзья и просто совершенно незнакомые люди. Письма здесь — это очень важно! Столько неравнодушных людей и волонтеров. Низкий им поклон. Друзья пишут и поддерживают далеко не все. Да, к этому нужно быть готовым. Тюрьма — это лакмусовая бумажка. Оставляет рядом с тобой лишь настоящих. А казалось, сколько их было на воле. Хотя я точно знаю, что есть несколько человек, которые мне не пишут, но помнят и думают обо мне.
Наш быт не отличается разнообразием, иной раз несколько дней, а иногда уже с утра полон событиями. Наверное, это сложно объяснить отсюда, но, с одной стороны, наша жизнь не сильно отличается от жизни обычного человека. За исключением некоторых аспектов. Мы просыпаемся, завтракаем, читаем книги, разгадываем сканворды, играем в шахматы, под настроение поем и устраиваем тюремный стендап (без чувства юмора здесь не прожить). Сокамерницы бывают разные. Мне повезло: в нашей камере четыре человека, все поддерживают друг друга, помогают. Обсуждаем разное: работу, случаи из жизни, увлечения. Не обходится без местных сплетен:)
Передача «Дежурная часть» изобилует историями задержания людей, которые потом оказывают здесь. Объяснять сокамерницам ничего не нужно, у них аналогичные статьи. Тем более о своем деле я говорить не могу — по номеру статьи все всё поняли. Забавно, что при описании человека многие здесь используют именно номер статьи. Как это ни печально, в основном 228-я (сбыт и распространение наркотиков. — Ред.). Это ужасно…
Держаться, конечно, получается не всегда. Как и на воле, может быть и плохое настроение, и плохие мысли. Слукавлю, если скажу, что мне не страшно. Я молюсь, читаю, если гуляем — бегаю, занимаюсь физкультурой. Как и на воле, очень хороший антистресс — пение, рисование, изучение чего-то нового. Каждая мелочь, каждое доброе слово может поднять настроение. Вообще, скажу прописную истину: помогает оставаться человеком и не впадать в депрессию, не жалеть себя. Эмоции здесь очень вредят.
Сегодня два месяца, как я нахожусь под стражей. Тюрьма меняет. Наверное, очень важно иметь опору в душе, в голове, оставаться собой. Тюрьма не терпит масок и вранья. Мы тут все те же, только более уязвимые, но и более сильные. На этом буду завершать свой опус, спина болит, писать на шконке — то еще удовольствие. Да и девочки проснулись, болтают. Поздравляю с наступающими праздниками, исполнения желаний и светлых людей вокруг!
Женя 25.12.24
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68
