Следствие, которое длилось 10 лет, привело на скамью подсудимых дюжину обвиняемых — 13-й скончался до суда*. Говорят, по естественным причинам, хотя… Как минимум с двумя людьми, которых точно можно назвать важными свидетелями, случились странные смерти. Но вернемся к этому чуть позже.

Пока отметим, что дело это богато не только «леденящими кровь» подробностями, но и персоналиями: наряду с экс-президентом обвиняются еще и три бывших министра Французской Республики (Клод Геан, Брис Ортефё, Эрик Вёрт, причем первые двое — экс-министры внутренних дел) и два политико-финансовых афериста международного уровня (Александр Джухри и судимый сейчас заочно основной свидетель обвинения Зияд Такиеддин).

что при самом плохом для него раскладе может обернуться 10 годами тюрьмы, а также штрафом в 375 тысяч евро и лишением гражданских прав на срок до пяти лет.

Бывший глава государства, как и во время прошлых судебных процессов, в которых ему «выпала честь» участвовать, дисциплинированно пришел на заседание. Пришел в статусе первого экс-президента Франции, приговоренного к реальному сроку заключения (в декабре — по «делу о прослушках», которое логически вытекло из желания Саркози узнать подробности следствия по «делу Каддафи» и еще одному делу).

Нельзя сказать, чтобы он этим статусом гордился, как и «статусом» экс-президента, впервые обвиненного в «участии в преступном сообществе», напротив — согласно многочисленным свидетельствам, он, безусловно, взбешен. Тем более что он, конечно, не первый французский лидер, заподозренный в финансовых связях с лидерами третьего мира — вспомнить хоть Жискара д’Эстена и алмазы людоеда Бокассы или Ширака и «финансовую поддержку» его предвыборной кампании — 1981 со стороны габонского президента Омара Бонго (о поддержке рассказывал Жискар).

Но времена изменились, так что если Саркози и считал в 2012-м, что проиграл выборы из-за скандала с «деньгами Каддафи» (как и Жискар с алмазами — свои выборы-1981) и на этом все закончится, то он, конечно, ошибся. И теперь, через 13 лет после самого болезненного политического поражения, вынужден переживать еще и самый позорный судебный процесс.

В чем суть дела. Начало: сближение с «верховным гидом» и его падение

По данным следствия, история «ливийского дела» началась не позднее 6 октября 2005 года, когда Николя Саркози, занимавший тогда пост министра внутренних дел Франции, встретился с «верховным гидом» в Триполи. Сам Саркози оправдывал свою встречу с Каддафи переговорами о «сдерживании (силами Ливии) миграционных потоков» в Европу. По версии обвинения, именно тогда был заключен «пакт», существование которого позже подтвердили семь бывших ливийских чиновников и другие свидетели.

Каддафи, по многочисленным утверждениям, попросил содействия в международной политической «реабилитации» его «джамахирии», а также «юридической помощи» для мужа своей сестры, могущественного главы внутренней разведки Абдаллы Сенусси. Этот господин ранее был заочно приговорен во Франции к пожизненному заключению как заказчик теракта против пассажирского самолета DC-10, среди жертв которого оказалось 54 француза (к слову, около 20 родственников погибших являются гражданскими истцами на нынешнем процессе).

«Мы узнали, что во время подготовительного вояжа Клода Геана (одного из ближайших сотрудников Саркози, занимавшего позднее посты генсека Елисейского и главы МВД. — Ю. С.) в Триполи, перед тем как министр внутренних дел [Саркози] туда поехал сам, была встреча Геана с Абдаллой Сенусси, это установило правосудие, — рассказывают в своем подкасте об этом деле журналисты Mеdiapart, которые занимаются его расследованием 13-й год. — И ливийский переводчик рассказал [позднее] о том, что была просьба от Каддафи: нельзя ли сделать что-то для его зятя, приговоренного во Франции, и затем Николя Саркози сказал: послушайте, я кандидат на президентских выборах. И в этот момент Муаммар Каддафи якобы сказал: «Мы готовы вам помочь».

При этом надо напомнить, что ливийский режим к тому времени «real-политическим» образом слегка вышел из абсолютной западной блокады, в которой справедливо пребывал много лет после терактов на бортах гражданских самолетов — взрыва Boeing 747 над Локерби в 1988-м (270 погибших) и взрыва DC-10 над Тенере в 1989 году.

И первые шаги по сближению с Триполи начал делать предшественник Саркози и на тот момент начальник — президент Ширак. Он впрочем, не имеет отношения к скандалу с «ливийским финансированием»: Ширак, считавший своего министра «предателем», уж точно не помогал Саркози с финансированием предвыборной кампании.

В течение следующего года верные соратники Саркози — директор (на тот момент) его президентской кампании Клод Геан и Брис Ортефё — совершали тайные визиты в Ливию.

«Нас поразило еще и то, что Брис Ортефё, который был на тот момент министром территориальных образований Франции, тоже лично ездил в Триполи в декабре 2005-го, вскоре после Николя Саркози, и что он тайно встретился — за спиной французского посольства — с Абдаллой Сенусси. Это что-то абсолютно ошеломительное. И к этому нужно добавить, что личный адвокат Николя Саркози (Тьерри Эрзог, осужден вместе с ним по «делу о прослушках» в декабре. — Ю. С.) тоже ездил в Триполи, чтобы обсуждать перспективы отмены осуждения Сенусси», — рассказывают журналисты Mediapart.

Ездил он, по данным следствия, при посредничестве франко-ливанского дельца Зияда Таккедина, который позднее станет главным свидетелем обвинения.

После победы на выборах 2007 года Саркози предпринял ряд громких шагов по сближению с Ливией. Летом того же года он способствовал освобождению пяти болгарских медсестер и палестинского врача из ливийской тюрьмы, где их мучили восемь лет. В декабре состоялся первый за 30 лет государственный визит Каддафи в Париж, во время которого ливийского гида встречали со всеми возможными почестями и даже позволили установить его «знаменитую» палатку возле дворца Мариньи — через дорогу от Елисейского. А сам визит — ввиду успеха у Каддафи — даже продлили.

Отрывок из французского телерепортажа декабря 2007 года:

«Лидера джамахерии» так не встречали ни в одной приличной стране как минимум уже пару десятилетий. Но президент Саркози старался.

Позднее отношения стали потихоньку портиться, тем более что Сенусси так и не был амнистирован, но это отдельная тема.

Скандал начался в 2011 году на фоне «арабской весны». Франция, чьим президентом все еще оставался Саркози, поддержала восставших. И приняла — в лице Саркози — их представителей в Елисейском дворце. Через шесть дней, 16 марта 2011 года, Саиф Аль-Ислам, сын Каддафи, в интервью Euronews на просьбу прокомментировать то обстоятельство, что «Франция стала первой страной, признавшей Переходный национальный совет», ответил:

19 марта Саркози собрал в Париже лидеров Лиги арабских государств, ЕС и ООН — после принятия (17 марта) Совбезом резолюции, предусматривающей возможность проведения военной операции для защиты населения Ливии от войск Каддафи. По итогам встречи было заявлено, что военная операция может начаться в ближайшие часы. Обещание было исполнено. В августе повстанцы захватили Триполи, а в октябре Каддафи был убит в городе Сирт.

Продолжение: начало расследования и первые погибшие свидетели

Во Франции этот скандал по-настоящему вспыхнул 28 апреля 2012 года — за несколько дней до второго тура президентских выборов сайт Mediapart опубликовал «официальную записку» Муссы Куссы, главы ливийской внешней разведки**, от 9 декабря 2006 года — о «принципиальном согласии» на финансирование кампании Саркози суммой в 50 миллионов евро.

Саркози немедленно назвал это «позором» и подал в суд на издание, обвинив его в подделке документа (позднее дело было проиграно во всех трех инстанциях).

На следующий день в Вене был найден утонувшим Шукри Ганем, экс-премьер Ливии и бывший министр нефти.

Журналисты Mediapart рассказывают:

В дневнике Ганема, как утверждает следствие, говорится о трех переводах в пользу кампании Саркози общей суммой 6,5 миллиона евро.

В начале мая 2011 года бывший ливийский премьер Багдади Али аль-Махмуди, находясь в тунисской тюрьме, подтвердил факт финансирования, хотя вечером того же дня его французский адвокат опроверг эти заявления.

В декабре франко-ливанский делец Зияд Такиеддин заявил о наличии у него доказательств ливийского финансирования предвыборной кампании Саркози.

По свидетельству Такиеддина, в 2006–2007 годах он лично передал Геану пять миллионов евро наличными. Такиеддин подробно расписывал, как приносил «чемоданы крупными купюрами» в здание МВД на площади Бово, расположенное прямо напротив Елисейского дворца.

На счету Такиеддина были обнаружены три перевода от ливийских властей на общую сумму шесть миллионов евро.

Официальное расследование началось 19 апреля 2013 года, когда парижская прокуратура открыла дело против неустановленных лиц. Вскоре газета Canard enchaîné сообщила об обнаружении у экс-главы МВД Клода Геана перевода на 500 тысяч евро из-за границы, который тот объяснил продажей двух картин «голландских мастеров XVII века». 7 марта 2015 года Геану были предъявлены первые обвинения в подделке документов и отмывании денег, позднее — в коррупции и торговле влиянием.

«Следователи, распутав сложную финансовую схему, выяснили, что есть двое других людей за этими 500 тысячами: (близкий к Саркози «бизнесмен») Александр Джухри и с другой стороны — Бешир Салах, директор кабинета Муаммара Каддафи…» — рассказывают журналисты Mediapart.

Господина Салаха, одного из самых могущественных людей режима, знакомого с Каддафи со школьной скамьи, следствие считает, пожалуй, ключевым свидетелем (и одним из ключевых обвиняемых). Но сразу после публикации начала расследования Mediapart он был чудесным образом вывезен из Франции, где до этого в течение достаточно длительного времени находился под защитой властей. «И он был настолько близок к Николя Саркози и его команде, что был вывезен [из Франции], взятый под крыло Александром Джухри. (…) И все это произошло на частных джетах (…) — он был сначала отправлен в Нигер, потом в ЮАР… Но Александр Джухри делал это не один. Он делал это рука об руку — и это не то чтобы пустяк! — с патроном французской внутренней разведки Бернаром Скуарсини, приближенным Николя Саркози и Клода Геана, который тогда был министром [внутренних дел]. Это сцена, достойная фильма, которую правосудие смогло восстановить и задокументировать благодаря телефонным прослушкам», — рассказывают журналисты Mediapart.

78-летний Салах, который несколько лет назад подвергся покушению в ЮАР, до сих пор находится в международном розыске, объявленном Францией.

В январе 2018 года в Лондоне арестовали франко-алжирского бизнесмена Александра Джухри. В марте Саркози предъявили обвинения в пассивной коррупции, незаконном финансировании кампании и присвоении ливийских государственных средств. В мае обвинения в соучастии получил бывший казначей кампании Эрик Вёрт, а в сентябре были усилены обвинения против Геана.

68-летний (сегодня) Вёрт был казначеем президентской кампании Саркози 2007 года. Он оправдывал обращение больших сумм наличных денег в команде кандидата «анонимными пожертвованиями», «полученными по почте».

66-летний Брис Ортефё, бывший министр внутренних дел, обвиняется в том, что он также действовал как посредник в финансировании через сеть Зияда Такиеддина и организовал переводы средств через офшорные счета.

В 2020 году расследование осложнилось новым скандалом. В ноябре Такиеддин, скрывавшийся в Ливане, неожиданно оправдал Саркози и обвинил судебного следователя Сержа Турнера в искажении его показаний. «Сенсация» одновременно вышла на новостном канале BFMTV и в журнале Paris Match.

Уже через несколько минут экс-президент заявляет: «ПРАВДА, НАКОНЕЦ, прорывается…».

Через два дня выступает на том же BFMTV, где было продемонстрировано 30-секундное «признание номер 2» что он, Саркози, пострадавший от несправедливого преследования, «разрывается между холодной яростью» и «изумлением». «Не понимает», почему дело все еще не закрыто.

А уже в январе 2021 года на допросе французскими следователями в Бейруте Такиеддин вновь обвинил бывшего президента, заявив, что его заявления в ноябре были «искажены» — в том числе Paris Match, который «принадлежит другу Саркози», владельцу группы Lagardère.

Это привело к открытию отдельного расследования о подкупе свидетеля. Следствие считает, что на «операцию» по «переубеждению» Такиеддина было потрачено около 600 тысяч евро, большая часть из которых была выделена самому свидетелю, испытывавшему на тот момент серьезные финансовые трудности.

Обвинения по этому отдельному делу предъявили дюжине людей, включая Саркози и его жену Карлу Бруни-Саркози. Оба они, как утверждает Mediapart, возложили вину в этом деле на «королеву желтой прессы» (77-летнюю сегодня) Мими Маршан.

Точно так же, как утверждают расследователи Mediapart, во время допросов по «ливийскому делу» Саркози «бросил своих главных подручных», «потому что он все-таки поставил в трудное положение Клода Геана и Ортофё… с идеей, что двое его ближайших сотрудников могли себя скомпрометировать с ливийцами таким образом, что сам он никогда ничего не знал. Хотя он был их патроном и все было сделано под его прямым руководством».

После отклонения Кассационным судом последней жалобы Саркози и завершения расследования в октябре 2022 года дело было передано в суд 24 августа 2023 года.

Обвинения со стороны приближенных Каддафи, по его мнению, — это лишь «месть», объясняемая его активной поддержкой повстанцев во время «арабской весны», которая свергла и убила ливийского «гида».

То, что ими двигало чувство мести, безусловно. Значит ли это, что все рассказанное столь многими свидетелями (чьи показания не раз пересекались, независимо от воли свидетелей) является «выдумкой»? Суд должен дать еще и юридический ответ на этот вопрос в ходе процесса, который продлится до 10 апреля.

* Речь о малайзийском адвокате Сиваджоти Раджендраме. Он обвинялся в том, что помог экс-министру внутренних дел Геану под видом подложной сделки о продаже картин скрыть часть ливийского «пирога» в 500 тыс. евро.

** Господин Кусса, который был долгие годы приближенным Каддафи и которого не раз называли причастным ко многому, включая как минимум один теракт с самолетом, вдруг одумался в марте 2011 года, когда в стране началась революция.

*** «Была и другая подозрительная смерть. Персонажа, который привез (аудио)записи в Париж, передал их DGSI (внутреннюю разведку Франции), проанализированные DGSE (внешней разведкой). Он подозрительным образом умер в Тунисе… Мы не стали объектами прямых угроз, чувствовали скорее политическое и институциональное давление», — рассказывают журналисты Mediapart.