Осужденная вместе с мужем за госизмену калининградка Антонина Зимина попыталась покончить жизнь самоубийством в колонии. В своем письме «Новой» она объяснила свой поступок тем, что находилась в отчаянии, а сил протестовать против давления администрации колонии у нее просто-напросто уже нет. Зимина рассказала своим родным, что ей отказывают во врачебной помощи, заставляют раздеваться на камеру, постоянно помещают в ШИЗО и отменяют свидания с родителями. А ее письма подвергаются жесткой цензуре — и многие из них не доходят до родителей и подруг.

«Мне было совсем плохо, давление 162 на 111. Лежу, открывается кормушка, говорю, что нужен медик. А мне говорят: «Пишите объяснительные: за то, что лежала утром и не убиралась в камере, и за то, что не делала зарядку». Приходит медик, говорит, что давление не повод. Получаю три листика. Пишу на каждом: «Горшкову от Зиминой. Объяснительная». Достаю (…). Беру в руку три объяснительные и отдаю их залитыми кровью», — написала Антонина из колонии.

а в мае этого года после отбытия 15 суток в штрафном изоляторе Антонину перевели на СУС (строгие условия содержания. — Ред.).

Сотрудники ИК регулярно пишут на нее рапорты: то не поздоровалась с руководством, то прилегла в неположенное время. При этом она часто плохо себя чувствует из-за повышенного давления и аллергии на синтепон, который используется в работе на швейной фабрике, где Антонина шьет спецовки.

В октябре к Зиминой на краткосрочное свидание приезжала подруга. Женщины общались через стекло. А после Антонину заставили пройти полный осмотр с полным раздеванием. При этом сотрудницы колонии отказались отвернуть регистраторы или положить их камерой вверх, хотя по правилам должны были это сделать.

После этого конфликт с администрацией колонии обострился. 24 октября в камеру к Зиминой пришел начальник учреждения Артем Горшков, писала Антонина в одном из своих писем. Он объявил, что Зимину переводят в ПКТ. «Раньше слышала, что начальник любит «поиграть». Он называет диапазон срока, например, от одного до пяти. И девушка должна убедить его, почему [ее накажут] на одни сутки. Для себя заранее решила, что в такие игры играть не буду. <…> И когда начальник сказал, что «ПКТ от одного месяца до трех», я улыбнулась и спросила: «Это за унижающее достоинство обращение?» — «Нет, его не было, это порядок досмотра». Пояснила, что так как к записям регистраторов имеют доступ лица мужского пола, то это именно унижающее достоинство обращение. <…> Добавила, что при других начальниках такого не было. Он сказал: «Значит, три месяца», — писала Зимина.

После этого она не выдержала и решила сказать все, что думает: «Вы очень жестоки. Это жестокие поступки. Вы — абсолютное зло! Но это не самое страшное, а самое страшное то, что вам это нравится».

В ответ Горшков сказал, что ему надоело «искать подход» к Зиминой.

В тот же день Зимину перевели в новую камеру, а на следующий день от нее потребовали написать три объяснительных. Что было дальше, вы уже знаете. Через несколько дней отцу Антонины сообщили, что она находится в Областной психиатрической больнице им. Ф.П. Гааза. Сейчас политзаключенную вновь перевели в камеру.

38-летняя Зимина и ее муж, 39-летний Константин Антонец, в 2019 году были осуждены за госизмену (ст. 275 УК). Зимина получила 13 лет колонии, Антонец — 12,5. Супругов арестовали, вменив им раскрытие личности действующего сотрудника ФСБ латвийской разведке. А доказательствами по уголовному делу стали фотографии со свадьбы пары в 2015 году, попавшие в интернет. На свадьбе присутствовал друг Зиминой, бывший эфэсбэшник. По словам близких, тот на свадьбе изрядно выпил, активно фотографировался с гостями, рассказывал о своей работе и предлагал «помочь с бизнесом». Фото попали в Сеть, чем супруги якобы раскрыли его личность иностранной разведке.

Позже этот эпизод исчез из дела, и появилось новое обвинение. По версии следствия, Зимина была якобы завербована латвийскими спецслужбами, а потом приобщила к «сотрудничеству» своего мужа. Следствие считает, что Антонец и Зимина будто бы передали иностранной разведке секретный документ — речь о приложении к постановлению Правительства РФ, которое касалось распределения субсидий резидентам калининградской ОЭЗ (особая экономическая зона). Однако Антонец не имел доступа к гостайне, о чем говорило его руководство. А «секретный» документ все эти годы висит на сайте калининградского министерства.

Суд проходил в закрытом режиме без участия родственников и прессы. С адвокатов была взята подписка о неразглашении. Антонина рассказывала, что в деле нет никакой доказательной базы, а у следователей просто был план по поимке «шпионов». Своей вины Зимина не признает. Она считает, что ей ужесточили режим из-за ее позиции по уголовному делу.

В настоящее время Антонина отбывает срок в колонии № 2 в поселке Ульяновка Ленинградской области, а Константин — на строгом режиме в ИК-6 в Петербурге.