В августе Росстат докладывал, что в 2023 году в России снизилась естественная убыль населения, то есть и со смертностью у нас все в порядке, и рождаемость в целом неплохая. И это после двух лет ковида и полутора лет спецоперации. О том, что на самом деле происходит в стране с родившимися и умершими, рассказывает экономист, демограф Алексей Ракша.

— Вы отмечали, что в 2022 году в России уменьшилось количество рождений вторых детей в семьях. Почему именно рождение второго ребенка — это важно, почему вы на этом делаете акцент? И как на это повлияла спецоперация?

— Это вряд ли связано со спецоперацией. Произошло это потому, что три четверти материнского капитала перенесли со второго ребенка на первого. За первого сейчас дают 586,9 тысячи рублей, за второго — еще 188,6 доплачивают, а до 2020 года всю сумму давали за второго. Произошел этот перенос в январе 2020 года, одновременно с «обнулением». В феврале 2020 года я пошел на телеканал «Сталинград»… Да, я ко всем хожу, это мой принцип. И тогда я предположил, что это вызовет падение рождаемости вторых детей, а как следствие — общее падение рождаемости. А рождаемость первых детей вырастет максимум на 1–2%. К сожалению, YouTube удалил этот телеканал, и то интервью пропало.

Мои прогнозы более чем оправдались: рождаемость вторых детей пошла под откос, началось это действительно во втором квартале 2022 года, но с … [спецоперацией] вряд ли было сильно связано. Рождаемость первых детей еще какое-то время продолжала падать, потом остановилась. То есть получилось даже хуже, чем я предполагал, но это закономерно.

— Но предполагалось, что это переформатирование будет стимулировать рождение первых детей. Почему этого не произошло?

— Потому что в очередной раз подтвердилось то, о чем я и говорил: рождение первого ребенка стимулированию практически не поддается. Этот опыт уже есть и в некоторых странах, и в ряде российских регионов, там предпринимали какие-то действия к этому, и статистический результат был налицо. Анализируя накопленную статистику, я и говорил: к результату, если он существовал в воображении каких-то людей, вводивших эту меру, она вряд ли приведет.

— Видимо, эти люди исходили из того, что вот нет у семьи денег — она ребенка не заводит, а дадут денег — тогда пожалуйста.

— Я думаю, что исходили из тупого обывательского представления о том, что не будет первых детей — не будет и остальных.

— Ну, это логично.

— Да, нельзя родить второго ребенка, не родив первого. Но это не значит, что после первого обязательно будет второй. Возможно, ход мыслей был и другой. В России бездетных женщин оказалось немного больше, чем женщин с двумя детьми, и чисто популистски, сознательно или нет, они из демографической меры сделали социальную.

— Но проявилось это все-таки с началом спецоперации, а не через 9 месяцев после того, как материнский капитал переформатировали. И все равно вы говорите, что спецоперация на это вряд ли повлияла?

— Странно было бы предположить, что она повлияла почему-то только на рождаемость вторых детей. Я не могу представить себе механизм, по которому … [спецоперация] должна была повлиять именно так.

— Мне казалось, что она в принципе должна снизить рождаемость.

— Но вот рождаемость первых и третьих детей практически не колыхнулась. Поэтому я и делаю вывод о том, что единственным важным фактором стал именно перенос основной части маткапитала. Проявилось это, конечно, не сразу. Потому что общая сумма маткапитала была увеличена, и первые пару лет статистически число женщин, получивших сразу всю сумму целиком уже за первого ребенка, было небольшим, и подавляющее большинство получающих полную сумму получали ее за рождение второго ребенка.

Средний интергенетический интервал между рождением первого и второго ребенка — 4–5 лет. То есть примерно половина тех, у кого есть первый ребенок, через 4–5 лет рожают второго. Можно представить себе некую синусоиду. В первый год почти никто не родил первого ребенка после второго, потому что это почти невозможно: на беременность требуется 9 месяцев, потом лактация и прочее, и прочее. Реально второй ребенок может родиться через год, и таких женщин 1–2%. Еще через год таких женщин уже 10–15%, а может, и больше. Еще больше женщин, которые рожают второго ребенка через три года. И через три года после переноса маткапитала уже примерно 30% женщин могли бы обзавестись вторым ребенком, если бы интенсивность рождаемости была такой же, как до переноса.

— Но этого не произошло?

— Частично этого не произошло.

— А до этого переноса деньги действительно влияли на желание семьи завести второго ребенка?

— Благодаря этому, как я подсчитал, родилось примерно 2–2,5 миллиона детей за 15 лет. Это примерно 8–10% от всех рождений, или 20–25% от всех рождений вторых детей.

То есть, грубо говоря, маткапитал поднял рождаемость вторых детей на четверть или на одну пятую. А потом это стало уходить.

Точнее, поначалу число рождений вторых детей даже немного поднялось, потому что те, кто родили первого ребенка до 2020 года и маткапитал не получали, могли претендовать сразу на всю сумму с рождением второго. В 2020 году это было 617 тысяч, в 2021-м — 639, маткапитал ежегодно индексируется. И когда его индексировали с 467 тысяч до 617, рождаемость вторых детей даже чуть-чуть поднялась.

Когда она достигла некой пороговой отметки, то началось падение рождаемости вторых детей. Во втором квартале 2022-го оно просто еще ускорилось, и по законам статистики в целом 2023 год будет в этом отношении намного хуже, чем 2022-й. Сейчас рождаемость вторых детей продолжает съезжать вниз, но все медленнее и медленнее.

И в целом падение рождаемости происходило только в прошлом году. В этом году рождаемость в целом не падает. Точнее, она падает по вторым детям, по первым — не падает или немного растет, по третьим — тоже более-менее стабильна, по четвертым и пятым детям она выросла. И если все это сложить, то в 2023 году рождаемость на одну женщину примерно такая же, как в прошлом.

— Объясните мне, пожалуйста, как это возможно, когда идет спецоперация? Люди не боятся заводить третьего, четвертого, пятого ребенка?

— Деньги. Я не верил Росстату в том, что доходы населения в прошлом году сократились всего на 1%, я какое-то время считал, что на 10%. На самом деле, опять же судя по рождаемости, падение доходов в прошлом году было достаточно кратковременным, а потом в экономику достаточно быстро пошли боевые, гробовые, гособоронзаказ. Плюс рубль был достаточно крепким. А в первом квартале вообще был бюджетный импульс, поэтому до конца года и в первой половине 2024-го рождаемость на одну женщину может даже подрасти. В общем, деньги.

— Но для рождения ребенка, кроме денег, еще немножко нужен папа.

— В России 20 миллионов мужчин в возрасте от 20 до 40 лет. До [частичной] мобилизации на спецоперации пусть было, грубо говоря, 300 тысяч кадровых военных. Потом пошли зэки и мобилизованные, это еще тысяч пятьсот. Из страны убежало мужчин тоже тысяч пятьсот, но больше половины вернулось обратно. То есть на пике рядом с женщинами не было примерно 5–6% мужчин в возрасте от 20 до 40 лет. Но остальные-то были. Я и ожидал падения рождаемости на эти 5–6%. И мы видим его в июне — июле 2023 года.

— То есть сократилась разница между самыми богатыми и самыми бедными?

— Да, немного сократилось неравенство. Если сравнивать с началом 1990-х годов, то сокращение, конечно, небольшое, но самое значительное за все это время. «Военные» деньги пошли самым малообеспеченным людям. В 2023-м неравенство снова подросло, но колебания небольшие. Резюме такое, что деньги пошли в народ, причем пошли в народ бедный. А деньги равны детям: рождаемость вторых, третьих и даже четвертых детей очень зависит от доходов населения. И это не только российский феномен, но и общемировой, во всем мире мы видим отличную реакцию рождаемости вторых, третьих и так далее детей на деньги. В Эстонии, в США, в Испании, в Австралии — везде, где такое практикуется, мы видим результат.

— Почему тогда считается, что самая высокая рождаемость в самых бедных странах?

— Вы анализируете в пространстве, сравнивая несравнимое. Нельзя сравнивать народы и страны, которые находятся на совершенно разных стадиях демографического перехода. Деньгами стимулируют рождаемость те страны, где с ней плохо, и они находятся примерно на одной и той же стадии демографического перехода. Это в основном развитые страны с низкой рождаемостью. И там реакция людей на стимулирующие денежные выплаты примерно одинаковая.

— Кроме мамы, папы и денег, для рождения детей еще нужна какая-то уверенность в будущем. Какая может быть уверенность в будущем в России?

— Я думаю, что российскому населению запудрили мозги так, что в будущее оно не смотрит. Там ничего непонятно, поэтому люди живут сегодняшним днем. А в Европе в этом году обвальное падение рождаемости, особенно в Восточной. И неясно, то ли это результат прошлогодней инфляции, то ли российской … [спецоперации].

— Получается, Владимир Владимирович — просто гений какой-то? Так все правильно сделал — любо-дорого?

— Если честно, я считаю, что пока он действительно выигрывает. Это мое личное мнение. Он и в пропаганде успешен, причем не только в России, и власть сохранил, и экономика в порядке. Вперед смотреть, конечно, страшно, но тактические задачи он вроде выполняет. Он же у нас тактик, а не стратег. Вы посмотрите: и санкции по большому счету провалились, и с экономикой вроде все нормально, и доходы бюджета восстанавливаются, и нефть уже 8 тысяч рублей за бочку…

— Это как возможно?

— Это капитализм: супергибкая система, которая выживает в любых условиях. В отличие от «совка», который развалился, будучи скованным жесткими идеологическими представлениями своего руководства о недопустимости свободных цен и так далее. А тут — видите, на саммите G20 приняты формулировки, которые Россию даже не осуждают. Я не знаю, можно это назвать первым раундом или несколькими раундами, но пока Путин в выигрыше.

— Тактически, как вы сказали, но не стратегически. А дальше что будет? Вот сейчас все хорошо с рождаемостью…

— Нет-нет, я не говорю, что с рождаемостью все хорошо. Она просто не упала.

— Не упала — и на том спасибо. А стратегически во что это может вылиться? Вот эта рождаемость — да в таких условиях?

— Стратегически демография работает на горизонте 20–30 лет. Поэтому то, что произойдет через 2–3 года, с точки зрения демографии не стратегия. А эта ситуация, как мы понимаем, десятилетиями продолжаться не может. Так что вопрос о среднесрочных перспективах России слишком далек от демографии.

— Но ведь не только с рождаемостью чудеса в этой ситуации, а еще и с работой. Одни эксперты говорят о рекордно низкой безработице, другие обещают скорые сокращения бюджетников и огромную безработицу в их среде.

— Рынок труда — это все-таки другая отрасль знания. Но, во-первых, безработица в России сейчас действительно рекордно низкая. За много-много лет и даже десятилетий.

В 1990-х был катастрофический обвал числа родившихся детей, начиная с 1988 года оно очень быстро падало, и в 1999-м было рождено в два раза меньше детей, чем в 1987-м. А уходят сейчас с рынка труда большие поколения 1950–1960-х годов рождения. Еще несколько лет эта напряженность будет сохраняться, потому что численность трудоспособного населения сейчас растет только за счет повышения верхней планки пенсионного возраста. Если мы примем за условие, что люди выходят на рынок труда примерно в одном возрасте и уходят примерно в одном возрасте, то число людей между этими двумя границами продолжает сокращаться. Расти оно начнет только тогда, когда на рынок труда начнет выходить поколение маткапитала. То есть люди, рожденные в 2008–2009 годах, должны достигать возраста около 20 лет, это еще лет пять.

— С пенсионным возрастом есть такая особенность, что в течение двух лет вообще не будет людей, выходящих на пенсию по возрасту. Это так?

— Вот как раз в 2023 году никто не выходит на пенсию по старости. И продолжаться это будет полтора года, начиная со второй половины 2022-го. Таким образом, совершенно искусственно увеличивается доля населения в официально трудоспособном возрасте.

На самом деле еще много лет назад я выступал в Госдуме и предупреждал, что уже надо потихоньку поднимать пенсионный возраст. Это была абсолютно неизбежная мера. Но поскольку Владимир Владимирович обещал этого не делать и долго пытался обещание сдержать, пришлось это делать в последний момент и ускоренными темпами.

— И достаточно болезненно для тех, кто рассчитывал вот-вот уйти на пенсию.

— Именно так.

— Сейчас на разных предприятиях, особенно в оборонке, зазывают людей, где-то обещают высокие заработки. И когда мужчины «спецоперируют», на их места идут работать женщины. Доходы у женщин растут. Но ведь на рождаемость это не может влиять положительно, раз женщины должны у станков стоять?

— А как это раньше было? Отпуск по беременности и родам, декретный отпуск — тут ничего не изменилось. Более того, есть еще одна причина, по которой рождаемость не упала:

Выстроена целая линейка для малоимущих семей с детьми от 0 до 16 лет.

Таким образом, детская бедность в 2022 году существенно сократилась, и на это государство тратит минимум триллион рублей в год. Это в два с лишним раза больше, чем на маткапитал. И это очень хорошо. Потому что раньше были такие жалобы: дескать, маткапиталом разгоняют рождаемость, в итоге доля бедных семей сильно выросла. Так вот фактически специалисты своими рекомендациями продвинули эти пособия для детей, это и снизило детскую бедность. Это снизило долю семей, особенно многодетных, которые действительно относятся к бедным. Потому что чисто арифметически чем больше в семье детей, тем беднее каждый член семьи.

— И это большие пособия?

— Это от половины до одного регионального прожиточного минимума ребенка, то есть в среднем по стране от 7 до 14 тысяч рублей в месяц. Если в семье трое и тем более четверо детей, то это уже сравнимо с дополнительной медианной или средней зарплатой. Если два члена семьи работают, то это как будто работает еще и третий. А если работает только один член семьи, то в среднем это удвоение дохода. Тут работает сложная система, по которой это начисляется, в зависимости от официальных доходов, имущества. Называется это социальным казначейством. Именно это — главная причина фантастического роста разводов и падения официальной брачности на Кавказе. Конечно, это фиктивные разводы.

— Мы с вами так обсуждаем стимулирование рождаемости, как будто люди детей заводят ради денег. Почему это так работает? В семьях действительно так прагматично рассчитывают — мол, раз маткапитал дают, то давай еще одного родим?

— Люди рассчитывают: имеем возможность — не имеем, потянем — не потянем.

Сейчас уже меньше, потому что за последние 2–3 года очень выросла цена на недвижимость. И маткапитал теряет свою демографическую функцию, потому что он перенесен на первого ребенка. Но когда он давался по прежней схеме, это, как я уже сказал, дало 2–2,5 миллиона дополнительно родившихся детей, которые без этого не родились бы. То есть довольно большую часть пограничных случаев, тех, кто в неуверенности, он склонял в пользу рождения еще одного ребенка.

— Вы сказали, что нынешняя ситуация не может продолжаться десятилетиями, поэтому со стратегией относительно рождаемости она не связана. А если все это затянется надолго, то нынешние тенденции сохранятся?

— Если несколько лет все будет продолжаться так, как этим летом, то, может, ничего и не измениться. А если такими темпами, как в январе — феврале, то что-то может и измениться.

— А как в Украине СВО повлияла на рождаемость?

— Во-первых, есть проблема с точным учетом численности населения и женщин в результате миграции, потому что огромное число людей из Украины уехало.

— Но это ведь тоже влияние российской спецоперации?

— Да. И среди оставшихся рождаемость в Украине не очень сильно упала. Грубо говоря, число родившихся в Украине упало на треть, но примерно на столько же снизилось и число молодых женщин, которые находятся в стране. Получается, что рождаемость упала не настолько катастрофически, как это предсказывали, или почти не упала. То есть она, конечно, упала, но специалисты ожидали большего падения.

— Почему вы делаете оговорку о том, что число женщин в стране тоже снизилось? Разве рождаемость считается не с учетом того, что кто-то уехал, кто-то погиб и в итоге детей меньше?

— Вы же меня спросили про рождаемость, а она считается делением числа родившихся на число женщин. Если этого не делать, тогда это не рождаемость, а число родившихся. Это совершенно другой термин.

— А если применительно к России говорить не о рождаемости, а о числе родившихся детей, то оно как меняется?

— В России за первые 8 месяцев 2023 года число родившихся детей упало примерно на 2,5%. А число женщин в стране каждый год сокращается примерно на 3%, это эхо 1990-х.

— Если говорить о волнах, которыми поднимается и спадает число родившихся детей, то в какой точке этой синусоиды Россия находится сейчас?

— Сейчас мы снова практически на дне. Средний возраст рождения ребенка — 29–30 лет. Если мы отнимем это от 2023, то получим 1993-й, когда спад в рождаемости уже случился. Сейчас рождаемость на одну женщину далеко не рекордно низкая, в 1999 году показатель был 1,16, а сейчас — 1,46. Но в этом году из восьми месяцев шесть — это месяцы с рекордно низким числом родившихся детей.

— Когда все больше семей заводят четвертого ребенка, это что означает? Почему именно четвертого?

— В целом получается, демографическая ситуация в России на второй год спецоперации неплохая, да?

— Она сложная. В целом рождаемость на одну женщину в России такая же, как в Евросоюзе, только женщины рожают в более молодом возрасте. Но смертность очень высокая исторически с позднесоветских времен, даже если учесть факт, что ковид в основном закончился. Очень высокая по европейским меркам и по меркам развитых стран, особенно у мужчин.

— Ковид у нас плавно перешел в спецоперацию. По сумме обоих факторов какие тенденции в уровне смертности?

— Последняя большая волна смертности в России была в феврале — марте 2022 года. Когда появился первый омикрон. Ковид забрал 1,12 миллиона россиян, грипп забрал около 10 тысяч в декабре прошлого года, но на этом избыточная смертность закончилась. Если не считать … [спецоперацию], то со смертностью сейчас в России ситуация, наверное, самая лучшая в истории, прямо как в марте 2020-го, перед ковидом. У женщин — точно. Средняя продолжительность жизни в России сейчас примерно такая же, как перед ковидом, то есть 73,5 года.

— За счет чего такое процветание? Медицины толком нет, фармкомпании из страны ушли — лекарств не хватает…

— Это не процветание, а восстановление. И как же — медицины нет? Медицина примерно такая же, как до ковида, тут мало что изменилось. У пропавших лекарств есть дженерики. Есть «параллельный импорт». И так далее. Радикально ничего не изменилось.

Вы находитесь в каком-то пузыре, видимо, под воздействием каких-то фраз, слов. Я же смотрю на цифры, а их подделать трудно. Я вижу цифры, анализирую, прогнозирую, оцениваю результат. И для меня очевидно, что после ковида в России ситуация нормализовалась. Другое дело, что эта норма сама по себе неблагополучная, потому что смертность у нас все равно высокая, тут мы отстали от благополучных стран со второй половины 1960-х годов, это все еще отчасти тяжелое наследие СССР. Потом вообще были 1990-е с их огромной алкоголизацией. Но сейчас никакой катастрофы нет и в помине.

* Внесена в реестр «иноагетов».