Основные черты нынешнего политического времени не дают повода для оптимизма.

Права человека объявлены враждебной ценностью, навязываемой с Запада, и угрожающей российскому суверенитету.

Большинство гарантированных Конституцией прав и свобод граждан превращены в фикцию: на бумаге они есть, но на практике ничем не обеспечены. Более того, Конституционный суд (как в деле о законах о «фейках» и «дискредитации») отказывает в защите права на свободу выражения мнений.

Власть сакрализована:

Страна представлена «осажденной крепостью», которую все вокруг ненавидят и пытаются ослабить. «Коллективный Запад» объявлен главным врагом. На тех, кого подозревают в нахождении под «иностранным влиянием», наклеивают дискриминационные ярлыки «иноагентов».

Оппозиционная деятельность фактически приравнена к враждебной и предательской и дается понять, что она направляется или финансируется из-за рубежа.

Действуют репрессивные законы, криминализующие инакомыслие и карающие граждан за несогласие с официальной точкой зрения власти. Преследуются тысячи политзаключенных, суды над которыми идут под негласным девизом «органы не ошибаются». Единомыслие насаждается, начиная со школьных и вузовских учебников.

На фоне нарастающей милитаризации страны и раздувания численности и возможностей силовых структур, расторгнуты договоры об ограничении вооружений и постоянно звучат угрозы применить ядерное оружие.

Предельно ограничивается политическая конкуренция, выборы все больше превращаются в декоративную процедуру с заранее известным результатом — сохранением действующей власти.

…Три с лишним десятилетия назад объявленная Михаилом Горбачевым (ушедшим из жизни год назад) перестройка была движением к прямо противоположному состоянию.

Чтобы убедиться в этом выводе, стоит вспомнить перестроечные времена. И даже чуть отступить назад — в пятилетку, им предшествовавшую, ставшую самым мрачным временем после подавления Пражской весны и конца Оттепели.

• 1979 год — война в Афганистане, куда был направлен «ограниченный контингент», выполняющий «интернациональный долг».
• 1980 год — ссылка академика Андрея Сахарова в Горький. Бойкот ведущими странами мира Московской Олимпиады из-за вторжения в Афганистан.
• 1981 год — введение военного положения в Польше, интернирование лидеров «Солидарности» и поток славословий в газетах к 75-летию Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева, ставшего «пятижды Героем».
• 1983 год — правление Юрия Андропова и «закручивание гаек». 1 сентября советский истребитель сбивает над Сахалином южнокорейский «Боинг», гибнет 269 человек. Президент США Рональд Рейган называет СССР «империей зла» и выдвигает план «Звездных войн» — технологию перехвата советских ракет.

Потом это время назовут застоем, и тогда было полное ощущение, что это — навсегда. Что мы будем так жить и через десять, и через двадцать, и через тридцать лет…

Но приходит Михаил Горбачев — и начинаются перемены: в мае 1985 года он приезжает в Ленинград и произносит знаменитое: «Всем нам надо перестраиваться».

Сперва изменения происходят вполне в рамках прежней системы: с одной стороны, заговорили об «ускорении» развития, о необходимости автоматизации и компьютеризации, с другой — о борьбе с «нетрудовыми доходами». «Антиалкогольная кампания» оказывается малопопулярной, но становится предметом десятков анекдотов.

Но затем, в декабре 1986 года, из ссылки в Горьком возвращают Андрея Сахарова и его жену Елену Боннэр. А в феврале-марте 1987 года из заключения освобождают, в порядке помилования, более 150 диссидентов, среди которых —

• Сергей Григорьянц,
• Ростислав Евдокимов,
• Лев Тимофеев,
• Вячеслав Долинин,
• Валерий Сендеров,
• Глеб Якунин.

Практически прекращаются аресты по этой статье и статье 190-1 УК РСФСР о «распространении заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй», и аналогичным статьям уголовных кодексов союзных республик.

Забегая вперед, отметим, что в конце 1988 года Президиум Верховного Совета СССР милует последних граждан, отбывавших наказание за политические деяния, а в сентябре 1989 года Президиум отменяет сами статьи 70 и 190-1…

В январе 1987 года Горбачев выступает на пленуме ЦК КПСС с докладом «О перестройке и кадровой политике партии».

И наряду с дежурными словами о строительстве социализма, важности социалистической идеологии и буржуазной массовой культуре, «навязывающей пошлость, примитивные вкусы и бездуховность», говорит, что «ЦК КПСС, руководство страны прежде всего в силу субъективных причин не смогли своевременно и в полном объеме оценить необходимость перемен».

• Что причины такого положения «коренятся еще в той конкретной исторической обстановке, при которой авторитарные оценки и суждения стали непререкаемыми истинами, подлежащими лишь комментированию».
• Что «мир повседневных реальностей и мир показного благополучия все больше расходились друг с другом».
• Что перестройка — это «опора на живое творчество масс, поощрение инициативы, самодеятельности, расширение гласности, критики и самокритики во всех сферах жизни общества и высоко поднятое уважение к ценности и достоинству личности».
• Что «настало время приступить к разработке правовых актов, гарантирующих гласность», которые «должны обеспечить максимальную открытость в деятельности государственных и общественных организаций, давать трудящимся реальную возможность высказывать свое мнение по любому вопросу общественной жизни».
• Что «в советском обществе не должно быть зон, закрытых для критики, и это в полной мере относится и к средствам массовой информации».
• Что «как никогда нужно сейчас побольше света, чтобы партия и народ знали всё, чтобы у нас не было тёмных углов, где бы опять завелась плесень».
• И наконец — что будут готовиться предложения о проведении выборов в Советы на альтернативной основе (при том, что выборы с 1918 года представляли собой голосование за единственного кандидата на каждое место).

…Происходит реальное смягчение (хотя и не совсем полная отмена) цензуры, из общественного пространства исчезают ранее запретные темы — и в первую очередь, сталинские репрессии: объявляется возвращение к «ленинским нормам», «идеалам Октября» и «социализму с человеческим лицом».

Публикуются ранее запрещенные книги, в том числе в 1987 году — «Дети Арбата» Анатолия Рыбакова, в 1988 году — «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана и «Мы» Евгения Замятина (ранее названная «идеологически враждебной» и «клеветнической») и другие.

В октябре 1987 года в эфире Центрального телевидения появляется программа «Взгляд», ставшая одним из символов перестройки. В ней открыто обсуждаются ранее невозможные в телеэфире темы и часто звучит острая критика происходящего. В апреле 1988 года в Ленинграде появляется программа «Пятое колесо», где также открыто обсуждаются ранее запретные темы и ведутся политические дискуссии.

16 июля 1988 года в газете «Правда» публикуются слова Горбачева о том, что «инакомыслие — это мотор духовного и научно-технического прогресса».

Впервые за всю советскую историю подобные слова звучат от главы государства — и граждане начинают понимать, что несогласие с властью возможно и что оно не является наказуемым деянием. Что за критические высказывания не последуют ни расстрел, ни тюрьма, ни увольнение с работы (и даже исключение из партии).

Летом 1988 года проходит 19-я партийная конференция КПСС. Она транслируется по телевидению, и на ней происходит необычное: ряд делегатов позволяют себе критиковать действия руководства партии, высказывая свое мнение, отличающееся от начальственного.

Михаил Горбачев, выступая на конференции, заявляет о предстоящей реформе политической власти.

Он говорит, что реформы уперлись «в политическую систему, в командно-приказные методы руководства обществом».

Что «Советы, как органы, состоящие из представителей народа, низведены в подручные своих исполкомов», а они должны в результате реформы получить полную власть в регионе — районе, городе, области, республике».

И — что самое главное — выборы депутатов Советов всех уровней должны проходить на альтернативной основе, и все желающие должны иметь возможность выдвинуться.

Конференция приняла резолюцию «О демократизации советского общества и реформе политической системы», где предписывалось обеспечить неограниченное выдвижение кандидатур и включение в избирательные бюллетени большего числа кандидатов, чем имеется мандатов. Также вводились ограничения на занятие выборных должностей двумя сроками подряд.

Реализовать эти изменения предполагалось на выборах народных депутатов СССР в 1989 году (о том, как они проходили, в «Новой» рассказывали не раз).

…Решительные изменения происходят во внешней политике: берется курс на прекращение конфронтации с Западом и начало ядерного разоружения.

В 1987 году Горбачев публикует книгу «Перестройка и новое мышление для нашей страны и всего мира», где излагает главные идеи нового внешнеполитического курса.

Эти идеи просты: идеологические и экономические разногласия между мировыми системами социализма и капитализма должны отступить перед необходимостью защиты общечеловеческих ценностей. Гонка вооружений должна быть приостановлена. Для выживания в ядерный век необходима добрая воля.

В том же 1987 году, в декабре, на встрече в Вашингтоне Горбачев и президент США Рональд Рейган подписывают бессрочный Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, позволяющий ликвидировать целый класс вооружений.

Через три года, в ноябре 1990-го, в Париже полномочные представители 16 государств — участников НАТО и шести государств — участников Организации Варшавского договора подписывают Договор об ограничении обычных вооруженных сил в Европе.

Наконец, 15 мая 1988 года начинается вывод советских войск из Афганистана. 15 февраля 1989 года страну покидают последние части Советской армии.

Конечно, в «перестроечные» шесть лет хватало неверных решений и шагов.

Хорошо помню, сколь критически порой относились к Горбачеву мои друзья и единомышленники в клубе «Перестройка» и Ленинградском народном фронте.

Как мы негодовали во время событий в Тбилиси, Вильнюсе и Баку. Как нас раздражали выражения «нам тут подбрасывают», и «происки антиперестроечных сил». Как возмущали попытки согнать академика Сахарова с трибуны Съезда народных депутатов и полуправда о Чернобыле, отказ поддержать самоопределение армян Карабаха и отказ реализовать программу «500 дней»…

Тем не менее движение шло — пусть и не так быстро, как нам бы хотелось, — в верном направлении.

От тоталитарной империи страха — в сторону нормального мира.

…А сейчас движение идет в прямо противоположном направлении.

Как в том старом анекдоте, «все надо начинать сначала». Но как?

Когда мы говорим о том, что «приходит Михаил Горбачев», необходимо понимать, что приходит он не просто так. Не просто потому, что «старцам» из Политбюро отчего-то вздумалось поставить на пост Генерального секретаря самого молодого из них, а ему, в свою очередь, отчего-то захотелось проводить перемены.

На эти перемены существовал запрос — и в обществе, уставшем от застойных лет и раздраженном «гонками на лафетах», и в элите, понимающей, что необходимо что-то менять в государстве, чтобы оно оказалось способным справиться с экономическими и социальными проблемами, и ответить на вызовы новой технологической эпохи.

Еще раз процитирую книгу Горбачева: «Так дальше жить нельзя» — этот лозунг родился из глубины реальной жизни».

Если один раз в нашей истории (и не только в нашей, и другие страны проходили похожий путь) понимание необходимости перемен пришло — значит, оно придет снова.

И снова выяснится, что есть и люди, способные эти перемены проводить.