13 июля 2022 года 36-летнего корреспондента питерского издания «Дискурс» Всеволода Королева арестовали по обвинению в распространении «фейков» о российской армии. Его преступление состоит в том, что он разместил два поста во «ВКонтакте» с якобы недостоверными сведениями о событиях в Буче, Бородянке и Донецке.

Больше года Королев содержится в питерском СИЗО. Несколько месяцев назад в Выборгском суде Петербурга начался судебный процесс по его делу. А 5 мая 2023 года на одном из заседаний была оглашена справка из Центра «Э» о якобы причастности Королева к «радикальному оппозиционному сообществу», которое действует при поддержке «оппозиционных СМИ». На основе справок и экспертиз обвинение приписывает Королеву:

• участие в акциях команды Навального и пацифистских протестах;
• призывы к участию в протестах и неучастию в СВО;
• использование VPN в целях скрыть сомнительное поведение в интернете;
• рассылку сообщений о ложном минировании торговых центров, учебных заведений и аэропорта в нескольких регионах России;
• оправдание терроризма в тех же постах, которые исследованы на «фейки об армии».

Обвинение уже закончило представлять свои доказательства. Теперь свидетелей вызывает защита. Следующее заседание суда состоится завтра, 29 августа.

Незадолго до ареста Всеволод Королев снял фильм о журналистке RusNews Марии Пономаренко — одной из первых обвиняемых по статье о «фейках». Также Королев автор фильма «Нормальное место» — об инклюзивном пространстве, которое помогает людям с ментальными и физическими особенностями не чувствовать себя изгоями.

Подруга Всеволода Королева Лидия Порохня, с которой он познакомился на одном из питерских митингов, получила разрешение от судьи, рассматривающей дело Всеволода, посещать его в СИЗО, а коллеги Королева сняли документальный фильм «Поездка в Колпино» — о том, как она едет к нему на свидание в самую большую тюрьму в Европе — не так давно построенное СИЗО «Кресты».

Из выступления Всеволода Королева на заседании суда по продлению меры пресечения. Тогда журналист еще надеялся, что его отпустят из тюрьмы: «Я не отрицаю авторства своих постов, я не считаю, что в этом какой-то преступный умысел, там нет никакого состава преступления. Сама эта статья 207.3 была принята одним днем, она напрямую противоречит Конституции, у нас не введена военная цензура.

Я могу ошибаться, но я абсолютно уверен: то, что я писал, — это «обоснованное мнение с объяснением», как объяснял Платон. В отличие от каких-то противоположных позиций, где зачастую нет ничего, кроме громкого крика. В этом можно разбираться. Я готов.

Что касается третьей части (обвинение утверждало, что, если не продлить Королеву арест, то он окажет давление на свидетелей. — Ред.), то это абсолютно не мой метод — оказывать на кого-либо какое-либо давление. Как говорил Иммануил Кант в статье «Что такое Просвещение»: «Просвещение — это способность человека пользоваться своим разумом. Это выход человечества из стадии несовершеннолетия, в которой оно находится по собственной вине именно потому, что боится этим разумом пользоваться».

В общем, у меня в этом смысле достаточно философское отношение к этой коллизии. Никуда бежать я не собираюсь. Есть другие меры пресечения — запрет определенных действий, подписка о невыезде… Мне кажется, что в данном случае мне их достаточно. Я вообще не понимаю, в чем суть обвинения».

Суд, естественно, оставил журналиста под стражей.

Мы написали Всеволоду Королеву, и он ответил на вопросы «Новой» и рассказал о себе.

«Кажется, что в тюрьме столько времени, что пиши — не хочу, но на самом деле бывает трудно сосредоточиться, так что я просто начну писать, а там как пойдет.

Мне 35 лет, я окончил философский факультет РХГА (Русская христианская гуманитарная академия в Петербурге), потом волонтерил в психоневрологическом интернате и работал в сфере инклюзии, а в какой-то момент захотелось сделать что-то вроде медиапроекта. Он включал в себя телеграм-канал «Птичка пепе» и собственно видеопроект. Изначально идея была в том, чтобы делать интервью. Как-то я листал ленту ФБ* и увидел потрясающее стихотворение Татьяны Вольтской**:

Я немедленно связался с Татьяной Анатольевной и, вероятно, немного напугал ее, сказав, что схожу сейчас за штативом и микрофоном до магазина, а потом сразу готов выезжать.

Конечно, все оказалось гораздо сложнее — одним из принципов всякого произведения, будь то фильм, интервью, стихотворение или стол, я вижу добротность. Самую лучшую идею можно запороть небрежным исполнением, ибо идея есть лишь зерно, способное дать всходы лишь только при соответствующей обработке материала. Работа с деревом начинается с угла в 90 градусов, ибо погрешности имеют свойства умножаться, и нет ни единой причины, чтобы с иными вещами дело обстояло иначе.

В общем, после выхода этого интервью я и пришел к формату, в котором сняты «Саша, мы с тобой», «Холодный май» и «Нормальное место». Там есть совершенно потрясающие кадры, снятые Андреем Еделькиным, разговоры с людьми, встречающимися на пути, и, быть может, некоторое настроение, которое из этого получается. Лично я видел это как продолжение и переосмысление «Срока» Расторгуева. Я лишь подумал добавить и голос, потому что, наверное, менее скромен.

Что касается тюремного опыта, то в нем можно найти и плюсы. Раньше я не чувствовал в себе готовность драться за то, что важно.

Исходя из этого нового опыта я стал несколько иначе смотреть на философию ненасилия, если за ней не стоит такая готовность, я теперь вижу в ней некий элемент самообмана.

В общем, можно найти и плюсы, тем более что без этого совсем тоскливо, но только для конкретного человека. Для общества же в целом практики преследования инакомыслящих чрезвычайно вредны, в той мере, в какой они способствуют приспособленчеству, доносительству и избирательной слепоте в социально одобряемых принципах общежития.

Норма ведь касается реально происходящего, а не абстрактно постулируемого. Система, лишенная противовесов и обратной связи, обречена на конфликт с реальностью, логика разворачивания которого в нашем случае чрезвычайно схожа с логикой домашнего насилия.

Соответственно, нет у нас и адекватного обсуждения внутренних проблем. Мы готовы говорить о том, что происходит в Америке или Украине, но не о том, как так получилось, что в тюрьме, рассчитанной на 5000 человек, — два стоматолога и колоссальная нехватка персонала, а баландеры носят тяжеленные баки с баландой на восьмой этаж на руках, потому что в лифтовых шахтах нет лифтов.

Между тем простейшее определение суверенитета будет касаться вовсе не способности вводить чрезвычайное положение, а способности формулировать самостоятельную повестку, а не бесконечно паразитировать на чужой.

За всей этой внешнеполитической грызней Кремль забыл самое главное — мир невообразимо сложен и прекрасен и в конечном счете является для человека единственной ценностью как общий дом.

Власть, забывающая об этом, является недостойной, поскольку ставит свои частные («геополитические») интересы выше этого простого факта. Когда власть теряет чувство меры, ее время истекает…»

* ФБ входит в компанию «Мета», она запрещена в России.

** Внесена в реестр «иностранных агентов».