Камила Валиева. Фото: Сергей Бобылев / ТАСС
Две девочки плачут. Горе их на фоне всего происходящего в мире в эти дни кому-то покажется смешным и недостойным слез, а кому-то — реакцией организма на перегрузки. Но пока наш взрослый мир в очередной раз обнаруживает собственную хрупкость, их, детский еще мир тоже рушится, рассыпается на части. Слезы двух подростков — цена, которую они платят за торжество взрослых.
Олимпийская история 17-летней Саши Трусовой и 15-летней Камилы Валиевой стала поводом к обсуждению цены детской славы. Да что там — из-за нее разругалось полстраны, и даже в нашей редакции разгорелась нешуточная дискуссия. Феномен тренера Тутберидзе — редкое мастерство огранки юного таланта или неприкрытая эксплуатация детей? В русскоязычном твиттере набирает популярность хэштег#Позор Тутберидзе, который ура-патриоты уже назвали «деструктивным контентом» и происками «американского заказчика».
Специалисты спорят о повышении возрастной планки для выступления на Играх, а не специалисты — о том, что важнее: блестящие прокаты Липницкой или ее анорексия, мастерство Медведевой или травма позвоночника, заставившая ее отказаться от соревнований высшего уровня. Кстати, предположу:
не упади Валиева в произвольной программе, многие хейтеры пели бы Тутберидзе осанну.
Тема вундеркиндов на повестке не первый месяц — вспомним сериал об Алисе Тепляковой, 8-летней студентке МГУ, и ее экстравагантном отце-экспериментаторе. На днях случайной, но точной рифмой к олимпийским слезам прозвучало интервью Катерины Гордеевой с Полиной Осетинской, для которой ценой детской славы стало постоянное и чрезвычайно жестокое насилие со стороны отца: от яблочного уксуса на завтрак до крови, капавшей на клавиши после побоев. И полного молчания очевидцев. Стоит ли карьера избиений и голода? Осетинская отвечает Гордеевой утвердительно. Но добавляет, что даже после побега из дома страх перед отцом долго не исчезал, травма до сих пор отзывается в ее жизни. Своих детей в «музыку высоких достижений» она не отдала.
Случившееся с российскими фигуристками, а точнее — комментарии к случившемуся резко обозначили разницу в отношении к детским рекордам в России и на Западе. Вот президент МОК поражен реакцией взрослых на неудачный прокат Валиевой: «Не понимаю, как можно быть настолько холодными по отношению к этой девочке». И анонсирует разбирательство в отношении российских тренеров на предмет жестокого обращения с ребенком. А вот на этот комментарий реагирует пресс-секретарь президента Дмитрий Песков: «Жесткость тренера — залог победы учеников».
Россия — страна, неласковая даже к детям.
«Нравственные поговорки» рекомендуют «бодрить ум» розгой. Впрочем, там, где и взрослых публично пороли до 1904 года, что удивляться праву сильного? И необязательно речь о физическом насилии (пример Олега Осетинского, скорее, крайность). Обычно мы «причиняем добро» иным способом.
Знакомый музыкант-итальянец, приехав в Россию стажироваться после консерватории, удивлялся, что у нас детей отдают в музыкалку с пяти лет:
«Они же еще не знают, чего хотят, они не будут счастливы. А нет счастья — нет музыки».
С тех пор прошло лет 20, мой приятель — востребованный дирижер. То, что родители-музыканты не противились его отказу от занятий скрипкой, которую он заново осваивал уже юношей, никак не помешало карьере. Запретить Моцарту играть невозможно. Однако нужно ли розгой гнать его за клавиши?
Но для россиянина дети — мерило успешности, поэтому доверить ребенку принятие решения о собственной судьбе слишком опрометчиво. Речь не только и не столько о тщеславии. Россия — страна тревожных взрослых (рандомная подборка новостей легко объяснит, почему). Нынешние 60-летние — первое не голодавшее поколение. Воспитание ребенка в предлагаемых обстоятельствах это квест, в котором с одного боку грозит срок за пиротехнику, а с другой — не изжитый школой до сих пор педикулез. Буллинг, наркотики, «плохо сдашь ЕГЭ — заберут в армию»…
Ребенком быть опасно — давайте же сразу произведем из детей маленьких взрослых с карьерой, медалью и славой. Речь не только о вундеркиндах в классическом смысле: на курсы опережающего развития не таскают разве что грудничков — вопреки хору психологов, предупреждающих, что вреда от таких достижений больше, чем пользы.
Опережающие нагрузки плохо сочетаются с детской психикой и физиологией, какой бы талант ни был дан ребенку. Взамен отмененного круглосуточными тренировками, репетициями или лекциями детства мы обещаем ребенку благополучие, а получаем невроз. Или того хуже — вспомним трагическую смерть Ники Турбиной, которую годами выдавали за автора стихов, написанных за нее матерью и бабушкой. Ангелоподобного ребенка эксплуатировали, покуда он не превратился в подростка и не перестал интересовать публику. Потом был сумасшедший дом и падение из окна.
Мы самозабвенно учим детей быть успешными. Давайте сначала научим их быть счастливыми.
