Ее главный урок

К 10.30 у ворот Самосыровского кладбища — сотня человек. Ждут, когда из морга привезут тело 26-летней Эльвиры Игнатьевой, учителя английского языка.

— Она нас очень любила. И всегда заступалась за нас перед директором и завучами, — рассказывает мне семиклассница Динара. — Наш класс — шебутной, хулиганистый. Ей с нами не повезло. Но она все время нас защищала, всегда вникала в наши проблемы. Мы были для нее важны.

— Она была «своим» человеком. Редкий учитель, которому важно не только то, как ты учишься, но и счастлив ли ты, все ли у тебя хорошо. С ней можно было поговорить о проблемах дома, о друзьях, — девочка в черном платье отводит взгляд. — Святая она. Мне до сих пор кажется, что все это сон.

Катафалк въезжает в ворота и медленно едет между рядами могил. Процессия движется за ним.

— Какая одаренная у нас была девочка, — дядя Эльвиры Игнатьевой Талгат Гумеров — один из немногих родственников, нашедший силы говорить. — Она ведь знала не только английский, но и арабский. Заняла второе место на конкурсе «Учитель года». Все время училась и готовилась к урокам. Все говорили, что у нее огромные перспективы… А когда все это произошло — она ведь не просто погибла, она закрыла собой ученика. Спасла чью-то жизнь. Вот ее главный урок.

За три дня до трагедии Эльвира Игнатьева написала в Instagram: «Ты удивишься, как легко вставать с постели, когда ты счастлив». Незадолго до этого: «Просто ешьте, живите и любите. Затем с утра повторяйте каждый день».

Через полтора часа после прощания с Эльвирой Игнатьевой на мусульманском кладбище в массиве Константиновка начинаются похороны 55-летней Венеры Айзатовой, учителя начальных классов. Ее хоронят по мусульманским обычаям: сначала прощаются мужчины, потом женщины. Имам читает дуа.

— Венера Султановна была моим первым учителем, — вспоминает Мехруз, длинноволосый парень в черном пиджаке. — Мы были соседями, и я часто бывал у нее в гостях. Вне зависимости от национальности, от религии она занималась со всеми учениками, которым что-то было непонятно. Оставалась с ними после уроков, приглашала к себе домой. До сих пор не могу поверить, что ее нет. Это была вторая мама, без преувеличения.

— Она буквально жила в школе и жила школой, — рассказывает родственница Венеры Айзатовой Гульсина. — И она всегда хотела учить детей, знала свое предназначение. Когда мы были маленькими и играли во дворе, она играла учительницу — уже тогда.

Венера Айзатова стала одной из первых жертв «казанского стрелка». Утром 11 мая уроков у нее не было, но она была в школе, проверяла тетради. Услышав выстрелы, вышла из кабинета и отвлекла убийцу на себя. Скольких учеников спасла этим — одному Богу известно.

Семерых детей, которых спасти от убийцы не удалось, похоронили на четырех кладбищах в Казани и ее окрестностях.

Оскал

Советский районный суд Казани. Три часа после похорон. В зал заседаний под усиленной охраной заводят стрелка Ильназа Галявиева. Ему будут избирать меру пресечения. Он спокоен: не кричит и больше не называет себя «богом». Но он — улыбается: этот оскал, скрываемый медицинской маской, видно по глазам.

«Ильназ, вы признаете свою вину?», «Вы раскаиваетесь в содеянном?» — Журналисты осаждают «аквариум». Стрелок лишь с презрением смотрит в их сторону.

Адвокат Александр Гиляжев подходит к подвешенному на «аквариум» телефону, жестом просит Галявиева взять трубку. Они говорят не более десяти секунд.

Судья Эрнест Муртазин открывает заседание.

«Галявиев 11 мая 2021 года, не позднее 9 часов 30 минут, желая публично выразить свою исключительность и превосходство, находясь в здании школы, произвел не менее 17 выстрелов, в том числе — в охранника гимназии Мустафину 1958 года рождения, педагогов Галиуллину 1970 года рождения и Садыкову 2002 года рождения, учеников, <…> причинив им телесные повреждения в виде огнестрельных ранений различной степени тяжести», — зачитывает материалы дела следователь Дмитрий Макаровский. Он называет имена погибших детей: им по 14–15 лет. Самому младшему раненому — всего 7.

«Кроме того, Галявиев, находясь на первом этаже здания, установил возле кабинета начальных классов принесенное с собой самодельное взрывное устройство, начиненное поражающими элементами. И привел его в действие».

Следователь вскрывает важнейшую деталь: Галявиев купил дробовик 16 апреля 2021 года. В то же время сразу после трагедии бывший советник директора Росгвардии Александр Хинштейн заявил, что разрешение на хранение оружия он получил 28 апреля. Могло ли быть так, что на момент покупки разрешения у него не было?

«За данные преступления предусмотрено наказание вплоть до пожизненного лишения свободы», — продолжает зачитывать ходатайство следователь и просит арестовать стрелка на два месяца.

Прокурор поддерживает ходатайство. Адвокат — тоже. «Учитывая тяжесть содеянного обвиняемым и наличие доказательств его причастности к преступлению, сторона защиты полагает ходатайство следователя обоснованным». Сам Галявиев также заявляет судье, что согласен отправиться в СИЗО.

«Значит ли ваше согласие, что вы признаете вину?» — спрашивают у него журналисты, когда суд уходит в совещательную комнату. Галявиев лишь продолжает надменно улыбаться.

Суд удовлетворяет ходатайство. Приставы, полицейские и бойцы спецназа «Гром» уводят «казанского стрелка» из зала.

«Их жизням ничего не угрожает»

Белое здание республиканской детской клинической больницы охраняется полицейскими. Здесь сейчас находятся 14 детей, получивших ранения. Еще девять человек — пятеро детей и четверо взрослых — отправлены на лечение в Москву.

Врачам запрещено давать комментарии. С одним из сотрудников больницы мне удается поговорить неформально — когда он выходит за территорию.

— Те ребята, которые лежат здесь, у них преимущественно не огнестрельные ранения, а порезы, ушибы, полученные при падении. Они не в тяжелом состоянии, их жизни ничего не угрожает.

На помощь казанским медикам из Москвы прибыли 39 врачей, в том числе анестезиологи-реаниматологи, хирурги, психиатры. Здесь же сейчас работают столичные психологи из МЧС.

Раны Казани — это раны страны. Они не затянутся.