С начала августа в Башкирии происходили столкновения между полицейскими, бойцами Росгвардии, титушками, людьми в форме ЧОП «Башкирской содовой компании» («БСК») — с одной стороны, и тысячами местных жителей — с другой. Жители защищали от промышленников и силовиков священную для башкирского народа гору Куштау, которую «БСК» собирается срыть до котлована ради добычи известняка.

Битва за Куштау наглядно показала, кто является хозяином в республике: все чиновники, от главы региона Радия Хабирова до клерков районных администраций, все башкирские силовики, — были брошены на защиту интересов владельцев содовой компании.

Хабиров заявлял, что Куштау будет разрабатываться и что его не переубедить. Полиция и Росгвардия не жалели дубинок.

Владельцы «БСК», по сообщениям СМИ, в это время находились далеко от мест столкновений — во Франции, занимаясь восстановлением двух огромных — 300 и 100 гектаров — поместий: «Шато ля Мартинет» и «Приорэ Сэнт-Мари-Вьей».

Кто такие Альберт Харисов, Сергей Черников, Виктор Исламов и Дмитрий Пяткин? Как они стали владельцами содового гиганта и какова связь между офисом «БСК» и домом правительства Республики.

Часть 1. Становление содовой империи

Товарищество Рублевки

24 октября 2000 года в деревне Солослово, что в 16 километрах от Москвы по Рублево-Успенскому шоссе, появились четыре новых жителя. Имена троих из них полностью совпадали с именами советника полпреда президента в Северо-Западном федеральном округе, главного федерального инспектора НАО Альберта Харисова, будущего главы «Петротек-Холдинга» Виктора Исламова и башкирского предпринимателя Сергея Черникова. Четвертый новосел, пенсионерка Таисия Павловна Харисова, 1944 года рождения, являлась матерью Альберта Харисова.

Все купленные участки имели одинаковую площадь — 70 соток. Среднерыночная стоимость каждого на тот момент — порядка 30 млн рублей.

— По участку на Рублевском шоссе — была коммерческая сделка, — говорит Сергей Черников. — Владение было максимум год. У меня был проект в Подмосковье, еще с 1999 года. Этот проект просуществовал около 10–12 лет. И был завершен по причине изменения Земельного кодекса.

Каким проектом занимался Сергей Черников на Рублевке, почему он владел участком лишь год, хотя проект просуществовал 10–12 лет, и были ли господа Харисов и Исламов его компаньонами, предприниматель уточнять не стал. На тот момент в Москве у Черникова было два предприятия: ЗАО «Финнефтехимпродукт», занимавшееся оптовой торговлей, и риелторская компания АО «Сонар».

Правда, за неделю до покупки земли на Рублевке, 18 октября 2000 года, московская налоговая зарегистрировала ООО «Петротэк-нефть», специализировавшееся на добыче углеводородов. В числе его учредителей с 2003 по 2009 год окажутся фамилии и Черникова, и Исламова, и советника полпреда Харисова. Но кто открыл компанию в 2000 году — неизвестно. В ЕГРЮЛ эти сведения отсутствуют.

Сегодня участками на Рублевке владеют уже другие люди. Узнать, покупали ли элитную землю нынешние совладельцы «БСК» Альберт Харисов и Виктор Исламов, или это были их полные тезки, не удалось: этих людей нет в публичном поле. Сергей Черников заявил, что «не может помочь с ними связаться». В «БСК» контакты также предоставлять не стали.

И если вопрос, откуда деньги на дорогостоящую землю, к бизнесменам Исламову и Черникову не применим, то к чиновнику Харисову — вполне: какая зарплата была в 2000 году у советника полпреда в СЗФО?

От свалки — к заводам

Все бенефициары «Башкирской содовой компании» — люди непубличные. О том, как они зарабатывали свои деньги, рассказывать не любят. Одно из немногочисленных интервью Сергея Черникова 6 лет назад взял банкир Олег Тиньков.

«Я точно знал лет в 16, что у меня будет миллион, — рассказывал Черников. — В 18 устроился моторолистом на предприятие в Стерлитамаке, дали мне эти гаечные ключи, и я все руки себе сбил за десять дней. Пришел к маме, говорю: «Так, мам. Я больше не работаю. Не хочу. Я больше никогда не буду работать. У меня будет свое дело».

Черников открыл салон звукозаписи. Сначала записывал сам, затем нанял работников.

«Открыл вторую точку, потом третью. Потом думаю: видео же еще есть. Открыл один видеосалон, второй видеосалон. Начал только ездить бабло собирать. И прям было денег много, казалось: куда их девать?

Во второй половине 90-х Черников переехал в Москву. Здесь он «купил компанию за 600 долларов, решил импортом заняться, продукты питания таскать». Затем — взялся за «серьезный бизнес»: торговлю и нефтепродукты. В компаньоны взял армейского друга Виктора Исламова.

«Пока я бегал по свалке, Виктор учился на стоматолога в Уфе. В 1997 г. он гостил у меня в Москве, и я попросил его помочь мне в одной сделке. Он и помог по-дружески, ничего не ожидая взамен. Когда я предложил ему забрать его долю — $1,2 млн, он удивился — не думал, что можно зарабатывать такие деньги. Вскоре я решил: надо работать вместе», — рассказывал Черников в 2006 году «Ведомостям».

Почти бесхозно (61,65% акций владело государство). Ну что-то пилят там, подворовывают потихоньку. Мы купили миноритарный пакет на «Каустике» (одна из структур «БСК») — 14%. Потихонечку добрали контрольный. А когда стали самым крупным акционером, начали уже с местными властями договариваться, с людьми. Люди понесли акции. Мы их начали покупать. Потом госпакет купили. Один завод, второй завод».

Подробности покупки стерлитамакских содовых предприятий Черников в интервью так и не рассказал. Вероятно, потому, что процесс был драматичным.

Невыгодная сделка

В декабре 2004 года гендиректора АО «Сода» Вячеслава Титова вызвали на встречу в здание представительства Башкортостана в Москве. Представительство на тот момент возглавлял вице-премьер республики Альберт Харисов, тот самый, чей полный тезка купил 140 гектаров земли на Рублевке. Разговор касался возможности выкупа нынешними владельцами «Башкирской содовой компании» блокирующего (34,8%) пакета акций АО «Сода». Титов не хотел идти на сделку.

Журналисты писали, после отказа гендиректора «Соды» начал уговаривать и экс-мэр Стерлитамака Спартак Ахметов. Последний еще и убедил главу республики Муртазу Рахимова не вмешиваться в конфликт.

Контрольный пакет содового завода оставался у государства. Однако в 2005 году республика передала эксклюзивное право на дистрибуцию всей продукции «Каустика» и «Соды» «Единой торговой компании», в числе учредителей которой числится «Торговый дом Башхим». Бенефициары «Башхима» — Сергей Черников и Виктор Исламов.

Через «ЕТК» будущие владельцы «Башкирской содовой компании» получили возможность влиять на ценовую политику стерлитамакских заводов и получать дополнительную прибыль от продажи соды, не являясь контролирующими акционерами.

Экспансия продолжалась. В 2007 году «Башхиму» постановлением правительства республики контрольный пакет акций АО «Сода» был передан в доверительное управление. В 2008 году Черников и Исламов берут под управление «Березниковский содовый завод» и получают контроль над 75% российского рынка соды. В этом же году вице-премьер президента Башкирии Альберт Харисов уходит с госслужбы, а его брат Рафаэль получает 33% в нефтяной структуре Черникова и Исламова — «Петротэк-нефть».

Однако доверительное управление «Содой» власти теоретически могли отозвать. И в 2011 году начинается процесс объединения «Каустика», АО «Сода» и «Березниковского содового завода» в «Башкирскую содовую компанию».

— Реорганизация началась с распоряжения правительства республики № 1779-р от 30 декабря 2011 года, — рассказывает политический обозреватель портала «ПроУфу» Рамиль Рахматов. — Документ подписал премьер-министр Башкортостана Азамат Илимбетов. Сделка была невыгодной для республики. Черников и Исламов контролировали не очень прибыльные «Каустик» и Березниковский завод, а республика — напротив, очень прибыльное АО «Сода». Но при оценке предприятий стоимость «Березников» и «Каустика» была завышена, а «Соды» — напротив, занижена. И в результате при реорганизации был утвержден коэффициент: 19,37 акции «Соды» за 1 акцию «БСК». Черников и Исламов получили контрольный пакет в объединенной компании.

О разнице в прибыльности участвовавших в объединении компаний говорит как минимум размер дивидендов, выплаченных в период с 2008 по 2013 год:

• «Каустик» — 0 рублей;
• Березниковский содовый завод — 182,4 млн рублей;
• АО «Сода» — 16,5 млрд рублей.

Сергей Черников в разговоре с корреспондентом «Новой газеты» заявил, что «лично не принимал участия в слиянии», но объединение компаний «было осуществлено с привлечением лучших экспертов и советников» и «с точки зрения бизнес-логики и экономического смысла было взаимовыгодным».

После слияния трех заводов в «БСК» в состав учредителей компании был введен кипрский офшор Modissana Limited, который получил 31,16% акций содовой компании. Совладельцы офшора — бизнесмены Дмитрий Пяткин и Александр Фрайман, а также еще три офшорных компании,

Часть 2. Служители соды

Кормушка

Республика потеряла контрольный пакет акций «БСК». Но чиновники от этого, кажется, только приобрели.

— С 2013 по 2015 год блокирующий пакет акций принадлежал непосредственно Министерству земельных и имущественных отношений Башкортостана. Деньги шли напрямую в Минфин и распределялись в рамках бюджета республики, — говорит Рахматов. — С 2015 года у властей появилось желание продать этот пакет. Разумеется, не случайным людям. Но чтобы продать его подешевле, нужно было начать раскачивать историю о сырьевой проблеме «БСК». Мол, предприятие скоро загнется. В итоге продажа акций не состоялась, но состоялась их передача АО «Региональный фонд».

— (продолжает) То есть на полученные с акций «БСК» деньги они могут, например, купить футболиста для ФК «Уфа». Или сделать что-то еще сомнительно важное. И все это совершенно непрозрачно.

Чистая прибыль «Регионального фонда» в 2019 году, согласно «Интерфакс-Спарк», составила 8,5 млрд рублей. Найти официальные отчеты о расходах за прошлый год «Новой газете» не удалось. На сайте «Регфонда» указаны 33 проекта, которые он финансирует еще с 2014 года. Для пяти из них: волейбольных клубов «Урал» и «Уфимочка», футбольного клуба «Уфа», хоккейного «Салават Юлаев» и для реконструкции стадиона «Нефтяник» объем финансирования не указан вовсе. Для остальных объем инвестиций указан «в общем» — за весь срок участия «Регфонда» в проекте.

О сомнительности сделок, связанных с передачей акций «БСК» в «Региональный фонд», заявляли не только журналисты и общественники, но и экс-замминистра финансов Башкортостана Ринат Баширов. «Переход госпакета БСК «Регфонду» позволяет, по мнению властей, осуществить продажу пакета без торгов и по цене, утвержденной самим правительством. Скорее всего, она будет значительно ниже рынка. На самом же деле такая схема продажи государственного имущества является противозаконной и должна была бы стать объектом пристального внимания правоохранительных органов», — говорил он. Сейчас Ринат Баширов сам находится в совете директоров «Регионального фонда».

Упорные чиновники

В 2019 году министерство финансов Башкортостана опубликовало отчет, согласно которому «БСК», позиционирующее себя «крупнейшим налогоплательщиком» республики, дает лишь 1,7% от общих доходов бюджета. При таких цифрах удивительно упорство, с которым местные чиновники отстаивают интересы компании.

Или неудивительно, если посмотреть, куда эти чиновники уходят со службы.

• Помогавший бенефициарам «Башкирской содовой компании» купить блокирующий пакет акций АО «Сода» вице-премьер Альберт Харисов сегодня — член совета директоров «БСК»;
• Подписавший в 2011 году распоряжение об объединении «Каустика», «Соды» и «Березниковского содового завода» премьер-министр РБ Азамат Илимбетов после отставки работал в «БСК»;
• Курировавший объединение компаний руководитель администрации главы Башкирии Владимир Балабанов ушел с госслужбы в 2013 году и до 2019 года был членом совета директоров «БСК», а затем и членом правления компании;
• Руководитель департамента по вопросам внутренней политики аппарата полпреда президента в ПФО Рустем Басыров — сегодня заместитель генерального директора «БСК»;
• Бывший полпред президента РФ в ПФО Григорий Рапота — председатель совета директоров «БСК»;
• Экс-полпред президента РБ в Москве Фархад Самедов в 2008–2009 годах был советником гендиректора «Башхима» (компании-совладельца «БСК»).

Низшее звено

Помимо чиновников, получающих от сотрудничества с «БСК» солидные бенефиты, содовая компания смогла сформировать вокруг себя целую армию людей, которые не претендуют на сверхдоходы или серьезное влияние, но — участвуют в «решении» локальных проблем корпорации.

Противостояние на Куштау несколько раз перерастало в столкновения, в которых бои против защитников горы вели «титушки»: люди без опознавательных знаков (или с белыми повязками), не являющиеся сотрудниками силовых ведомств.

Судя по видео, глава Ишимбайского района Башкортостана Азамат Абдрахманов.

Вместе с Абдрахмановым в толпе был замечен директор Ишимбайского муниципального учреждения «Сервис-плюс» Ралиф Мурзин.

После нападения «титушек» на экозащитников в ночь с 9 на 10 августа журналисты опознали на кадрах ведущего специалиста Минспорта РБ Юлию Набиуллину. Чиновница, правда, заявила, что на кадрах «просто похожий на нее человек» и что на Куштау она не была.

В толпе нападавших на лагерь 9 августа оказался тренер Стерлитамакской федерации карате Валерий Махновский. Мужчина сам не атаковал активистов, но руководил действиями пришедших с «титушками» людей в форме охранников «БСК».

Говоря об охранниках, нельзя не упомянуть гендиректора ЧОП «Вершина» Александра Анчина: люди в форме этого ЧОП разгоняли активистов. Анчин — член координационного совета республиканской Росгвардии.

Деанонимизация людей, причастных к нападениям на экоактивистов у шихана Куштау, продолжается.

• Иван Жилин, спецкор,

Башкортостан