Лукашенко думал, что август — это удачное время. Коронавирус — значит, не приедут международные наблюдатели. Август — значит, весь мир в отпуске. Но он не спроецировал все то же самое на белорусов и не понял, что при закрытых от коронавируса границах, да еще и в августе, Беларусь переполнена отпускниками, которым некуда ехать. Год назад они в это же время разлетались по всему миру из аэропортов Вильнюса и Варшавы на бортах лоукостеров. А сейчас остались дома. Отпускники и студенты, которые совершенно свободны и которые могут себе позволить не думать о том, что завтра утром на работу, и потому лучше остаться дома. Все эти люди вечером 9 августа вышли на улицы своих городов. А что до европейских чиновников, так они хоть в отпуске, но не без сознания. И на беспредел реагируют жестко. Соседи высказались немедленно — Польша, Литва, Латвия, Украина.

А еще зря он отключил в стране интернет. Потому что если бы не отключил — людей на улицах могло бы быть значительно меньше. Многие прилипли бы к мониторам — а зачем куда-то идти, если кругом стримы с места событий? А в ситуации, когда интернет в стране отсутствует, ни один информационный сайт не открывается, мессенджеры не работают, единственная возможность что-то узнать — это выйти из дома и рвануть в центр города.

Встретить знакомых и незнакомых, испытать эйфорию от того, что нас много, и встать плечом к плечу с другими перед омоновской стеной, потому что так надо.

И, конечно, зря Лукашенко пожадничал. Вот если бы он велел своей верной председательше ЦИК Ермошиной не наглеть и «нарисовать» процентов 55–60, все могло получиться. Белорусы бы, конечно, не поверили. Но Запад после вечных 80 процентов мог и проглотить. А если бы себе — 60, а Тихановской процентов 30 отжалел, то и штаб ее вполне мог выборы признать. Все-таки 30 процентов — это два миллиона избирателей. Вполне щедрый подарок. Мог бы и обмануть близоруких европейских чиновников. Но жадность, как известно, сгубила не только фраера.

Ну и, несомненно, зря он устроил побоище в Минске.В других городах обошлось без крови: все силы были стянуты в Минск, и немногочисленные оставшиеся в других городах милиционеры и омоновцы вовсе не горели желанием вступать в схватку с противником, изрядно превосходящим численностью.

Это у жителя двухмиллионного Минска может не оказаться знакомых среди омоновцев, а в двадцатитысячных Ивацевичах поднимать дубинку просто опасно. И поэтому во многих маленьких городах омоновцы просто стояли, опустив щиты, и не двигались с места. Так и простояли до ночи, и никто не пострадал. (Разве что в Барановичах были столкновения, но там и население — больше ста тысяч.)

А вот в Минске ночью было все: светошумовые гранаты, резиновые пули, слезоточивый газ, дубинки, электрошокеры, водометы и автозаки. Были избиения, был врезавшийся в людей автозак, были раненые, было удушье от распыленного газа. Были озверевшие омоновцы, беспорядочно бьющие и хватающие людей. И были отважные сопротивляющиеся белорусы. А если бы сдержался, то и люди, настроенные праздновать победу, бродили бы по улицам, возможно, до утра, пели бы песни, скандировали кричалки. А потом все равно разошлись бы, чтобы снова собраться вечером. Потому что никаких планов, кроме выхода на улицы для празднования победы, не было. И штурмовать резиденцию Лукашенко никто не собирался.

В общем, все было напрасно. Сколько бы Александр Лукашенко ни называл Тихановскую и ее штаб «овцами, которыми руководят из-за границы», сколько бы ни утверждал, что интернет в Беларуси блокируют иностранные компании, сколько бы ни рассказывал о Кореличах и Новогрудке, где протестующие собирались захватить здания исполкомов, — никто не поверит. Свой проигрыш, трусость, истерику и полную неспособность ориентироваться в сегодняшнем мире он продемонстрировал всему миру. И теперь так и останется Сашей три процента. Это и в учебниках истории будут писать. Впрочем, современные белорусские дети это без всяких учебников знают.

А белорусы были особенно прекрасны в тот вечер. И художник Алексей Кузьмич, что вышел в набедренной повязке и встал, по-иисусовски раскинув руки, перед строем ОМОНа. И молодой человек с бело-красно-белым флагом, сплясавший какой-то зажигательный танец перед ОМОНом. И та парочка на мопеде, проехавшая перед тем же строем, с девчонкой, чья белая юбка развевалась так азартно, что слюни капали на омоновские щиты.

И все, кто вышел в тот вечер на улицы. Это уже совсем другие люди — не те, кого можно запугать тюрьмой или увольнением с работы. Это смелые, умные, спокойные люди, которые хотят мирных перемен и поняли им цену.

Идея, распространенная накануне многими телеграм-каналами, тоже оказалась интересна. Если раньше традиционно люди собирались на Октябрьской площади Минска, то сейчас все было по-другому. Белорусы собирались в восемь вечера возле своих избирательных участков и ждали объявления официальных результатов. А потом, к десяти вечера, шли в центр города. Идти из дома одному или с семьей — небезопасно и страшно. Идти колонной из пары сотен человек — весело и не страшно. И если, по данным МВД, за ночь были задержаны три тысячи человек, а акции протеста прошли в 33 городах,

Да, утром понедельника оказалось, что возбуждено уголовное дело. И кому-то из трех тысяч повезет отсидеть 15 суток, а кого-то потом переведут в СИЗО с обвинением по уголовному делу. Впрочем, и те и другие могут выйти на свободу и раньше. Светлана Тихановская объявила себя победителем и требует мирной передачи власти. Белорусы намерены каждый день до победы выходить на улицы ровно в 19.00. Белорусский металлургический завод начал забастовку — несколько цехов 10 августа остановили работу. Во вторник к БМЗ могут присоединиться и другие заводы. А забастовок в Беларуси не было с начала девяностых. Так что ситуация меняется каждую минуту, и даже интернет, как выяснилось, для этого не нужен.

Не меняется только одно: поздравления Лукашенко. Как пять, и десять, и двадцать лет назад, его поздравили Россия, Китай и Казахстан. Отличная компания для диктатора, которому везде мерещатся инсургенты.

Новое стачечное движение через 30 лет после окончания последней забастовки начал Белорусский металлургический завод в Жлобине. Больше сотни заводчан в понедельник, 10 августа, прекратили работу — в знак протеста. Все предприятие голосовало за Светлану Тихановскую. Многие были наблюдателями на избирательных участках и фиксировали нарушения. И 10 августа, после объявления 80% за Лукашенко, рабочие решили бастовать. С ними в актовом зале встретился директор завода Дмитрий Корчик. Он сказал: мы занимаемся производством, а не организацией выборов, организацией занимался райисполком, так что руководство предприятия ни при чем; давайте пригласим юриста и составим грамотную жалобу, к которой вы приложите все свои фото- и видеодоказательства нарушений на участках. После этого заводчане вернулись к работе.

А во вторник забастовку начали Минский электротехнический завод и Жабинковский сахарный комбинат. Возможность забастовки обсуждается на БелАЗе и на маргариновом заводе. Кстати, в 1991 году именно на электротехническом заводе (а следом на заводе автоматических линий) начались первые забастовки, которые спустя некоторое время охватили всю Беларусь. Теперь рабочие используют опыт 90-х, чтобы не вернуться в 70-е.

Лукашенко же, сам того не осознавая, вносит свой вклад во всенародную забастовку. В Беларуси третий день не работает интернет. И оказалось, что не могут работать банки, почта, государственные учреждения, такси, магазины не принимают карточки, а банки не выдают наличные. В итоге бастуют даже те, кто не собирался: они просто не могут работать.

И еще один привет из 90-х. Вечером 10 августа задержаниями на проспекте Победителей командовал давно ушедший в отставку Дмитрий Павличенко. Давний командир части спецназа внутренних войск 3214, которого подозревают в руководстве «эскадроном смерти» и разработкой операций по ликвидации политических оппонентов Лукашенко, был отстранен от командования в 2008 году. С тех пор и в части 3214, и вообще во внутренних войсках сменился не один командир. Но 10 августа почему-то именно отставник Павличенко командовал действующими бойцами. Чтобы вспомнили?.. Так мы и не забывали.