Меня зовут Красногорская Полина, и я сейчас нахожусь с мамой на острове Маэ, Республика Сейшельские острова. Помимо нас, уже более двух недель тут находятся в заложниках 100 российских туристов.

Мы планировали поездку уже довольно давно, давно купили билеты. Но перед самой поездкой, естественно, проверяли, насколько тут безопасно. Мы смотрели информацию о том, сколько здесь заболевших. На островах было «ноль», в Москве на тот момент были заболевших единицы, исключительно ввозные случаи. Туроператоры продолжали продавать путевки на это направление, считая его безопасным, и отправляя, в том числе организованных туристов.

Мы сделали вывод, что можем ехать и, в принципе, ничего не предвещает беды. Но проблемы начались. 19 марта вечером мы увидели новость, что Россия закрывает сообщение с Арабскими Эмиратами и оставляет единственный город для постоянных рейсов — Дубай. Наша пересадка должна была быть в Абу-Даби, мы планировали лететь авиакомпанией Etihad. Естественно, на следующее утро, 20 числа мы обили все пороги и офисы Etihad в аэропорту, консульство, оборвали все телефоны в Ozon.travel, где покупали билеты.

В итоге к вечеру у нас была следующая информация — Etihad договорился с Россией, что рейсы будут, они просто будут переведены в статус чартерных и это будут рейсы для вывоза россиян из Абу-Даби. В том числе людей, которые осуществляют там пересадку со всех концов света. Это было официальное письмо от Ozon.travel, они его получили от Etihad.

Нам они поменяли билет на чартерный и предоставили эту информацию. Консул также ее подтвердил, и поэтому билеты на рейс Emirates, который летел через Дубай, в ближайшее время, мы брать не стали. Нас успокаивали, что все нормально, что рейсы будут. И они, действительно, были — 21, 22, 23 числа. Должны быть рейсы еще 24 и 25 числа.

Но когда мы прилетели в аэропорт 24 марта, нас там ждала просто огромная толпа — это были туристы со всей Европы — французы, немцы, англичане.

К нам подошла девушка-немка и сказала, что рейса не будет. Она увидела нашу растерянность, что мы смотрим на табло, спросила, на этот ли мы рейс и сказала, что его не будет, потому что Арабские Эмираты закрыли транзит для пассажиров из всех европейских стран и вообще любой транзит с ночи с 24 на 25 числа. То есть, как раз тогда, когда у нас должна быть пересадка.

«Самолет улетел пустой»

Мы остались дожидаться официального сообщения и связались с местным посольством. Нам сотрудники выдали официальное письмо от Etihad — извините, рейса не будет, вы остаетесь. Приносим глубочайшие извинения.

В аэропорт приехал сотрудник МИДа, стал нас успокаивать, говорить, что все хорошо, сейчас на высшем уровне пытаются договориться о том, чтобы наших туристов забрали. Что есть еще надежда.

Сотрудник посольства помог найти нам дешевое жилье, в которое мы поехали этим вечером спать. Мы и еще три семьи — это апартаменты на несколько семей. В них мы и находимся до сих уже пор на протяжении более двух недель.

В новостях везде была информация, что планируется вывозной рейс Занзибар-Маврикий-Сейшелы. Планировался он на 1 апреля, информация была на странице МИД и на странице Росавиации. Но при этом официального подтверждения от посольства мы не получили. 30 числа стало понятно, что это очень плохая шутка и 1 апреля никакого рейса не будет, потому что в России ввели ограничение на вывозные рейсы. И пускают только по 500 человек в Москву и 200 человек в регионы.

Мы продолжили ждать. Вывесили рейсы до 5 числа. Нас снова не было в планах, мы продолжили ждать. 4 апреля вечером Россия ограничила все въезды даже для своих граждан. И два дня мы ждали просто, когда в понедельник появятся новые списки.

В понедельник было два рейса — из Бангладеш и из Киргизии. О них написали уже, когда они улетели. Вывесили расписание на 7 число, нас в этих списках не было. После этого мы продолжили ждать, надеясь, что мы будем в расписании, когда его вывесят на эту неделю.

Но во вторник здесь стала ухудшаться эпидемиологическая ситуация. Нашелся пациент, которого не успели изолировать. Это сотрудник местного аэропорта — с 3 по 5 число его динамили по всему острову, из клиники в клинику.

В итоге, когда в сеть попала карта его перемещений, которую составляли местные органы, там были и рынок, и несколько клиник, много врачей и медсестер, обычные люди.

«Мы готовы ехать в любой момент»

На самом деле мы бы сидели в отеле, даже если правительство не объявляло локдаун, потому что очень страшно. До нас дошла информация тоже из официальных источников, что на острове всего один аппарат ИВЛ. При этом здесь есть русские туристы старше 70 лет, которые находятся в зоне риска.

Я астматик, я тоже нахожусь в группе риска. Уверена, что есть еще люди с хроническими заболеваниями, которые могут быть подвержены серьезным осложнениям от короновируса.

Через некоторое время вывесили списки вылета до 14 числа. Нас в этих списках нет, про нас даже нигде не говорят, нет никакой информации — ни про нас, ни про Занзибар, ни про Маврикий, с которым мы должны вместе лететь.

При этом вышло постановление, что «одна страна вывоза — один город. То есть, нас не будут объединять, это будут отдельные рейсы. Но по ним тоже нет информации. И у посольства тоже нет информации, нам никто ее не предоставляет. И мы просто сидим и боимся.

Мы готовы ехать в любой момент. Мы очень ждем. Мы готовы сидеть в обсервации две недели где угодно. Главное только в России. Готовы на платные билеты само собой, все на это готовы. Никто не ждет, что нас повезут бесплатно, но мы очень ждем, чтобы нас хотя бы просто повезли. Нам очень страшно, и мы хотим домой.