Чтобы добыть маски, пришлось отправиться в магазин для фанатов корейского аниме. Медицинских масок нет ни в одной аптеке Мурманской области, так что я — и не я одна — купила себе многоразовую, правда, с котиками.

Те, кому аниме претит, шьют себе сами или покупают на «Авито» самодельные — по 150 рублей. Для кондукторов троллейбусов маски сшили прямо в депо. В строительных магазинах расхватали респираторы. И все равно, куда ни зайди в Мурманске, люди в основном без масок, и людей много.

С 17 марта, на неделю раньше, чем во всей стране, школьников Заполярья распустили на каникулы. В соседней Архангельской области дети тоже не ходят в школу, но учатся дистанционно. В Мурманской организовать аналогичное обучение почему-то не смогли. Как и объявить карантин, который позволил бы родителям оформить больничный и сидеть дома с детьми. Поэтому радостные школьники гурьбой двинулись в кафе, торговые центры и кинотеатры.

Студенты вузов и колледжей продолжают учиться очно. Требование перевода на дистанционное обучение они изложили в петиции. Спустя несколько дней решение было принято: два университета в Мурманске перешли на дистанционное обучение.

Что до карантина в колледжах и детсадах, пока устами министра информационной политики области г-жи Кондауровой сказано: «В настоящее время нет для этого причин».

В «Маке» подростков даже больше, чем обычно. Масок нет ни на ком из продавцов, впрочем, уборщики то и дело протирают тряпками все видимые поверхности.

В моллах, где тоже проводят «коронавирусные каникулы» детишки, такая же картина. Антисептика для общего пользования нет нигде, трудно его найти и на прилавках — расхватали.

— Я зашла в банк и возмутилась, что кассиры без масок, — а они отвечают, мол, начальство запретило надевать, якобы пугаем клиентов, — мой доктор-пульмонолог в недоумении делится впечатлениями от прогулки по городу после отпуска.

— Вы что, болеете? — губернатор Андрей Чибис тоже в недоумении — от того, что я прихожу на встречу с ним в маске. — Маски нужны только заболевшим и медперсоналу, который контактирует с больными. А медперсонал у нас обеспечен весь.

У Чибиса в приемной диспенсер с антисептиком, журналисты «доят» его, впрочем, после того, как пожали друг другу руки и обнялись при встрече. Масок нет ни на ком, несмотря на то, что четверо местных телевизионщиков уже в обсервации — после того, как поработали на организованном в разгар эпидемии близким к их каналу бизнесменом частном шахматном турнире. У одного из шахматистов после турнира первичный тест на коронавирус оказался положительным, его сняли с рейса и отправили в инфекционку, а отель, в котором проходило первенство, временно закрыли. Спустя три дня пришли результаты повторного теста: заболевание подтвердилось. В карантин отправили горничных отеля. Сам любитель шахмат и телевидения тоже в обсервации — в областной инфекционке, где пришлось после турнира полежать и мэру Мурманска Евгению Никоре.

Министры сдали тесты, но в обсервацию не ушли. Никору выпустили на самоизоляцию после получения отрицательного теста.

На этой неделе губернатор издал постановление о мерах профилактики, которое запрещает мероприятия числом более 50 участников и довольно жестко регламентирует жизнь. Но этот жесткий на первый взгляд регламент кажется запертыми воротами посреди чистого поля. Отменены спортивные мероприятия, в том числе самые знаменитые: «Лыжня дружбы», которая проходит по территории России, Норвегии и Финляндии, и «Праздник Севера» — символ Мурманской области. (В этом мурманчане оказались предусмотрительнее архангелогородцев, которые решили принять всероссийское юниорское первенство по лыжным гонкам. В среду его отменили за полчаса до старта, так как у участника заподозрили коронавирус. Теперь 300 спортсменам светит изоляция.)

Итак, в Мурманске соревнования отменены. Но одновременно продолжают работу частные горнолыжные склоны, страшно популярные у северян. Толпа в очереди на подъемник там — обычное дело, тем более что зима после нескольких неудачных сезонов выдалась отличная, снежная.

Кинотеатры, соблюдая постановление, пускают на сеанс не более 50 зрителей. Терпят убытки. И с нетерпением ждут, когда их закроют в связи с карантином — тогда форс-мажорные обстоятельства помогут им уменьшить арендную плату и другие расходы. Но на мой вопрос, когда закроют на карантин кинозалы и крытые парки аттракционов, в которых пропадают школьники, Чибис в неформальной, правда, беседе отвечает, что постарается… не закрывать их как можно дольше. Дескать, пусть жизнь продолжается. Мол, звучат от окружения советы «все закрыть», но это проще всего, а мы не будет упрощать себе задачи.

в ничегонеделании молодого чиновника не упрекнешь, мы разговариваем в его кабинете в первом часу ночи. Но в то время как весь мир пропагандирует social distance, дистанцию на время пандемии, когда люди с подачи государства закрываются в своих домах, не выходя на улицу без лишней надобности, в Мурманской области, граничащей с Норвегией и Финляндией, закрывшимися на тотальный карантин, работают кафе, рестораны и клубы, проводят чемпионат по «Что? Где? Когда?», анонсируют открытие выставок…

Выключить социальную жизнь во имя безопасности не позволяет лозунг, с которым молодой губернатор приехал в депрессивную область, — «На Севере — жить!». Этот девиз — на его футболке и толстовке, на бутылках с водой на столе в переговорной, на скамейке, водруженной возле здания правительства. Еще не до конца прижившуюся идею превратить провинциальные города в пространство, полное интерактива и развлечений, тотальный карантин просто обнулит. Не поэтому ли так настойчиво, если не сказать самоуверенно, звучит это: «Пусть жизнь продолжается»?

Другой вопрос, что не совсем ясно, осознают ли оптимисты в правительстве меру ответственности — в случае, если инфекция начнет распространяться ураганно, и на больничную койку станут попадать не туристы, вернувшиеся из дальних стран, а любители кино или ресторанов. Впрочем, градус оптимизма еще может понизить Роспотребнадзор — если примет собственные решения относительно функционирования сферы услуг.

Регион пограничный, и происходящее поневоле сравниваешь с тем, что делают соседи. Губернатор Чибис тоже сравнивает, и считает, что сравнение — в пользу России, дескать, в благополучной Норвегии вон сколько случаев заражения. А в Мурманской области? Не повторяясь насчет доступности диагностики, задам вопрос иначе: если в благополучной, стерильной и здоровой Норвегии на карантин закрыто буквально все — и люди все равно болеют, в том числе в ближайшем к России Киркенесе, не слишком ли опрометчиво отказываться от подобных мер безопасности по эту сторону границы?

Еще нюанс. Да, в области отменены спектакли, концерты и кинофестиваль, да, введен карантин в больницах, — но он введен уже давно из-за эпидемии обычного гриппа. На удаленную работу не переведен почти никто, за исключением филиалов крупных национальных компаний. В локальных же конторах все как раньше.

— Приходим на работу, не знаем, чем заниматься, — жалуется коллега из местного СМИ. — Событий стало мало, культурные и спортивные мероприятия отменили. Нет, из дома работать не предлагают, просто больше сидим в редакции, чем ездим на репортажи. За неимением поводов.

На вечер среды в Мурманской области в обсервацию было помещено 67 человек, 458 находились на самоизоляции. Один «обсервированный» тут же сбежал, нашли той же ночью, водворили обратно. Мужик накануне пришел с моря, а моряки после рейсов — контингент самый проблемный. Люди хотят к семьям, от теленовостей и «корона-паники» они были оторваны несколько месяцев и совершенно не могут взять в толк, зачем им две недели торчать в инфекционке. Некоторые пишут отказы от госпитализации и предлагают врачам добиваться их изоляции в суде. По данным оперативного штаба, пока всех удается уговорить все же остаться в обсерваторе.

Пиковые нагрузки ожидаются со дня на день:

Между тем в мурманском обсерваторе в областной инфекционной больнице 86 взрослых коек. Еще 25 детских открыто на базе бывшего КВД. 130 коек должны открыться в области — в районных больницах. В области 226 аппаратов ИВЛ. Тестов около 2 тысяч, неснижаемый запас определен в 500 штук. Другой вопрос, что мощности лабораторий не хватает, чтобы оперативно обработать их все. Однако, как заверяют в штабе, вопрос доступа к добровольному тестированию, вероятнее всего, будет решен. Но — позже.

Впрочем, трудно пока это представить, ведь в Заполярье вообще, скажем так, проблематичен доступ к медицине. В начале марта пыталась записаться к терапевту. Ближайший талон был — через две недели. Коллега две недели ждала рентгена — очередь. При этом доктор, чтоб, как говорится, не тянуть резину, успешно прописал ей кучу препаратов, не дожидаясь снимка.

Система первичного амбулаторного звена развалена, далеко не каждый досидит в очереди до желанного приема. Вызов врача на дом тоже дает порой неожиданные результаты.

Года два дефицит медиков пытались заполнить переселенцами из бывших южных республик, в результате порой пациенты жалуются, что доктор-гастарбайтер почти не понимает по-русски, не может собрать анамнез. Какой уж тут коронавирус.

Именно это состояние медицины рождает панические страхи и слухи о сотнях смертей от пандемии, которые якобы скрывает минздрав. Люди просто прекрасно понимают, сколько заболевших — не важно, чем именно, — не доходят до врача. Потому что врача — нет.

Тут язык не повернется осуждать тех, кто предлагает профилактировать вирус постом и молитвой. Церковь, поначалу не спешившая прибегать к мерам безопасности, после скандала пошла на попятную — в соответствии с распоряжением патриархии в храмах области стали использовать одноразовые стаканчики, отменили занятия в воскресных школах, кроме того,

Но служб никто не отменяет и о тотальной дезинфекции речи не идет.

Повседневная жизнь почти не изменилась, если не считать плакатов о пользе мытья рук в общепитах и возмущенных рассказов о скудной больничной еде тех, кто все же угодил в обсервацию. В остальном регион, где потенциальный риск эпидемии даже выше, чем в других — с учетом двух границ и трех портов, — живет, как прежде, за исключением деталей.

Подруга, много лет назад уехавшая из Мурманска в Норвегию, поражается, как сильно коронавирус сплотил общество. Принудительная дистанция обернулась настоящей солидарностью. И подростки оставляют в подъездах свои телефоны под объявлениями для стариков — самых уязвимых для болезни — с предложением принести продукты или выгулять собаку. В Мурманске тоже появились подобные. Но — за деньги. «В разгар карантина схожу вместо вас в магазин. Работаю в маске и перчатках. Цена договорная».