Сперва – об изменениях, которые должны якобы «гарантировать суверенитет России» и «приоритет Конституции России в нашем правовом пространстве».

Под этим Путин понимает следующее: «требования международного законодательства и договоров, а также решения международных органов могут действовать на территории России только в той части, в которой они не влекут за собой ограничения прав и свобод человека и гражданина, не противоречат нашей Конституции».

С одной стороны – выглядит, как пересказ тезисов политических клоунов из движения «НОД», постоянно требующих отменить приоритет международного права над национальным. И уже высказаны (в частности, моими друзьями и коллегами Григорием Явлинским и Львом Шлосбергом) обоснованные опасения, что это может обернуться изоляцией России от системы международного права и невозможностью защиты прав и свобод граждан России на основе норм международного права в ЕСПЧ.

Но с другой стороны, если верно то, что поправки, как говорит Путин, «не затрагивают фундаментальных основ Конституции, а значит, могут быть утверждены парламентом в рамках действующей процедуры и действующего закона через принятие соответствующих конституционных законов» — это означает неприкосновенность первых двух глав Конституции (они не могут быть пересмотрены парламентом).

И это значит, что сохраняет действие статья 15 с приоритетом международных норм и договоров над российскими законами. Хотя эту статью российские власти научились частично обходить – не выполняя решения ЕСПЧ, если Конституционный суд установит, что эти решения противоречат Конституции. Что суд успешно и делает в случаях, когда эти решения особенно неприятны для Кремля.

Так что, вопрос в том, попытаются ли российские власти теперь вообще де-факто игнорировать нормы международного права даже без изменения статьи 15 (а только это, похоже, Путин и понимает под «суверенитетом).

И не будут ли под теми гражданами России, чьим правам и свободам грозят ограничения, пониматься исключительно «друзья Путина», попавшие под международные санкции или иные, неприятные для них решения международных судов и других органов.

Оставляют «поле неопределенности» и предложения по изменению баланса ветвей власти.

Предлагается, чтобы парламент взял на себя большую ответственность за формирование правительства (а тем самым и за политику, которую оно проводит). И не просто давал согласие на назначение премьер-министра, а утверждал премьера, а затем по его представлению – всех вице-премьеров и федеральных министров. При этом президент «будет обязан назначить их на должность, то есть будет не вправе отклонить утверждённые парламентом кандидатуры соответствующих должностных лиц».

Опять же с одной стороны — тезис вполне верный: парламент должен иметь право определять состав правительства. Что характерно для парламентской республики (о необходимости перехода к которой мне приходилось писать в «Новой» не раз).

При всем этом остается неясным важный момент этой конструкции: Госдума утверждает премьер-министра по своей инициативе (из числа выбранных ей самой кандидатов) – или утверждает того, кого представил президент? Знак вопроса.

Скорее всего, Госдума сможет сама фактически выбирать премьера (как в парламентской республике, по типу Германии с выборами канцлера). Но точно это станет ясно лишь тогда, когда появится точный текст поправок — который, думаю, будет еще не раз «уточняться»…

А с другой стороны, Путин тут же оговаривается, что «наша страна с её огромной территорией, сложным национально-территориальным устройством, многообразием культурно-исторических традиций не может существовать стабильно в форме парламентской республики и должна оставаться сильной президентской республикой».

И требует сохранить за президентом право «определять задачи и приоритеты деятельности Правительства, как и право отстранять от должности Председателя Правительства, его замов и федеральных министров в случае ненадлежащего исполнения обязанностей или в связи с утратой доверия», а также «за президентом должно оставаться прямое руководство Вооружёнными Силами и всей правоохранительной системой».

И тут мы переходим к центральному моменту предлагаемых изменений (не случайно сформулированному предельно кратко и как бы мимоходом).

Знаю, говорит Путин, «что в нашем обществе обсуждается конституционное положение о том, что одно и то же лицо не должно занимать должность Президента Российской Федерации более двух сроков подряд. Не считаю, что этот вопрос принципиальный, но согласен с этим».

Это немедленно было интерпретировано, как установление абсолютного запрета для Путина вернуться на пост президента после 2024 года – даже если потом последует очередная рокировочка с пропущенным сроком правления.

Вот только сказанное президентом (и выставленное на его официальном сайте) — точное воспроизведение уже существующей нормы п. 3 ст. 81 Конституции. Запрет, который не позволит Путину больше быть президентом, появился бы, если убрать слово «подряд» из этой конструкции. Но этого Путин не сказал! С чем именно он «согласен»?

Иначе зачем, ограничивая президента в назначении премьера и правительства, сохранять его право снимать их и прямо руководить «силовиками»?

Только для того, чтобы показать, что Путин, дав следующей Думе полномочия назначать премьера и правительство, не уйдет досрочно в отставку — ранее 2024 года? Сохранив за собой полный контроль за правительством? А потом?

Да, скорее всего о «проблеме 2030» в Кремле пока не думают. И, скорее всего, Владимир Путин рассматривает конституционные изменения как способ сохранить за собой реальный контроль за ситуацией в стране, для начала, после 2024 года, допуская разные варианты своей будущей должности после этого. И тут тоже возникает сильнейшее «поле неопределенности».

Это может быть должность премьер-министра — но тогда, — с учетом сказанного выше, ему нужен будет «второй Медведев» на посту президента, который точно не отправит его в отставку. Вряд ли это будет только что анонсированный как будущий премьер Михаил Мишустин — он, по примеру Михаила Фрадкова, видится лишь техническим премьером на период принятия конституционных изменений и возможных досрочных выборов Госдумы уже в 2020 году.

Но это может быть и должность главы Госсовета, который Путин предлагает легитимизировать в Конституции, но не говорит ни слова, какие именно полномочия хочет за ним закрепить. А теоретически это может быть даже право блокировать (возможно, на время) решения президента и действие законов, или реальное руководство армией и другими силовиками, или что-то еще – пока публично неизвестное и обсуждаемое под ковром…

Еще один важный момент: полностью подчиненной президенту остается система судебной власти. Более того, предлагается дать ему право вносить в «ручной» (куда практически никто не может сегодня попасть без согласования в Кремле) Совет Федерации предложения о снятии судей Конституционного и Верховного судов.

В обоих смыслах: как у реальной власти в стране, так и его права ставить своих друзей на «кормление» на доходные места за счет общественных богатств и ресурсов.

• Имитация — предложения запретить губернаторам, членам парламента, премьеру, министрам и судьям иностранное гражданство или вид на жительство в другой стране. И требования к президенту жить в России не менее 25 лет и никогда ранее не иметь иностранного гражданства или вида на жительство.
• Имитация — предложения о «повышении роли губернаторов» (которые сейчас полностью зависимы от президента, поскольку могут быть уволены в любой момент).
• Имитация — предложения о создании «единой системы публичной власти» и «эффективного взаимодействия между государственными и муниципальными органами» (кто мешает сейчас все это создать? Вместо этого мы видим построение по сути, унитарного государства, с почти бесправными муниципалитетами и заведомо зависимыми от Кремля регионами).
• Имитация — предложение о назначении руководителей силовых ведомств президентом «по итогам консультаций с Советом Федерации». Со смехотворным обоснованием – мол, «такой подход сделает работу силовых, правоохранительных органов более прозрачной и в большей степени подотчётной обществу».

Если бы Совет Федерации реально избирался гражданами — это еще как-то работало бы (хотя слово «консультации» ни к чему юридически не обязывает). А при нынешнем его формировании это просто профанация.

Кстати, после таких же «консультаций» с СФ предлагается назначать прокуроров регионов — отняв право их согласования у региональных парламентов. Под предлогом необходимости обеспечения «независимости прокуратуры от местных властей». Видимо, ее зависимость от федеральной власти лучше?

На самом деле, нужна кардинальная реформа прокуратуры — которая сплошь и рядом смотрит на вопиющие нарушения законности со стороны властей широко закрытыми глазами, «не усматривая» оснований для реагирования. И проявляет активность лишь тогда, когда надо бороться с оппозицией или другими нежелательными или нелояльными…

Наконец, последнее: как будут приниматься все эти изменения? Знак вопроса.

Пока заявлено, что референдума не будет, а будет некое «голосование граждан страны по всему пакету предложенных поправок в Конституции Российской Федерации», по итогам которого будет «принято окончательное решение». Что это за «голосование граждан», не предусмотренное ни одним законом? Менять Конституцию можно, или принимая новый ее текст — по представлению несуществующего Конституционного Собрания, или «точечно» (не трогая главы 1, 2 и 9) при помощи федеральных конституционных законов. Пока Путин говорит о втором варианте, но тогда какой статус имеет «всенародное голосование»? Рекомендательный? И будет ли у граждан право голосовать по каждой поправке из «пакета» отдельно – или оценивать можно только все оптом? Не имея возможности согласиться с одним и не согласиться с другим?

В общем, как уже сказано, очень много неопределенностей. За исключением одного.

Менять Систему не планируется. Как и ее главного архитектора.