У СК, как следователи говорили потерпевшим, никак не получалось вывезти вещдоки из Центральноафриканской республики — нет ни денег, ни возможностей. Да, следователи побывали там — в течение нескольких дней, — но не ясно даже, смогли ли должным порядком осмотреть место происшествия и опросить свидетелей.

Тем временем личные вещи погибших лежали где-то на складах местной жандармерии, офицеров которой, благодаря расследованию Центра «Досье» и «Новой» в полной мере можно считать подозреваемыми. Они находились как на связи с водителем съемочной группы, так и с «российскими военными советниками», представляющими в этой африканской стране интересы ЧВК Вагнера. Судя по всему, «советники» не особо спешили помочь российскому следствию и российскому МИДу — или их об этом просто не просили, хотя они входят в ближайшее окружение нынешнего президента ЦАР.

Выяснилось это обстоятельство случайно без помощи следствия — с родственниками погибших разговаривают через губу, а МИД присылает им, как правило, малоинформативные отписки.

«Российских военных советников» так и не допросили — по причине их занятости. Ну это как подозреваемый в причастности к убийству Бориса Немцова — Руслан Геремеев — не открыл следственной группе дверь, что привело к отступлению могучих силовиков.

Практически ни одно требование потерпевших и их адвокатов выполнено не было. А их были десятки. В том числе и многостраничные ходатайства с предоставлением данных биллингов, фамилиями людей, которых следует допросить, — в том числе и «занятых».

При этом у «занятых» людей нашлось время для съемочной группы ФАН, хозяином которого является Евгений Пригожин, имя которого связывают и с ЧВК Вагнера, чтобы организовать встречи со свидетелями преступления. Следователям этого, судя по всему, не позволили.

Поделка ФАН приобщена к материалам уголовного дела. Вывод «расследования», проверка которого не оставляет от сделанных выводов и мокрого места, — убийство с целью грабежа.

Теперь в роли мокрого места выступает СК: выводы удивительным образом совпали — грабители напали.

Вранье может меняться в зависимости от конъюнктуры, но никогда не дойдет до правды.

Путают и подменяют понятия, жонглируют словами, многословно отвечают, чтобы ничего не сказать, просто молчат и не берут телефонные трубки… Для этого в госорганах придуманы специальные люди, которые сбиваются в пресс-службы.

С одной из них у «Новой» вышел конфликт — как раз по поводу убийства наших коллег Джемаля, Радченко и Расторгуева. Департамент информации и печати МИДа в лице целых двух своих заместителей директора (М. Евдокимова и А. Бикантова) в трех письмах потребовал от нас опровержения сведений о том, что личные вещи погибших так в Москву и не доставлены. Совестили, взывали к профессиональной этике (дело было летом и осенью прошлого года).

От нас требовали признать: мы не имеем доказательств тому, что вещи погибших журналистов не довезли. Довезли — объясняли нашему спецкору Ирине Гордиенко — Орхан Джемаль был ее мужем, она признана пострадавшей по этому делу.

В истории российского МИДа и следствия это останется весьма зловонным событием.