«Утро сегодня не было добрым, но принесло правду. Еще до окончания работы международной комиссии Иран признал свою вину в сбивании украинского самолета. Но настаиваем на полном признании вины», — часть комментаторов назвала первую, в фейсбуке, реакцию президента Зеленского «мягким ультиматумом».

Он перечислил все, что Украина ожидает от Ирана: заверений в готовности к полному и открытому расследованию, наказания виновных, возвращения тел погибших. Сказал Зеленский и об ожидании Киевом выплаты компенсаций и получении официальных извинений по дипломатическим каналам. Финал поста свидетельствовал: украинские эксперты, занимающиеся на месте восстановлением картины авиакатастрофы, действительно столкнулись с серьезным противодействием, если не попыткой сокрытия доказательств.

Рассказ об этом одного из неназванных членов межведомственной комиссии украинскому интернет-изданию «Цензор» оказался важным элементом международного давления на Тегеран. Гласность, которой обычно в подобных случаях избегают до конца работы, сыграла свою роль: иранская сторона моментально предоставила все, что требовали, — доступ к бортовым самописцам и к кабине «боинга», не говоря уже о фото- и видеоматериалах, после чего дальше отпираться не имело смысла.

«Цензор» тем временем продолжил публиковать, практически в режиме реального времени, впечатления эксперта из комиссии.

Уничтожено было и оборудование, подающее диспетчерам сигналы о полете…

«Наши 45 специалистов должны получить полный доступ и взаимодействие для установления справедливости» — так закончил свою запись в фейсбуке Зеленский. Миссия украинских экспертов далека от завершения, а их профессионализм и настойчивость дали возможность официальному Киеву сделать вывод о характере авиакатастрофы, опираясь на собственноручно добытые доказательства.

Оперативный штаб при СНБО выложил в открытый доступ фото с отверстиями в корпусе самолета, образовавшимися в результате действия поражающих элементов.

Сведений о том, что США поделились с президентом Зеленским не только выводами, но и разведданными со спутников — об отсутствии переданных документальных доказательств от западных партнеров сообщил вчера в интервью «Новой» Александр Кочетков, аналитик, близкий к Офису президента, — до сих пор нет.

При этом секретарь СНБО Алексей Данилов в комментарии «Би-би-си» не только дал понять, что Украина «знала эту информацию (что самолет сбит ракетой. — О. М.) еще до того, как ее начали обнародовать наши уважаемые партнеры из других стран», но и добавил:

«Мы не могли это сделать сразу, нам надо было еще поработать. Иран — сложная страна, и мы очень волновались, чтобы они не отправили наших специалистов в обратную сторону».

О разборе полетов. Политических

Совсем недавно оставившая пост зам министра иностранных дел Украины Лана Зеркаль — одна из немногих членов команды экс-президента Петра Порошенко, которые в данной ситуации не продолжают называть Зеленского безответственным и некомпетентным непрофессионалом. Лана Зеркаль, например, на правах опытного дипломата, предлагает алгоритм действий относительно Ирана, нарушившего сразу несколько обязательств, предусмотренных международным правом.

«Украина должна добиваться переговоров с Ираном по этому поводу и получить соответствующие гарантии полной компенсации вреда, причиненного международно-противоправными действиями, а также гарантии неповторения таких действий впредь», — пишет Зеркаль в фейсбуке.

Пока же известно, что Зеленский во второй раз, уже после признания Тегераном вины за крушение самолета, говорил по телефону с президентом Ирана.

На понедельник, 13 января, назначено заседание парламентского комитета по международным делам. Очевидно, что действия украинской власти на внешней арене после трагедии с «боингом» станут предметом горячей дискуссии. На ключевые моменты уже указала депутат от «Европейской солидарности» Ирина Геращенко. По ее мнению,

Возмущение «Европейской солидарности» вызвало и то, что Киев не потребовал срочно собрать Совбез ООН и (цитирую) «до последнего старался взять вину на Украину, на экипаж и на неисправность самолета».

«Что делает власть для создания международной следственной группы и объективного расследования, в том числе — возможной причастности РФ, продающей оружие Ирану и отправляющей туда инструкторов. Были ли они там в момент, когда сбили наш самолет? — задает вопрос Ирина Геращенко. — И не стоит ли за этим быстрым признанием Ираном собственной вины и попытка отвести любые подозрения от третьих лиц?»

Замечу, что последний посыл набирает обороты в украинском медиапространстве. Наряду с ним обсуждают другой вопрос — почему Украина продолжала полеты над территорией вооруженного конфликта? Президент МАУ Евгений Дыхне на очередном брифинге сказал, что вины Киева он не видит: «Решение «закрыть небо» должны были принимать именно власти Ирана».