Накануне встречи

В Эстонии новость о предстоящем визите Кальюлайд в Москву и встрече с Путиным вызвала смесь недоверия с недоумением: предыдущая встреча на уровне глав государств прошла в 2008 году — тогда президентом Эстонии был Томас Хендрик Ильвес, а президентом России — Дмитрий Медведев. С политической точки зрения это была совсем другая эпоха: тогда балтийские страны вполне целенаправленно развивали и экономические, и культурные, и даже политические связи с Москвой.

для них, проживших полвека под советской властью, вопрос территориальной целостности и независимости стоит особенно остро, а Россия год за годом фигурирует среди основных угроз в официальных отчетах органов госбезопасности.

Изначально было заявлено, что Кальюлайд поедет в Москву, чтобы участвовать в церемонии открытия после реновации здания эстонского посольства — и лишь позднее появилась новость о встрече с Путиным. Бывший министр иностранных дел Эстонии Марина Кальюранд назвала открытие посольства недостаточным поводом для поездки в Москву и «недостойным» уровня президента.

Впрочем, потом Кальюранд объяснила, что сочла странным лишь повод, поскольку здания посольств обычно открывает «канцлер или вице-канцлер МИД». «Теперь же мы знаем, что Керсти Кальюлайд также встретится с президентом Путиным, — написала политик на своей странице в фейсбуке. — И это уже совершенно другая картина. Конечно же, наш президент должна поехать и пообщаться с Путиным. Мы ведь соседи».

Некоторых не устроило, что инициатором встречи выступила эстонская сторона. «Кальюлайд сама просит о встрече, это выглядит достаточно жалко. Президент независимого государства не должен умолять о встрече. Так поступают слишком навязчивые гости», — написал на своей странице Яак Мадисон, член правления националистической партии EKRE. Он напомнил, что ранее Кальюлайд обещала: никаких визитов в Москву не может быть до ратификации договора о российско-эстонской границе.

Речь идет о документе, подписанном еще в 2005 году, но так и не ратифицированном в парламентах обеих стран. Сначала главной проблемой была преамбула со ссылкой на Тартуский договор о границе 1920 года: Россия опасалась, что в этом виде договор позволяет Эстонии претендовать на Печорский край. В 2014 году эстонцы согласились убрать преамбулу — но это не помогло. Обновленный договор был ратифицирован эстонским парламентом в первом чтении, а вот российские коллеги все время откладывали ратификацию. В 2017 году, выступая в Минске на пресс-конференции, министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что

— и тогда можно будет вернуться к разговору о ратификации.

С тех пор дальше взаимных упреков стороны не продвинулись.

Встреча двух президентов

По словам Кальюлайд, вопрос ратификации договора на встрече с Путиным не обсуждали. «Я сказала прямо: я не знаю, готов ли наш новый состав Рийгикогу (эстонского парламента) пойти на новый круг обсуждения вопроса о ратификации пограничного договора», — заявила она журналистам.

Позже, в интервью газете «Коммерсант», она еще раз объяснила: решение о ратификации договора — исключительно в ведении парламента, который был переизбран совсем недавно, 3 марта.

Зато обсудили много других вопросов. Приветствуя Кальюлайд, Путин посетовал, что контакты на высшем уровне давно прекратились. «Отсутствие контактов между официальными лицами, официальными органами, между соседями — это ненормальная ситуация, — заявил он. — Как результат: у нас в предыдущие годы товарооборот упал более чем на 50 процентов. Правда, за прошлый год он немного скорректировался — плюс 17 процентов. У нас объективно есть общие интересы, связанные с регионом Балтийского моря: здесь и вопросы безопасности, и вопросы экологии, и вопросы, связанные с транспортом, транзитом».

«Вы правы, у нас есть важные торговые отношения, — ответила Кальюлайд. — Экономика имеет возможность приспосабливаться к решению политиков, поэтому есть возможность направлять ее в позитивное русло. Время обновить программу сотрудничества между Европейским союзом и Россией, которое финансируется обеими сторонами. Так что время для встречи самое что ни на есть подходящее».

По словам Кальюлайд, начали с вопросов экономики — договорились, что пока прекращение взаимных санкций невозможно, но «в некоторых областях можно продвигаться». Обсудили «Северный поток — 2»: здесь вроде бы сошлись на том, что главное — свободный газовый рынок.

Кальюлайд рассказала, что обсудили и русскоязычное образование в Эстонии — вопрос, который Россия традиционно считает зоной своей ответственности — тему подняла сама Кальюлайд. Впрочем, здесь согласия быть не могло: хотя Кальюлайд неизменно подчеркивает свое уважение к русскоязычной общине в Эстонии, она выступает за постепенный перевод школьного образования на эстонский, как это сейчас запланировано в соседней Латвии. И если это произойдет, то, как и в случае в Латвией, реформа вызовет гневные отклики со стороны российского МИДа.

Обсуждали и Украину, и проблемы международной безопасности в целом — но, комментируя эту часть встречи, Кальюлайд была немногословна. Отметила лишь, что разговор шел уважительно, но собеседники остались при своем.

Символично было и завершение визита эстонского президента в Москву: в пятницу утром она возложила большой венок с цветами у «Стены плача» памятника жертвам политических репрессий в советские годы. Тем самым подчеркнув: разговаривать — надо, но Эстония помнит, с кем имеет дело.