Как договорились прорусская партия и националисты

На минувших парламентских выборах первое место заняла Партия реформ, Центристская партия, представляющая интересы русскоязычного населения, оказалась на втором месте, а третье досталось националистам из EKRE. Всего в парламент прошли пять партий. Согласно эстонскому законодательству, президент сначала предлагает сформировать правящую коалицию победившей партии, если ей это не удается — второй партии на очереди, и так далее.

Победившей Партии реформ заручиться поддержкой большинства не удалось: вариант правительства, предложенный ими, 15 апреля забраковал эстонский парламент. Лидеру партии Кае Каллас в этот раз не суждено стать первой женщиной — премьер-министром в истории Эстонии.

Второй на очереди — лидер центристов Юри Ратас, и у него коалиция уже готова. Формально, эту коалицию из центристов, националистов и консервативной партии «Отечество» еще должен утвердить парламент — это произойдет в конце апреля. Но интриги тут нет — три партии вместе представляют парламентское большинство, поэтому коалиция будет поддержана.

При этом и реформисты, и центристы до выборов заявляли, что не готовы работать с националистами. Сразу после выборов Партия реформ предложила центристам начать переговоры о создании коалиции, что казалось логичным — вдвоем партии имели существенный перевес голосов. Однако переговоры шли недолго: уже через день центристы заявили о непримиримых расхождениях в сфере налоговой политики, и потенциальная коалиция распалась.

А через несколько дней центристы заявили о начале переговоров с EKRE и партией «Отечество» — при таком раскладе они получают большинство в парламенте.

За что не любят EKRE

Многие избиратели — да и некоторые члены Центристской партии — не оценили резкого поворота вправо. Мэр Таллина Михаил Кылварт осудил начало переговоров, но вошел в команду переговорщиков. А еще один член правления партии, Раймонд Кальюлайд, в знак протеста вышел из правления, а после подписания коалиционного договора — вообще из партии.

«В этом договоре я не вижу планов сделать Эстонию могущественнее, — написал политик в своем блоге. — Не вижу я и никаких планов по увеличению доходов, зарплат и пенсий людей. Русскую общину должно обеспокоить отсутствие четких формулировок относительно будущего языка обучения в школах».

Переговоры центристов с EKRE осудило и русскоязычное крыло партии социал-демократов.

«Как только EKRE ни оскорбляла и ни унижала нас, русскоязычных — мы и «пятая колонна», и «паразитирующие тиблы», и «дополнительный риск», и «раковая опухоль», — говорится в открытом письме социал-демократов центристам. — Складывается впечатление, что эта партия вообще не считает нас за полноценных людей. <…> И вы, правда, полагаете, что после всего этого найдется хоть один русскоязычный, который поддержит приход этой партии к власти? Очень не хочется в это верить».

Впрочем, руководство EKRE резко в своих оценках не только в отношении русскоязычных. Так, негодование вызвало недавнее высказывание зампреда партии Мартина Хельме о необходимости запрета бесплатные аборты, а врачей-гинекологов обвинил в нарушении клятвы Гиппократа за то, что они «ежегодно убивают четыре с половиной тысячи детей до появления на свет».

Через несколько дней Хельме снова отличился: попросил Эстонское общественное телевидение убрать из эфира и наказать нескольких журналистов, которые, по его мнению, предвзято и критично освещали деятельность EKRE.

В обоих случаях глава Центристской партии Юри Ратас публично извинился за потенциального партнера по коалиции.

«Общая Эстония» или «эстонская Эстония»

Через несколько дней после начала переговоров центристов с националистами в фейсбуке была создана группа «Общая Эстония», сейчас на нее подписаны более 28 тысяч человек (по местным меркам — очень много), а группа переросла в общественное движение.

«Общая Эстония выступает за достойную, богатую возможностями Эстонию, где главенствуют взаимное уважение и забота о людях», — говорится на главной странице сайта нового движения и логотипом в виде черного ассиметричного сердца. И хотя «Общая Эстония» нигде не заявляла, что новое движение зародилось в пику коалиции с националистами, последние восприняли это именно так — и в ответ запустили свой флешмоб: стали публиковать сердечко в цветах эстонского флага с хэштэгом «эстонская Эстония».

«Если бы хозяин или хозяйка поставили на порог своего дома красивую табличку «Общий дом», то он бы автоматически был бы открыт для всех — независимо от личности пришедшего и его намерений. Мой дом — это не общий дом. И я выбираю, кого бы я пустил в двери», — объяснил в фейсбуке позицию партии депутат парламента от EKRE Яак Мадиссон.

«Как-никак, это предательство

Пока Партия реформ договаривалась с социал-демократами, центристы, националисты и консерваторы завершили переговоры, поделили министерские портфели и создали коалицию. 36-страничный документ удивляет своей невнятностью.

«Договор очень общий, — фиксирует эстонский политолог Пеэтер Тайм. — Единственный пункт, который расписан детально, — пенсионная реформа. В остальном я не понимаю, как именно мы будем жить в ближайшие четыре года».

Жизнеспособность будущей коалиции вызывает вопросы. «В коалиционном договоре написано: чтобы прекратить утечку денег в Латвию, мы собираемся снижать акцизы на алкоголь и на топливо, — вспоминает Пеэтер Тайм. — На следующий день будущий министр экономики говорит: нет, снижения не будет. То есть, споры уже пошли».

Не прописано в договоре и будущее школ русскоязычных нацменьшинств: оставлять их, (как сделали в Литве), или постепенно переводить все школы на национальный язык (как запланировано в соседней Латвии). Центристы, будучи партией русскоязычного меньшинства, естественно, шли на выборы с лозунгом о защите русских школ. EKRE и консервативная партия «Отчество» в своих программах говорили о необходимости русские школы перевести на эстонский. Что будет в итоге — непонятно.

Но очевидно, что Центристской партии эта коалиция дорого обойдется. Поддержка партии русскоязычными жителями Эстонии уже упала с 67% в феврале до 47% в конце марта. «Как-никак, это предательство, — считает политолог Пеэтер Тайм. — Многие русские обижены. Насколько сильно — мы увидим через два года, на муниципальных выборах»