Потом со сквером стали происходить странные вещи: одни памятники (Беллинсгаузену, кавалеристу-девице Дуровой, Багратиону, маршалу Рокоссовскому, а также копия бронзового медведя в натуральную величину, зачем-то подаренного Филиппинам) бесследно пропадали, другие появлялись. Но неизменно в центре сквера возвышался конный Георгий, поражающий змея.

Удалось узнать, что «наш» сквер не один такой: от имени РВИО и под его патронажем страну сотнями (!) произведений «из бронзы, а также железобетона, окрашенного под бронзу, меди и антика» застраивает некая фирма «Аллея Российской Славы» из города Кропоткина Краснодарского края, привлекшая бригаду скульпторов под личным руководством хозяина фирмы некоего Михаила Сердюкова. Вывешен прейскурант, изучив который, можно сделать вывод, что фирма процветает. Хотя сам Сердюков не чужд и благотворительности, в частности родному городу он подарил фонтан с трогательной надписью: «Ей было 14, мне 15. 43 года назад я встретил свою любовь — Наташу. В память об этой встрече фонтан. М.Л. Сердюков. 2009 г»..

Но вернемся к «Скверу полководцев».

Военно-историческое общество в своем ответе на редакционный запрос сообщило: из близлежащего особняка оно переехало в другое место, и теперь все вопросы, касающиеся сквера, надо адресовать его новому хозяину — Росконцерту. Тот (вполне предсказуемо!) все претензии в свой адрес отмел тоже. Комиссия по монументальному искусству при Мосгордуме, как сообщил ее председатель, никогда вопросов, связанных со сквером, не рассматривала.

А накануне публикации материала в сквере произошли новые чрезвычайные события.

Уже после того, как Военно-историческое общество троекратно открестилось от какого бы то ни было отношения к «Скверу полководцев», хмурые рабочие сняли и увезли куда-то очередные бюсты (героев 1812 года) и врыли столб с огромной плазменной панелью, на которой (под логотипом РВИО) в режиме нон-стоп транслируют календарь знаменательных дат и видеосюжеты о летчиках-героях. Собственно, ничего плохого в этом я не вижу, хотя можно бы и попридираться: почему о летчиках? Почему только о летчиках?

Напротив офиса Росконцерта не логичнее бы «крутить», например, хронику с выступлениями перед бойцами фронтовых бригад столичных театров? Впрочем, о чем это я? В ком предполагаю способность подумать, перед тем как что-то сделать и объяснить другим, что придумали?

И, наконец, пропал Георгий Победоносец. От него остался один пьедестал с зачем-то сохраненной табличкой.

Боюсь, когда патриотизм становится основной профессией, он требует полной самоотдачи и не оставляет времени и сил для любых других полезных Родине занятий.

Но табличку, табличку хотя бы свинтите!

Прошло пять месяцев. Новостей о сквере нет. Все так же строго смотрит на бюст фельдмаршала Милютина бюст адмирала Нахимова. Все те же ролики про летчиков «крутятся» в режиме нон-стоп. Табличка, посвященная Георгию Победоносцу, по-прежнему красуется на пустом бетонном кубе.

Но ясности прибавилось.

На запрос в Московскую мэрию официально ответил департамент культурного наследия, сообщивший, что, действительно, никакого отношения к происходящему столица не имеет. Земля, на которой раскинулся «Сквер полководцев» — федеральная собственность. Московским законам неподвластна. А в личном качестве мне позвонил один из руководителей департамента и произнес эмоциональный монолог о том, как, оказывается, «достала Москву» монументальная пропаганда Военно-исторического общества, с которым, оказывается, и поделать-то ничего нельзя.

…А вот что получается, когда сотрудники РВИО вдруг берутся за безукоризненно благородное дело.

Кинодокументалист (продюсер, режиссер, сценарист) Татьяна Борщ рассказала «Новой» о поразившей ее истории, с которой столкнулась после выхода очередного своего фильма. Фильм, кстати сказать, снимался по заказу RТ. Он рассказывает о том, как относятся к памяти о Второй мировой войне в разных странах Европы и Америки. Фильм я посмотрел, мне показалось, он не свободен от некоторых пропагандистских передержек, но герои его действительно достойные, заслуживающие самых добрых слов люди.

Один из них — житель Граца, 73-летний Петер Сиксль, многие годы занимается сохранением памяти о советских воинах, погибших в конце войны в Австрии. Во время визита российского президента Петер вручил ему результат своей работы — Книгу памяти, в которой тогда было около 60 000 выявленных имен советских солдат, погибших в бою, и военнопленных. Сейчас их на 20 тысяч больше, готовится следующее издание. Все это Сиксль делает на собственные средства и не требует за это никакой благодарности.

В фильм это, конечно, не попало, но мне Татьяна сказала и то, что ее неприятно поразило во время работы над ним: «Я проехала по всей Европе, видела людей, которые таким поиском занимаются, и ни-ка-кой помощи от нас они не получают».

Зато Петер Сиксль указами президента России был награжден Орденом Дружбы и Почетной грамотой Президента РФ — за большой вклад в увековечение памяти советских граждан, погибших на территории Австрии в годы Второй мировой войны.

Это важно запомнить. Россия деятельность австрийца оценила.

Когда Борщ работала над фильмом, Сиксль рассказал ей, что обнаружил очередное неизвестное захоронение советских солдат; никаких документов там не оказалось, но был найден орден Славы III степени, принадлежавший одному из них. И австриец попросил передать фото ордена в Москву, чтобы по номеру награды установить фамилию орденоносца и, может быть, его родственников.

— Я с поисковиками никогда не работала. Обратилась в РВИО. Две просьбы: найти по номеру хозяина ордена и помочь Петеру с обустройством захоронения, — говорит Борщ. — Месяц прошел: ни ответа ни привета. Дозвонилась, напомнила. Потом еще раз.

И, наконец, получила ответ, как мне кажется, нуждающийся в бережном цитировании.

Подписал это замечательное письмо руководитель Департамента по работе с государственными и общественными организациями И.В. Морозов.

Но «уважаемую Татьяну Юрьевну» это, как ни странно, не удовлетворило. Она стала настаивать на личной встрече. Сотрудники же РВИО неизменно отвечали, что личную встречу с господином Морозовым полагают нецелесообразной, так как она получила исчерпывающий ответ в письменной форме. Наконец, Борщ заявила, что является членом общественного совета при Комитете по информационной политике Госдумы (что является правдой) и действует по его поручению (что несколько преувеличено). Тогда ей назначили встречу в замечательно отремонтированном особняке РВИО в Петроверигском переулке.

— Приняли меня три здоровенных мужика: Морозов, руководитель департамента поисковой работы Баринов и еще один. Сразу объяснили: мы не можем финансировать зарубежные организации (будто об этом кто-то их просил). И вообще, кто такой этот ваш Петер?

— Посмотрите в интернете.

Тут же посмотрели. Увиденным впечатлились. Ну хорошо, сказал Баринов, попытаемся что-то сделать.

И уже через день звонят: нашли солдата! И даже копию наградного листа из архива получили! Ахапкин Иван Николаевич, ефрейтор, 1911 года рождения, житель деревни Лилигумзи, призван Белозерским РВК Вологодской области, воюет с августа 41-го.

И сообщение в райвоенкомат из Управления по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава Наркомата обороны от 30 марта 1946 года: «Сведений о гибели нет».

Отчет о проделанной работе был тут же вывешен на официальном сайте РВИО.

Но, может, и правда поиск имени награжденного по номеру награды — задача исключительно трудоемкая и требующая массы усилий?

Руководитель Криминалистической лаборатории «Солдатский медальон» Андрей Фетисов:

— Если у вас есть рабочий контакт с Центральным архивом Министерства обороны, никаких усилий прилагать и не надо. Обратился в архив, сотрудник архива подошел к картотеке. Все.

А тем временем в Череповце заметку на сайте РВИО увидела местный поисковик Светлана Ящур. Название деревни было ей знакомо, поскольку там жила ее подруга, белозерская журналистка. Позвонила ей.

— Светлана Валентиновна, — спросил я, — а какова роль во всем этом людей из Военно-исторического общества?

— Какая роль? — переспросила Ящур.

Тем временем на сайте РВИО информация обновилась. Было сообщено, что благодаря усилиям Общества отысканы родственники погибшего солдата. Упоминаний об австрийце по-прежнему никаких.

Австриец обиделся. И даже написал в РВИО, специально оговорившись, что «поиск полевых захоронений осуществлялся и осуществляется мною на добровольных и безвозмездных основах, при помощи добровольных помощников, при соблюдении требований австрийского законодательства и в сотрудничестве с посольством Российской Федерации в Вене». И завершил: «Тот факт, что данное полевое захоронение и останки советского солдата, а также его награда найдены мною, я прошу Вас указать в начале Вашей заметки на сайте».

Что ему ответили — не знаю.

Татьяна Борщ, чувствуя свою моральную ответственность за происходящее, ввязалась в удивительную переписку с руководителем Департамента поисковой и реконструкторской работы Сергеем Анатольевичем Бариновым. Привожу выдержки из нее. При этом прошу не упускать из памяти, о ЧЕМ идет речь.

Ну, приехали! Они еще и угрожают, что кому-то пожалуются!

Причем фантасмагоричность ситуации становится предельно ясной, если попытаться задать себе вопрос: какую цель может преследовать Сиксль, затевая всю эту историю, даже если оправдаются самые страшные подозрения насчет него Российского военно-патриотического общества? А вот само РВИО, обозначившее на собственном сайте свое выдающееся участие в этом деле. Родственники собираются поехать на место захоронения, могут что-то спросить. И что Общество ответит? Признается в своей чисто технической роли: передали сотрудникам архива номер ордена? И все? Вот и требуют (требуют!) необходимых подробностей, будто австриец — их сотрудник, получающий в Обществе плохо отрабатываемую зарплату.

Разве что строго спросить у гражданина Австрии Петера Сиксля: «Будет ли данное захоронение облагорожено или планируется эксгумация и перенос останков в Братское захоронение, существующее ныне?» «У самого Общества, заставившего полстраны одинаковыми (невысокохудожественными, как мне представляется) памятниками, отлитыми своими коммерческими партнерами из Кропоткина (как отмечают: «по проекту» или «с участием» советника председателя РВИО, отца председателя Р. Мединского), денег на это, оказывается, нет. Договориться с Министерством обороны оно тоже не пытается. И готово только получать не совсем заслуженные «цветы славы» и иные удовольствия. «В плане поиска награжденного орденом военнослужащего и поиска родственников Общество свою задачу выполнило успешно». Светлану Валентиновну Ящур, кстати сказать, упомянуть тоже забыли.

Остается надеяться, что родственники погибшего солдата, ожидающие ответа на свое письмо австрийскому поисковику, найдут с ним общий язык легче, чем профессиональные патриоты, так хорошо знающие, кто и чем обязан им лично.