«В свое время мы предлагали процедуру профилактики и предотвращения взрывов газа в жилых домах и в рамках общественного контроля предлагали создать газовый патруль, — говорит «Новой» автор инициативы, член Общественной палаты Артем Кирьянов. — Жильцы пускают представителей газовых служб для осмотра оборудования в очень редких случаях. Статистика нам говорит, что 50–70% квартир закрыты для специалистов, которые хотят проверить оборудование. Необходима огромная разъяснительная работа. Нужно привлекать и управляющие организации, работающие в сфере ЖКХ, и органы местного самоуправления, и Госжилинспекцию, и Ростехнадзор».

«Газовая полиция» — это не силовой орган, а новые полномочия подчеркивает Кирьянов. Те же самые штрафы для тех, кто не открывает двери:

«Первый штраф может быть 1–2 тысячи рублей, второй — 5 тысяч. Дальше уже можно штрафовать и соответствующие сервисные органы, которые не проявили должную настойчивость и не смогли наладить коммуникацию с собственниками помещений. Там штрафы могли бы быть от 50 тысяч рублей, — уточняет представитель Общественной палаты. — Система должна работать на местах: люди должны понимать, кто к ним приходит, должны быть уверены, что все действия газовой службы санкционированы и что это не какие-то чужие малознакомые жулики к ним приходят под видом газовой службы. Для этого надо поддерживать постоянный контакт с собственниками и арендаторами».

Да, есть проблемы с Конституцией и правом на неприкосновенность частного жилища, но это как-нибудь надо решать: люди из-за этого гибнуть не должны, резюмирует Кирьянов. Да и Конституция предусматривает возможность ограничения неприкосновенности жилища на основании федеральных законов и судебного решения, уточняет руководитель уголовной практики юридической компании BMS Law Firm Александр Иноядов:

«Жилищный кодекс устанавливает, что это право может быть ограничено при необходимости обеспечения общественной безопасности при аварийных ситуациях, стихийных бедствиях, катастрофах, массовых беспорядках либо иных обстоятельствах чрезвычайного характера. Поэтому в данном случае можно как раз говорить об общественной безопасности и предотвращении аварийных ситуаций».

Почти борьба с терроризмом получается.

Пока формат «газовой полиции» не определен, но стоит отметить, что еще утром 14 января это допущение выглядело мрачной шуткой от правозащитника Павла Чикова, а уже к вечеру было высказано на более близком к власти уровне. Это, в общем, было очевидно: бытовой газ стал для власти в начале 2019 года врагом номер один. Борются как умеют.

Кто шипит за стенкой

Газовая отрасль в России — одна из самых проблемных в сфере ЖКХ, констатирует член Торгово-промышленной палаты, председатель Союза жилищных организаций Москвы Константин Крохин.

«Согласно законодательству, ответственность за ненадлежащее использование оборудования лежит на собственнике помещения, — говорит он в беседе с «Новой». — При этом поставщик газа должен проводить проверки оборудования, но он является заинтересованным лицом (участвует в схеме купли-продажи товара). Главный недостаток в этой системе — нет независимой организации, которая бы осуществляла контроль, нет специального подразделения в условной жилищной инспекции, которое могло бы контролировать выполнение функций контроля технического оборудования по отношению как к потребителю, так и к поставщику газа».

В итоге минимальный контроль есть разве что в частных домовладениях. Там газ необходим практически для всего (в первую очередь для отопления), что позволяет поставщикам настаивать на огромных суммах за подключение и на установке газоанализаторов.

«Подобных возможностей нет в многоквартирных домах, — сетует Крохин. —

В результате за тем, протечет газ или нет, должны следить сами жильцы да управляющие компании. Со вторыми ситуация еще хуже, чем с простыми собственниками квартир: взорвавшийся дом в Шахтах в Ростовской области (двое погибших) обслуживался УК, которая находилась, по данным СМИ, в тройке худших в городе. Задолженность компании «Жилремсервис» перед контрагентами составляла 11 миллионов рублей, ее собственник состоял на учете в полиции.

Именно поэтому предложение о «газовой полиции» при всем его флере репрессивности не исключается изначально никем — ни чиновниками, ни юристами, ни экспертами. Константин Крохин, например, предлагает создать отдельную структуру, которая возьмет на себя чисто контролирующие функции. А на недобросовестных подрядчиков, которые проводят строительные работы с газовыми баллонами (еще одна причина взрывов в жилых домах), можно натравливать участковых, которые сейчас, по сути, от проверок таких работ устранились.

Другое предложение по следам двух последних взрывов — полное возвращение газовой отрасли под контроль государства. Это предлагает сенатор Франк Клинцевич и сам называет такой шаг «крайней мерой», но речь, мол, идет о «жизни и безопасности людей». В эту вероятность верится пока с трудом: брать на себя дополнительную ответственность в отрасли, где только за последние два года было минимум 44 крупных ЧП с газом (по подсчетам РИА «Новости»), государство вряд ли захочет.

Собственно, вся реакция власти сейчас — это следствие информационной волны и ажиотажа, считает экономист и политик Владимир Милов.

«Обсуждения происходят каждый раз, — говорит он «Новой». —

— (продолжает) Я могу сказать, что наши власти вообще не любят делать что-то такое, что связано с трудоемкостью, возней, и в том числе не любят такие жесткие дискуссии. Поэтому откладывают проблему на потом».

Нынешний резонанс дополнительно подогревается тем, что трагедия в Магнитогорске случилась 31 декабря, — но вопрос в том, хватит ли у властей запала для того, чтобы принять какие-то важные решения.

Тотальный контроль невозможен

Для рядовых потребителей, впрочем, вопрос безопасности — далеко не первый в списке приоритетов. Чаще всего бытовой газ используется для приготовления пищи. Газовые плиты стоят относительно дешево, в то время как электроплиты обладают более высокими потребительскими характеристикам, но менее демократичным ценником. Плюс ко всему из-за разницы в тарифах платить за газ нужно существенно меньше, чем за электроэнергию (всего 50–100 рублей в месяц на человека).

Стремление к экономии оборачивается повышенными эксплуатационными рисками.

«Если у вас газовая плита, то вы представляете собой источник опасности для окружающих, даже если соблюдаете все правила безопасности. Ваши соседи, которые ведут асоциальный образ жизни, тоже могут быть источником опасности», — говорит председатель Союза жилищных организаций Москвы Крохин.

Эксперты по жилищно-коммунальной сфере единым фронтом выступают за демонтаж квартирного газового хозяйства, но расходятся в тактических соображениях. Радикальная позиция состоит в том, что газ в домах, за некоторым исключением (профессиональные отопительные котельные), — это неприемлемый риск, который нужно устранить немедленно. Государство должно запустить процесс «принудительной замены на электроплиты как можно скорее», написал в соцсетях Милов.

«Газ из домов нужно убирать. Вы можете поставить какую угодно систему контроля, но у вас, например, сосед — 90-летняя старушка, которая забыла и не в состоянии контролировать газ нормально, или алкоголики», — говорит Милов «Новой».

По данным Росстата, на начало 2015 года электроплитами было оснащено 22% российских домохозяйств. Милов считает, что программа по электрификации домов может обойтись бюджету в несколько миллиардов рублей, что не так уж много по сравнению с затратами на ликвидацию потерь от регулярных взрывов. Напомним, что в результате трагедии в Магнитогорске без крыши над головой осталась 101 семья, которых правительство обеспечит новым жильем за 147 млн рублей. Всего по стране за 2018 год от бытового газа погибло более 50 человек.

Стоимость перевода страны на электричество просчитать очень сложно, возражает Константин Крохин. «Это зависит от конкретного региона, его специфики, от состава жилого фонда. Такие серьезные мероприятия занимают годы», — объясняет эксперт.

«Это будет стоить несколько миллиардов рублей, — предполагает Владимир Милов. — Это не то чтобы какие-то большие деньги, просто это трудоемкое дело, и не все жильцы могут этого хотеть. Они говорят, что на газу готовить классно, газовая плита — это безопасно, если поставить газ-контроль. Но проблема в том, что вы не можете контролировать каждую квартиру в доме».

Тем не менее переход на более надежные газовые системы учитывает существующие финансовые и временные ограничения и является компромиссным вариантом. Бытовой газ применяется во многих странах, но в Европе к газовому оборудованию предъявляются повышенные требования безопасности. В развитых странах обязательный элемент газовой плиты — система «газ-контроль», которая автоматически перекрывает подачу газа, если нет огня. Жилые дома оснащаются газоанализаторами — специальными датчиками, определяющими загазованность помещения и в реальном времени оповещающими об утечке аварийные службы.

Считается, что основной причиной взрывов бытового газа является именно «человеческий фактор».

Риски алкогольного опьянения, детской шалости или банальной забывчивости легко нивелируются современной электроникой — если, конечно, не брать в расчет преднамеренные попытки спровоцировать взрыв.

Другой вопрос, что в российских домах хорошее газовое оборудование — настоящая редкость. Новая газовая плита с автоматической блокировкой газа может стоить от 10 тысяч рублей, еще несколько тысяч рублей могут попросить за установку. Для людей, проживающих в старых домах, сумма зачастую абсолютно неподъемная (в новых высотных домах газовые плиты и так не предусмотрены, хотя газ иногда используется для отопления или нагревания воды).

Зона риска — дома, которые требуют капитального ремонта, отмечает Галина Хованская.

«Газовым плитам в таких домах по 40–50 лет. Малоимущие граждане, которые получают субсидии по оплате за жилье и коммунальные услуги, не в состоянии купить новую плиту за свой счет», — говорит она. В старых домах субсидировать замену плит должно государство, а новостройки должны оснащаться «умными системами» по умолчанию, считает председатель Комитета Госдумы по жилищной политике и ЖКХ Галина Хованская из «Справедливой России».

«Эсеры» уже внесли свои поправки к Жилищному кодексу и предлагают устанавливать оборудование за счет бюджета или за счет средств капремонта, и в партии рассчитывают, что «Единая Россия» поддержит их начинание.

Установка газоанализаторов — это именно та оперативная мера, которая позволит в короткие сроки снизить аварийность, добавляет Крохин.

«Это будет стоить примерно от 3–7 тысяч рублей на квартиру в зависимости от модели. Может быть вполне подъемно, если это финансируется за счет бюджета или внебюджетных организаций по типу фонда капремонта», — говорит эксперт.

Переоборудование кухонь на плиты с газ-контролем — промежуточный шаг на пути к программе-максимум, которая состоит в полном отказе от бытовых газовых приборов. Но здесь возникает дополнительная проблема: в большинстве старых домов электропроводка настолько ветхая, что может не выдержать дополнительной нагрузки на электросети.

В результате проблема с газом может быть устранена, но вырастет риск пожаров (впрочем, некоторые эксперты считают, что нагрузка на сети вырастет несущественно, а среди причин пожаров проблемы с проводкой занимают далеко не первое место). По статистике, пожары в домах происходят значительно чаще, чем взрывы бытового газа, хотя размер ущерба от последних несопоставимо выше. Поэтому таким домам понадобится полная замена проводки и установка современных защитных устройств.

«Надо централизованно начать переход на электроснабжение, на установку электроплит и модернизацию междомовых сетей, чтобы переводить жилые районы на электроснабжение для бытовых служб», — говорит Крохин.

Здесь речь может пойти о миллионах рублей на один дом.

Правда, пока что сложно представить себе, где государство найдет деньги на масштабную программу обновления электрических сетей, учитывая, что платежи на капремонт с трудом покрывают даже самые насущные потребности жилищного фонда. В 2017 году в Минстрое подсчитали, что установка датчиков загазованности обойдется в 230 млрд рублей, и решили отказаться даже от этой идеи. Но последние трагедии должны приблизить власти к пониманию того, что решение «газовой проблемы» нельзя откладывать до бесконечности.