Ночью 17 июля этого года Юлия Латынина и ее родители были разбужены истошным собачьим лаем. Один из соседей, вышедший на крыльцо, заметил спешно отъезжающий автомобиль. А затем все почувствовали ужасный запах — какой-то чудовищно воняющей жидкостью была облита машина Латыниных, стены дома и окна. Дом — на две семьи. Запах держался весь последующий день, серьезно пострадали дети — они страдали удушьем, их рвало, потому все-таки было решено вызвать полицию. Эксперты взяли образцы вещества, опера опросили потерпевших, начали доследственную проверку.

Мы, со своей стороны, отправили образцы независимому эксперту. Ее выводы не позволяют нам сомневаться в том, что спавшие и ничего не подозревавшие люди могли пострадать очень серьезно — доберись мерзавцы до открытых окон, как, судя по всему, и планировали: на одно окно плеснуть все же успели.

Также эксперт разъясняет:

Что же касается второго вещества, обнаруженного экспертом, то ДМФА оказывает

Целый год длилась травля Юлии Латыниной, которая началась с мерзкой хулиганской выходки, а закончилась ночным поджогом машины, стоявшей во дворе частного деревянного дома, — не рвануло лишь потому, что папа Юлии услышал хлопок и успел воспользоваться огнетушителем.

• 20 августа 2016 года неподалеку от редакции «Эхо Москвы» неизвестный человек выплеснул на нашего журналиста фекалии, заботливо собранные в канистру. Сел на поджидавший его скутер, за рулем которого был сообщник, и скрылся. Сотрудники полиции рассказывали нам, что без предварительной слежки подобное провернуть было бы затруднительно, да и все преступление продумано до мелочей — особенно пути отхода, так что следы основательно затерялись. Вышел серьезный шум, на место происшествия приезжали офицеры с большими звездами. Начали доследственную проверку, но не по «хулиганской» статье, а по ст. 144 УК РФ — воспрепятствование профессиональной деятельности журналиста. А это — подследственность Следственного комитета.
• 22 сентября 2016 года последовал отказ в возбуждении уголовного дела, и хотя изначально следователь находил признаки преступления, в итоге постановил: преступление не было как такового. То есть говно было, а события не было. Впрочем, СК отправил дело обратно в полицию с рекомендацией о возбуждении административного дела. Ничего не возбудили, никого не нашли.
• Осенью этого же, 2016 года — внезапный отказ тормозов у исправной машины. Слава богу, скорость была незначительная, все ограничилось небольшой аварией.
• 17 июля 2017-го — газовая атака.
• Сентябрь 2017-го — поджог автомобиля. Экспертиза установила три очага возгорания. Несколько дней назад возбуждено уголовное дело. Семья Латыниных была вынуждена временно уехать из страны.

Что же касается разлития вещества, содержащего, как теперь нам стало известно, фталаты, то эта опасная для жизни и здоровья ситуация пока еще не нашла своего отражения в материалах уголовного дела. Как рассказывают нам сотрудники полиции, знакомые с ходом расследования, дело вначале опять почему-то было направлено в СК — с намеком на все ту же статью 144, потом вернулось в УВД по Троицкому и Новомосковскому административному округу. Процессуальное решение будет принято только после того, как в органы дознания поступят данные официальной экспертизы.

Путь, проделанный преступниками (а у нас есть уверенность в том, что эту серию нападений планировали и осуществляли одни и те же лица) — от фекалий до смертельной отравы и поджога, — закономерен. В том смысле, что безнаказанность, которую чувствуют российские «титушки», позволяет им переходить к все более опасным действиям. От зеленки — к бейсбольным битам и арматуре.

Только вот бейсбольная бита — избирательное оружие, а отравляющее вещество — массового поражения. Где и у кого хранятся такие фталаты или что-то подобное, в каком количестве? Это тоже вопрос, на который следует ответить правоохранительным органам, как и установить всех причастных к серии нападений на журналиста Юлию Латынину протяженностью в безнаказанный год.