27 июня в казахстанский парламент поступили одобренные правительством поправки в законы, регулирующие деятельности СМИ и журналистов в стране. Всего поправок около 250; при их утверждении парламентом и президентом будет изменено 12 законов и четыре кодекса. Общественники и правозащитники Казахстана уже называют новые нормы «гибелью казахстанской журналистики», но это не совсем так. Просто журналистика вернется в состояние советской пропаганды — с поправкой на технический прогресс.

Резонансных поправок в тексте документа много, но ключевых — три. Во-первых, новые нормы предусматривают для журналиста обязанность получать разрешение на публикацию в СМИ личных, семейных, врачебных, банковских, коммерческих или иных тайн, охраняемых законом. Согласие можно получить от героя публикации или от его законного представителя. Это как если бы Алексею Навальному при создании его фильма о Дмитрии Медведеве пришлось бы получать разрешение на размещение «Он вам не Димон» от самого премьер-министра и от указанных в фильме персонажей. Виноградники в Тоскане — информация важная, но легко попадает под категорию «личной», поскольку в Казахстане, например, параметры того, что подпадает под это понятие, не прописаны. Формально можно пользоваться данными из открытых источников, но только в случае, если это официальное сообщение или если интересующую вас информацию разместил сам герой.

По мнению казахстанских журналистов, это уничтожит в стране расследовательскую журналистику, которая и так была в зачаточном состоянии. «Что такое «семейная тайна»? Такого правового термина нет. Если речь идет о какой-то критической публикации, никто не даст такого разрешения. Если опубликовать это без согласия — то засудят, разорят, если не хуже. С журналистским расследованием тоже можно будет покончить», — цитируют СМИ главу фонда защиты свободы слова «Адил соз» Тамару Калееву. С ней категорически не согласен министр информации и коммуникаций Даурен Абаев, который на публичном общении с журналистами заявил, что «в принципе ничего не мешает журналисту все данные расследования передать в правоохранительные органы». «И тогда это будет процедура, которая будет вестись совместно с правоохранительными органами, будет соответствующее расследование. Освещать это расследование никто не запрещает». То есть расследовать теперь будут компетентные органы, а журналисту останется публиковать пресс-релизы от следствия.

Во-вторых, согласно новым правилам, журналист будет обязан проверить всю поступившую к нему информацию — причем сделать это через госорганы методом запросов, либо «другими законными способами». При этом запросы будут обрабатываться не три дня, как раньше, а все четырнадцать. Можно, конечно, на свой страх и риск опубликовать непроверенную информацию, однако в уголовном кодексе страны есть статья о распространении заведомо ложной информации с использованием СМИ или коммуникационных сетей — до пяти лет тюрьмы.

Эти две нормы, по сути, сводят всю внутреннюю журналистику страны к публикации лишь официальных сообщений. Но и для тех, кто работает на экспорт, появился новый барьер: теперь журналист, желающий хотя бы раз написать для иностранного издания, должен будет зарегистрироваться в министерстве иностранных дел Казахстана.

«Это все символизмы родом из советского прошлого. Сегодня носит Adidas, а завтра Родину продаст. Это чисто политическое решение с очень четко просматриваемыми «ушами» контроля и надзора — особенно с учетом того, что любая информация в Казахстане воспринимается как угроза», — говорит «Новой» директор Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгений Жовтис. Правозащитник уверен, что государство просто считает опасным любое влияние на умы казахстанцев извне, поэтому и придумывает такие законы.

В тексте законопроекта есть еще много удивительных вещей. Например, Казахстан хочет ввести обязательную идентификацию всех интернет-комментаторов, поскольку в интернете стало слишком много «личных оскорблений». Поправки будут рассматриваться осенью. Рассмотрели бы и раньше, но депутаты казахстанского парламента впервые выступили на стороне журналистов, пусть и невольно: законопроект был презентован за три дня до отпуска. Репрессии репрессиями, а курорт по расписанию.