Казалась бы, состоялся справедливый акт возмездия. Но почему-то в Германии не наступило чувство удовлетворения и уж тем более не прибавилось уверенности в том, что завтрашний день станет безопаснее, что террористы не нанесут где-то новый внезапный удар.

Напомним некоторые подробности берлинской трагедии. В восемь вечера 19 декабря многотонная фура на полном ходу врезалась в толпу людей на рождественском базаре в центре Берлина. Погибло 12 человек, десятки были ранены. По горячим следам полиция, как поспешила сообщить бульварная пресса, задержала преступника.

Полицейские чины, включая министра внутренних дел Германии, повели себя более сдержанно — да, есть подозреваемый, проверяется его причастность, но нет уверенности, что он управлял грузовиком. В итоге задержанного молодого пакистанца пришлось освободить.

Там же были обнаружены его многочисленные отпечатки пальцев. Сомнений в том, кто сидел за рулем, не осталось.

Тунисца объявили в международный розыск. Он, как выяснилось, давно находился под пристальным вниманием полиции и спецслужб.

К своим 24-ем годам Анис Амри накопил солидное криминальное прошлое. Выходец из небольшой тунисской деревни совершил свое первое преступление на родине в юношеском возрасте — украл велосипед. Чтобы избежать уголовного наказания, нелегально отправился в Италию. За хулиганское поведение и драки его несколько раз переводили из одного лагеря беженцев в другой. Наконец, он, устроив поджог в очередном лагере, получил 4 года тюрьмы.

В заключение на Сицилии тунисец содержался вместе такими же преступившими закон беженцами, среди которых было немало радикальных исламистов. Они и сделали из молодого человека своего преданного сторонника.

Выйдя на свободу в 2015 году, Амри в общем миграционном потоке направился в Германию. При подаче заявления на убежище он, скрыв криминальные подвиги, назвался преследуемым по политическим мотивам гражданином Египта, и потом еще не раз менял имена и родину. При этом Амри особо не утруждал себя проблемами интеграции, изучением языка, поиском средств к существованию. Зато очень быстро установил связь с действующими в Германии проповедниками сулафистского течения в исламе, которые, пропагандируя идеи Исламского государства (запрещенная в России организация — Ред.), вербовали новобранцев для отправки на Ближний Восток.

По этой причине тунисец в течение нескольких месяцев находился под постоянным оперативным наблюдением немецких спецслужб. Его даже включили в категорию лиц, представляющих опасность для безопасности государства. В Германии к таковым причислено на сегодня в общей сложности 550 мигрантов. Для сравнения — из среды местных неонацистских организаций в поле зрения правоохранителей находятся 20 человек и всего 5 левых радикалов.

К скандальным деталям пребывания Амри на немецкой земле относится и тот факт, что

Сулафисты даже якобы планировали направить Амри в Сирию с собранными ими для ИГ двумя миллионами евро.

Трудно поверить, но в сентябре спецслужбы сняли с тунисца наблюдение, поскольку объект, по мнению оперативников, вел себя спокойно и не подтвердил конкретными действиями свои словесные намерения. Оперативные задачи требовали задействовать силы и средства по другим, более актуальным, поводам. Возможность просто задержать и изолировать от общества подозрительного мигранта до принудительной высылки исключалась по процессуальным аспектам — нельзя нарушать презумпцию невиновности.

Кейс Амри обнажил серьезные прорехи в немецком миграционном законодательстве, которые практически парализуют деятельность государственной бюрократической машины. Еще летом будущему террористу отказали в убежище, но сразу выслать не смогли. Действующий закон требует отправлять отказников на родину в том случае, если есть договор с их странами о том, что они примут своих граждан обратно. Кроме того, нельзя высылать без личных документов, а многие беженцы заявляют о потере паспортов, которые опять же должны заново выписать власти родного государства.

У Амри, естественно, не было никаких документов, а Тунис отказался признать его своим гражданином. Для африканской страны в последнее время из-за высокой безработицы среди молодежи очень остро встала проблемы борьбы с экстремистскими настроениями, когда сотни молодых людей присоединяются к ИГ, и еще один потенциальный террорист —лишняя головная боль. Такая же картина складывается по другим неблагополучным государствам Африки, Ближнего Востока и Азии.

Сейчас в Германии насчитывается где-то двести с лишним тысяч подлежащих высылке беженцев. Из них 158 тысяч получили по тем или иным причинам отсрочки — отсутствие документов или договора об обратном приеме, семейные обстоятельства или медицинские показатели. Остальные почти 50 тысяч просто зависли безо всякого статуса. Никто не знает, что с ними делать, как и то, сколько из них уже подверглись обработке со стороны радикальных исламистов и готовы пополнить ряды террористов.

После берлинского теракта в немецком обществе с новой силой разгорелись дебаты по миграционной проблеме. Накал страстей в социальных сетях зашкаливает все разумные пределы. Даже ведущие политики из правящего Христианско-демократического союза заговорили о «крахе правового государства» и «полном пересмотре всей концепции обеспечения безопасности».

Социал-демократы в качестве выхода из тупиковой ситуации с представляющими опасность беженцами предложили одевать им электронные браслеты слежения. Представители партии «зеленых» высказались за то, чтобы ограничить или совсем лишить немецкой финансовой помощи страны, которые отказываются принимать назад своих граждан.

Правительство пока пообещало увеличить число видеокамер в общественных местах, усилить присутствие полиции на улицах, улучшить взаимодействие правоохранительных структур внутри страны и их сотрудничество с зарубежными коллегами, а также детально проанализировать обстановку и выработать дополнительные меры по усилению борьбы с угрозой терроризма. По первым публичным выступлениям канцлера Ангелы Меркель было заметно, насколько глубоко она шокирована случившейся трагедией.

Согласно последним социологическим замерам рейтинг партии «Альтернатива для Германии» опять начал расти и превысил 15 процентов.