Политическая борьба началась сразу после трагедии. 16 июля, на второй день после теракта, министр Казнев заявил, что «национальная полиция была представлена и весьма представлена на Английской набережной» в момент трагедии.

Это заявление стало ответом на обвинения, которые с 15 июля начал выдвигать в адрес центральных властей Кристиан Эстрози, глава региона Прованс—Альпы—Лазурный Берег, долгие годы работавший мэром Ниццы (2008—2016).

Эстрози утверждал, помимо прочего, что сотрудников национальной полиции в ходе праздника было меньше, чем сотрудников полиции муниципальной, и меньше, чем планировалось при подготовке к празднику. Ну и что вся ответственность за обеспечение безопасности лежит на национальных властях.

В ответ на последнее обвинение министр заявил, что праздник готовился «в тесном сотрудничестве с властями города Ниццы». Затем стало известно, что это правда. Что местные силовики вместе с «национальными» собирались трижды: 28 июня, а также 7 и 8 июля. В обсуждении принимал участие и Эстрози.

Согласно документу, опубликованному газетой Le Canard Enchainé 20 июля, стороны в итоге сошлись на том, что даже осмотр сумок и «пальпация» людей, проходящих сквозь пункты полицейского контроля будут производиться «выборочно», так как полицейских не хватает.

Хорошо, что об этом полюбовном решении властей не знали террористы и не устроили сразу серию атак: что им мешало в условиях «выборочной пальпации» пронести в гущу 30-тысячной толпы взрывчатку или несколько «калашниковых»?

Но так как взрывчатку и «калашниковы», к счастью, не пронесли, заинтересованные стороны стали выяснять, как грузовик сумел прорвать оцепление.

Бетонные доказательства

Эстрози обвинил во всем центральную власть, которая «должна была» заблокировать въезды силами национальной полиции. «Машины полиции сделали проезд по Английской набережной невозможным», — ответил на обвинения министр Казнев 16 июля. И только «по тротуару, очень грубым образом грузовик смог прорваться», — добавил министр.

То есть судя по заявлению министра внутренних дел, полиция просто не могла предположить, что террорист окажется настолько вероломным, что дерзнет объехать ее по обочине.

Газета Libération, публикуя 21 июля свою убойную передовицу, поместила на обложке фотографию, на которой въезд в пешеходную зону Английской набережной перекрывают два сотрудника муниципальной полиции, а также металлические заборчики и пластиковые барьеры. А так как ранее министр заявил, что «машины полиции сделали проезд» «невозможным», это позволило Libération говорить о «проколах и лжи».

«Первые сотрудники национальной полиции стояли на 370 метров дальше, в центре пешеходной зоны, у отеля Westminster», — написала газета. Именно там, по ее версии, и перекрывали движение две машины национальной полиции. На 6-полосной дороге (если считать оба направления). Впрочем, к тому времени террорист проделал большую часть своего 2-километрового пути. Примерно через двести метров, у отеля Palais de la Méditerranée, его застрелили.

Министр молниеносно ответил газете еще перед ее появлением в киосках ответил (в час ночи) и обвинил ее в использовании «приемов, заимствованных у сторонников теории заговора». Использование таких «приемов» министр назвал необоснованной попыткой подорвать репутацию министерства и «заставить думать, что префект полиции Приморских Альп, министр внутренних дел и премьер-министр пытались исказить правду».

При этом в ответе министра по сути не опровергается главное утверждение газеты: о том, что первый пункт контроля «держали» двое муниципальных полицейских («этот первый заслон был преодолен грузовиком террориста по тротуару», — сообщил Казнев), а второй пункт находился «примерно в 400 метрах» и контролировался национальной полицией. «Две машины полиции были размещены на шоссе в продольном направлении (позволяющем проход пешеходов). Шесть сотрудников национальной полиции присутствовали в этом месте», — говорится в ответе министра внутренних дел.

Министр также напомнил, что трое из шести затем бросились в погоню и героически остановили террориста «менее чем за две минуты».

Наутро, по приказу министра, экстренную пресс-конференцию созвал в Ницце Адольф Кольра — префект полиции Приморских Альп, который подтвердил все сказанное министром. Только вот отказался отвечать на вопросы СМИ.

Ранее отказывался вступать в полемику о допущенных ошибках премьер-министр Манюэль Вальс. 19 июля, когда в Национальной ассамблее обсуждали закон о продлении ЧП в стране еще на шесть месяцев, премьер даже перешел в наступление. «Я никогда не позволю говорить, что есть проколы там, где их нет!» — кричал премьер с трибуны парламента. И добавлял, что «утверждать противоположное — к тому же, когда ты являешься народным избранником от города, — недопустимая попытка подвергнуть сомнению официальное заявление».

В тот же день в интервью Nice-Matin премьер напомнил все тому же «избраннику» (Эстрози), что в декабре, перед вторым туром региональных выборов, лично призывал социалистических избирателей голосовать за него — с тем, «чтобы регион не попал в руки ультраправых». А он, мол, вот как отблагодарил.

Детскую непосредственность, с которой премьер-министр Франции возмущается этим фактом, можно сравнить разве что с искренним негодованием со стороны министра внутренних дел по поводу того, что террорист «грубым образом» объехал полицейское оцепление по тротуару.

Ну или с негодованием самого Кристиана Эстрози по поводу того, почему префект полиции не распорядился установить бетонные заграждения при въезде в город.

На негодование Эстрози тут же ответил бывший его советник по безопасности Бенуа Кандель. «Но каков Тартюф! — написал советник. — Ведь всегда именно муниципальная полиция Ниццы устанавливает такого рода оборудование. У нее есть специально оборудованный грузовик, чтобы это делать. Я это знаю. Это я покупал этот грузовик в 2009 году».

Такие заграждения, как рассказывали жители Ниццы, были установлены в ходе чемпионата Европы по футболу на подъезде к площади Массена, где устроили фан-зону.

— Была ли (в ходе подготовки к 14 июля. — Ред.) принята в расчет угроза того, что машина может въехать в толпу? — спросила после теракта местная газета Nice Matin того же префекта полиции Кольра.

— Как и в случае Евро-2016, риск появления «сумасшедшего грузовика» был принят в расчет, — ответил префект. Ну и дальше — о расставленных на дороге «препятствиях», которые террорист, «к несчастью, обогнул».

Президентская гонка по набережной

Кстати, главный критик «халатности» властей господин Эстрози, который сделал обеспечение безопасности Ниццы главным своим коньком, когда еще занимал пост городского головы, до сих пор, несмотря на избрание главой региона, остался первым заместителем мэра по вопросам безопасности. Может быть, еще и поэтому Эстрози предпочитает не упоминать об ответственности муниципальных властей.

После теракта в редакции «Шарли Эбдо» Эстрози заявлял, что в его городе — утыканном видеокамерами (1256 штук на 340 тысяч населения) — террористы «не смогли бы проехать три квартала, не будучи засеченными».

Теперь выяснилось, что в ультразащищенной Ницце террорист не только обогнул несуществующие бетонные ограждения, но и два дня перед праздником разъезжал на 19-тонном грузовике по знаменитой Английской набережной, традиционно наполненной туристами со всего света. Разъезжал «там, где движение для таких машин запрещено с 60-х годов прошлого века», — напомнила Canard Enchainé.

Не засекли террориста и 500 агентов запущенной Эстрози сети «Бдительный сосед» — хотя Бухлель, судя по заявлению прокурора Парижа (см. справку), готовил теракт как минимум несколько месяцев.

Но теперь Эстрози, который 20 июля назвал себя «восставшим народным избранником» (восставшим против центральной власти), почему-то не вспоминает, чем занимался ранее.

Зато он помнит, что является другом экс-президента и экс-министра внутренних дел Николя Саркози, который претендует на новой срок в Елисейском дворце.

А кампания по выборам президента-2017 после теракта в Ницце уже фактически началась.

Большой сторонник закручивания гаек, Николя наутро после трагедии примчался в город в роли будущего спасителя — «выразить поддержку жителям Ниццы» и принять участие в заупокойной мессе.

Олланд, которому сейчас, конечно, трудно сохранить одухотворенное лицо, в свою очередь, выразил 22 июля «свою полную поддержку» министру внутренних дел Казневу.

И пообещал в пятницу, что Генеральная дирекция национальной полиции обнародует результаты проверки «уже на следующей неделе». А пока президент предоставил последние данные о жертвах: 84 человека погибли, еще 12 «борются за свою жизнь» (в субботу сообщалось, что один из них, к счастью, уже находится вне опасности), «сотни людей получили непоправимые телесные повреждения».

Сколько французов и жителей страны после кошмара получили непоправимые психологические травмы, сказать невозможно. Из каждого угла появляются психологи и советуют, как держаться.

Президент снова призывает к национальному единству перед лицом террора и предлагает очередные меры по «усилению» ударов (по террористам) и «улучшению» безопасности граждан. У граждан должно возникнуть четкое ощущение, что всякий раз после трагедии власти почему-то не используют весь свой антитеррористический потенциал до конца. Раз уж каждый раз им есть что «усиливать» и «улучшать».

Точнее, граждане должны осознать, что власти, до смерти спорящие о том, одна или две легковые машины перекрывали дорогу грузовику на шестиполосной дороге; власти, заявляющие, что грузовик, въезжающий в толпу, — «терроризм нового типа» (Б. Казнев); власти, днем называющие дату отмены ЧП, а вечером продлевающие его еще на три месяца (потом — на шесть) — так вот, граждане должны осознать, что власти по крайней мере не совсем понимают, что и как со всем этим делать.

Или совсем не понимают.

Ницца — Париж