Преступление и испытание

• «Над вечным покоем», режиссер Светлана Проскурина

Руки детские среди пересохшей травы землю раскапывают, разноцветную птичку хоронят. Это пролог.

Соцработник Рита (Мария Леонова). Никакой личной жизни. Без мужика. Ходит по домам-квартирам, навещает одиноких стариков. Кому продукты, кого покормит. Кому массаж. Сумка на колесах. Целый день таскается по поселку с посеребренным памятником Ленину в центре… Добросердечная, отзывчивая. Чисто ангел.

И когда ее собственный сын (Егор Абрамов), пока она ему котлетки жарит, пульнет камнем в голову «убогому» Пашке из-за веселой злости и собственной глупости… вся жизнь ее под откос полетит. Буквально камнем. Все ее существование теперь сомкнется в узкий луч — спасение сына «Сереженьки». Любыми средствами. «Нужно, чтобы все было, как было». Но как было, не будет. Мертвый мальчик закопан в подвале. Смерть как неохватная непоправимая беда превращается в подпол жизни — ее и сына. Тем более что Пашку всем поселком ищут… Мать Вера (Яна Есипович) убивается. Да и самой Рите приходится участвовать в поисках. Удивительно, но после смерти Пашки она сама начинает относиться к убитому как к собственному сыну. Рьяно защищает его от дурных слов и обвинений односельчан. Полицию упрекает… в равнодушии. И почему все вокруг так быстро забывают о Пашке? Она не забудет. Две навязчивые идеи — спасение собственного безвольного ребенка и мысли о Пашке, которого она всегда защищала. Даже на детской площадке. Пашка же такой безотказный. И Рита, как будто бы сама породившая убийство, медленно спускается в ад. В их с сыном, скажем так, условной — после смерти юродивого — жизни будет все: и мертвая земля с трупным запахом, и потоп, и даже попытка ее собственного сына умереть. Название, не утвержденное сверху — «Самоубийца», — подходит картине. Они оба себя казнили. Теперь Рита и сын ее живут буквально над смертью. «Вечный покой» это же не только Левитан с его простором и размышлениями о преходящей человеческой жизни, это и синоним смерти.

Светлана Проскурина вместе с оператором Олегом Лукичевым создали многослойную картину жизни, в которой мотивы античной шекспировской трагедии и диалектика добра и зла в духе Достоевского спаяны с социальным гротеском нынешней реальности. Она предлагает беспощадный опыт сопереживания отмененной нынешним экраном, да и самим зрителем трагедии. Трагедия нынче в самой жизни. На экран не хотят тратиться.

От Достоевского и система двойничества. Две матери, по сути, теряющие своих детей. Мать убитого и мать убийцы. И вот на девичнике в караоке они друг против друга орут «Любу Успенскую» — «Пропадаю я». Сильная сцена.

Мария Леонова — открытие фильма. За много-много лет первая главная роль. Бесстрашная, глубокая, внимательная. Камера Лукичева не может от нее оторваться. Потому что в ее почти иконописном лице, но с тонкими губами, в тихом ангельском выражении просыпается что-то темное, окаянное. Просто омут с чертями.

А вокруг жизнь. Одинокие как одна — подруги Риты. Одной тетке страшно выходить на пенсию (Ольга Лапшина): кому она будет нужна, точно не дочке. Другая — злоязычная, поклеп на юродивого наводит. Но не со зла, язык дурной. Полицейский — сам местный, судя по всему, про Риту и ее сына все понимает, но жалеет. Бомжиха — сама никому не нужная — единственная Пашку помнит, булочку около дома-могилки оставит.

В финале руки маленькой девочки будут складывать секретик в земле из умершей бабочки. Точно так же, как юродивый Пашка, который всех мертвых жуков и бабочек так хоронил. Это Рита — маленькая. Для нее Пашка где-то рядом. И ее Сереженька. Над вечным покоем времени нет.

Чиполлино — сказка про любовь

• «Картины дружеских связей», режиссер Соня Райзман

Как же приятно, когда кино так совпадает с залом и с ожиданием. Черно-белое — с приветами «Новой волне» и Хуциеву.

Дурацкие фото дурацкого времяпрепровождения одной театральной компании. Им по тридцать. Они вместе учились. Сейчас у каждого своя жизнь. Свои беды. К Маше приезжает служба по умерщвлению домашних животных — кота усыплять. Герой Руслана Братова (того самого, что снял бесподобный «Лалай-Балалай» и «Экспресс») со звериным серьезом обсуждает подводные смыслы нового смелого спектакля, в котором всех сажают. Но как показать? Как обойтись без тюрьмы и судей?». Оказывается, они «Чиполлино» ставят, как «Ромео и Джульетту». Про любовь (к Вишенкам) и смерть. Третий — режиссер, в сотый раз записывает резкое аудиосообщение продюсеру, который решил без него перемонтировать картину… Надо только осмелиться отправить. Ну еще пару раз записать — и все. У самой Сони Райзман блестящий бенефис «актриса на пробах»: неловкость и полный абсурд. Со всем темпераментом и самоотдачей она произносит текст… «Сказки о мертвой царевне и семи богатырях». Пока ее вдохновение не обрывают: «А у вас сегодня что с лицом?» — бесславный финал проб.

Вечером все собираются на квартире у Маши и ее бойфренда Саши (Александр Паль), бражничают, поют Аркадия Северного: до утра героя Паля в дальние страны провожают. Но только Маша (Мария Карпова) не хочет (не может) его отпускать…

Про разрывы связей по живому. Про неизбежное. Про наше черно-белое обесцвеченное рваное время. Про прощание, кажется, с одним из героев (Александр Паль). Но на самом деле мы прощаемся друг с другом.

Про то, как рассыпается настоящее. В колких невозвратных потерях, после которых и в будущее не хочется заглядывать. Да, у всего есть цена, кроме любви. Мы проживаем эту пьесу.

Шикарный каст: Александр Паль, Мария Карпова, Евгений Цыганов, Руслан Братов, Игорь Царегородцев, Гоша Токаев

Что-то не так с Юрой, или Свой среди своих

• «Здесь был Юра», режиссер Сергей Малкин

Дебют.

Снова тридцатилетние — как и в киноспиче о поколении «Картины дружеских связей». По мотивам реальных событий.

Рок на крыше на зашкаливающих децибелах. Драка со стражем порядка. Нормальное утро. Олег (Денис Парамонов) и Серега (Кузьма Котрелев) живут в коммунальной квартире с соседом-душнилой Андреем, которого тихо ненавидят (а он их — неудачников — презирает). Спят на матрасе. Их рок-группа никому не интересна… кроме них самих. Но однажды волей обстоятельств им приходится десять дней присматривать за дядей Олега, пятидесятилетним Юрой (Константин Хабенский), человеком с ментальными особенностями. Юра не разговаривает, завороженно смотрит на две вещи: экран телевизора и СВЧ. Парни пытаются как-то вырулить, распрямить свою скомканную судьбу, договариваются с продюсером. Готовятся к концерту. Но надо что-то решить с Юрой.

Как вести себя с особенным человеком… Парни не знают, не умеют, совершают ошибки. Эту неловкость даже играть не нужно — она знакома, узнаваема.

Есть целая библиотека фильмов о людях с ментальными особенностями. И все они, от «Человека дождя» до «Форреста Гампа», говорят не про «отклонения» — про нас. Правильно снято, отдельные сцены под док. Как эпизоды в клубах, интервью в радиостудии, когда интервьюеров интересует больше дядя Юра, чем музыканты… потому что прикольно. Серега не может позволить делать из Юры прикольного клоуна. Он срывает то самое заветное интервью.

Или прогулка вчетвером под дождем… С Юрой. Или покупки брендовой одежды… в секонд-хенде.

Замечательные, словно подслушанные диалоги (местами очень смешные). Отличные актерские работы, прежде всего Хабенский в роли Юры: облезлый, лысоватый взрослый ребенок. Когда он задувает своими непослушными губами свечи на днерожденном торте… плакать хочется. Впрочем, хорошо, когда история не превращается в бенефис. Самое ценное в этом фильме — коллективный герой, который на наших глазах живет-изменяется-растет.

Слушайте, я за такое светлое и доброе кино.