Санкции, повышение цен и изоляция приводят к снижению уровня жизни и росту недовольства, но при этом многие люди адаптируются, переходя к краткосрочному планированию. «Левада-центр»* фиксирует рост числа россиян, которые «не планируют ничего» (с 12% в 2021 г. до 27% в 2023 г.).

Социологи отмечают «синдром отложенной жизни»: люди откладывают брак, рождение детей, покупку жилья, потому что не верят в устойчивость своего положения. Все больше людей «живут одним днем», и чем дальше от столичных городов и чем меньше населенный пункт, тем заметнее эта стратегия. В 2022–2024 годах резко вырос спрос на краткосрочные кредиты и снизился интерес к долгосрочным накоплениям — люди перестали верить в стабильность.

Несменяемость власти создает ощущение, что перемены невозможны, а значит, и будущее остается застывшим. Это приводит к апатии и чувству беспомощности.

Три года военных действий в Украине также вызывают у части населения усталость и разочарование, а у части усиливающийся кризис идентичности. Людям все сложнее отвечать на вопросы: «Какое будущее я хочу для своих детей?»

Все это создает эффект «невозможного будущего», когда завтрашний день кажется не просто туманным, но и пугающим. Это состояние — не просто реакция на внешние обстоятельства, но и глубокий психологический феномен, который влияет на коллективное сознание и индивидуальные стратегии выживания.

Как показывают исследования социолога Любови Борусяк, «главными чувствами… стали беспросветность и безнадежность». Кроме того, будущее кажется не результатом осознанного выбора, а чем-то, что «случится» вопреки воле людей. Такая утрата контроля и чувства «авторства своей жизни» приводит к тяжелым психологическим состояниям, повышенной фоновой тревожности, апатии и депрессии.

Будущее как психологическая опора и надежда

При этом человек — существо, ориентированное на будущее. Мы строим планы, ставим цели и живем в ожидании того, что завтра будет лучше, чем сегодня. Это чувство особенно усиливается перед Новым годом, как опять же показывают опросы «Левада-центра»: «предновогоднее настроение у преобладающей части россиян, согласно их собственным высказываниям, оказывается «ровным и спокойным» (так отвечали 67%). 13% опрошенных даже сказали, что у них «настроение прекрасное». Другими словами, 80% россиян живут довольные собой и своей жизнью.

Можно сказать, что большая часть россиян «привыкла» к политическому контексту, и спецоперация стала частью рутины, привычным предметом повседневности. Обилие информационного контента, изобилующего тревожными новостями, когда политические новости превратились в увлекательный триллер-сериал, также создает информационное выгорание и «усталость сострадать».

Для вторых идеологический разрыв становится предметом непонимания, раздражения и порой нежелания продолжать диалог.

При этом массовая эмиграция — все же важный фактор, который усугубляет ощущение «невозможного будущего». Уехали не только друзья и коллеги, но и часть социальной реальности, которая раньше казалась незыблемой. Для тех, кто остается, это становится дополнительным источником стресса: они чувствуют себя оторванными от привычного круга общения и теряют опору в виде поддержки близких.

Но и к тому, что еще три года назад было стрессом, ужасом и катастрофой, происходит постепенное привыкание. Как в той притче про лягушку в кипятке: если лягушку кинуть в горячую воду, она сразу выпрыгнет, а если в холодную, которую начать медленно нагревать, то она будет привыкать и постепенно сварится.

Опора на смысл в условиях кризиса

В таких условиях особенно актуальным становится подход Виктора Франкла, основателя логотерапевтического подхода в психотерапии. Франкл утверждал, что даже в самых тяжелых обстоятельствах человек может найти смысл, который поможет ему выстоять.

В контексте «невозможного будущего» это означает, что важно сосредоточиться не на том, что мы не можем изменить, а на том, что ценно для нас и как мы можем реализовывать свою жизненную миссию.

В последние годы я регулярно вспоминаю его знаменитую цитату: «Первыми сломались те, кто верил, что скоро все закончится. Потом — те, кто не верил, что это когда-то закончится. Выжили те, кто сфокусировался на своих делах, без ожиданий того, что еще может случиться» (сноска 1).

Например, смысл можно найти в поддержке близких, волонтерстве и помощи людям (и животным) в тяжелых обстоятельствах, в творчестве, в профессиональной деятельности или даже в простых повседневных ритуалах, которые приносят радость.

Мне очень откликается принцип Франкла «Духовное не болеет» — для меня это про то, как на очень глубинном уровне у нас всегда есть на что опереться, и для меня это очень перекликается с идеей про «изначальную хорошесть» (basic goodness) — важным концептом буддийской практики, означающим, что в каждом человеке всегда есть его лучшие качества — любящая доброта, мудрость и осознанность, и надо лишь уметь помнить об этом и обращаться к этим качествам.

Франкл также подчеркивал, что страдание само по себе не лишено смысла, если человек находит в нем возможность для личностного роста. Этот тезис иллюстрируют истории многих людей, преодолевших тяжелые обстоятельства, связанные с физическими особенностями, болезнями, катастрофами или горем и утратой, и тем не менее живущих для мира и людей. Это примеры Стивена Хоукинга, Ника Вуйчича или история Жана-Доминика Боби, полностью парализованного после инсульта, легшую в основу его книги «Скафандр и бабочка», которую он надиктовал, моргая левым глазом.

Ориентированный на решение подход: маленькие шаги к большим изменениям

Еще один подход, который может помочь в условиях «невозможного будущего», — это «ориентированная на решение» терапия (ОРКТ, или SFBT). Ее основная идея заключается в том, чтобы сосредоточиться не на проблемах, а на поиске решений, даже если они кажутся совсем маленькими шагами или кажутся совсем не связанными с проблемой. Вместо того чтобы задаваться вопросом «Почему все так плохо?», ОРКТ предлагает спросить: «Что я могу сделать по-другому, чтобы улучшить свою ситуацию?» На русский язык сейчас переведено несколько хороших книг по ОРКТ с практическими рекомендациями.

Этот подход особенно полезен в условиях, когда глобальные изменения кажутся недостижимыми. Например, вместо того чтобы думать о том, как изменить всю страну, можно начать с малого: улучшить отношения в семье, найти новое хобби или помочь кому-то в своем окружении. В ориентированном на решение подходе важно сохранять авторскую позицию в жизни, пробовать открывать «разные двери», сосредоточиться на своих сильных сторонах и на том, что уже получается делать для изменений. Эти маленькие шаги не только создают ощущение контроля над своей жизнью, но и постепенно формируют новую картину будущего.

Непостоянство: буддийский ответ

В буддизме есть важный концепт «непостоянства», подразумевающий, что ничто не остается постоянным, стабильным и предсказуемым, и такова природа жизни, — очень схожий с гераклитовским «Нельзя дважды войти в одну реку».

В этом контексте «невозможное будущее» — лишь иллюзия ума, цепляющегося за стабильность. Будущее еще не наступило, а значит, оно не может быть «невозможным» — только непредсказуемым. Вместо страха перед неопределенностью можно развивать гибкость, осознанность и принятие — ведь даже кризисы открывают новые пути. Как говорил дзен-буддийский учитель Тит Нат Хан, политический беженец из Вьетнама, основавший буддийскую деревню во Франции: «Благодаря непостоянству все возможно. Если бы цветок не увядал, не мог бы распуститься новый».

Коллективное будущее: от безнадежности к надежде

Хотя индивидуальные стратегии выживания, такие как поиск смысла или фокусировка на небольших решениях и шагах, помогают справляться с тревогой и неопределенностью, важно не забывать о коллективном измерении. Будущее — это не только личные перспективы, но и общее пространство, которое формируется усилиями многих людей.

В противоположность концепту «коллективной травмы», которая довольно популярна для описания обществ, сталкивающихся с тяжелыми потрясениями, можно предложить идею коллективной солидарности. В частности, заниматься укреплением горизонтальных связей: созданием и усилением сообществ взаимопомощи, профессиональных сетей, культурных проектов как способ сохранить агентность. А также создавать альтернативные нарративы — новые образы будущего вне официальной риторики (например, локальные инициативы, независимые СМИ).

В условиях, когда глобальные изменения кажутся недостижимыми, важно находить точки соприкосновения с другими. Это может быть участие в локальных инициативах, поддержка тех, кто оказался в трудной ситуации, или просто открытый диалог с близкими. Даже небольшие шаги на уровне сообществ могут создавать ощущение, что будущее все еще возможно — пусть и в иной форме, чем раньше.

Заключение

«Невозможное будущее» — это не приговор, а вызов. Оно требует от нас пересмотра привычных ориентиров и поиска новых способов жить в условиях неопределенности. Важно помнить, что даже в самых тяжелых обстоятельствах можно найти смысл и искать маленькие практические инструменты для постепенного улучшения качества жизни.

Будущее — это не только то, что происходит с нами, но и то, что мы создаем сами. Даже в условиях кризиса есть возможность для роста, солидарности и поиска новых путей. И возможно, именно в этом и заключается главный смысл «невозможного будущего» — оно заставляет нас переосмыслить, что действительно важно, и найти в себе силы двигаться вперед, несмотря ни на что.

Ирина Костерина

Об авторе

Кандидат социологических наук, руководитель программ психологической реабилитации, инструктор практик осознанности. Вильнюс, Литва.

* Внесен Минюстом в реестр «иноагентов».

1. Франкл В. Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере.