Банки и магазины

Крупнейшие банки должны будут предоставить своим клиентам возможность совершать операции с цифровой национальной валютой с 1 сентября 2026 года. С этой же даты торговым компаниям предстоит открыть свою инфраструктуру для цифровых рублей и обеспечить возможность оплаты товаров и услуг цифровой формой национальной валюты — те, которые являются клиентами крупнейших банков и у которых выручка за предшествующий год превышает 120 миллионов рублей.

Другие банки с универсальной лицензией, а также торговые компании (их клиенты с годовой выручкой свыше 30 миллионов рублей) смогут настраивать свои системы дольше — до 1 сентября 2027 года.

Остальные банки и продавцы с выручкой менее 30 миллионов рублей в год — с 1 сентября 2028 года. Такая обязанность не будет распространяться на торговые точки, у которых выручка за год составляет менее пяти миллионов рублей.

Новые сроки были определены после обсуждения деталей с участниками рынка и заинтересованными министерствами и ведомствами. Они учитывают время, необходимое банкам и торговым компаниям для настройки своих систем, говорится в релизе ЦБ РФ.

30 июня Банк России сообщил промежуточные результаты тестирования операций с цифровым рублем: платформа показала работоспособность и устойчивость — об этом говорится в отчете «Цифровой рубль: текущий статус проекта», опубликованном финансовым регулятором.

В этом документе сообщается, что ЦБ РФ начал тестирование платформы цифрового рубля на реальных деньгах в августе 2023 года, в нем принимают участие 13 банков. Сначала в пилоте участвовали около 600 физических лиц и 30 торгово-сервисных предприятий из 11 городов России (АЗС, участники страхового рынка, благотворительные организации, операторы связи и другие), в 2024 году число пользователей выросло до 9000 граждан и 1200 компаний из более чем 150 населенных пунктов. ЦБ сообщил в понедельник, что за время тестирования пользователи открыли на платформе цифрового рубля около 2500 кошельков и провели около 100 000 операций.

Главный вопрос

А вот теперь самое интересное. В отчете есть много красивых слов, но нет слова «налог». Ничего не сказано о том, будут ли цифровые рубли приниматься в уплату налогов. Больше того, ни слова об этом нет и в Концепции цифрового рубля, опубликованной аж 8 апреля 2021 года. Слово «налог» упоминается там единственный раз — в такой фразе: «В сфере публичных правоотношений планируется определенная коррекция налогового и бюджетного законодательства, изменение режимов обращения взыскания на имущество, определение особенностей распоряжения цифровым кошельком в рамках отношений, связанных с банкротством». И все.

А что, это имеет какое-то значение? Решающее.

По закону налоги платятся со всей прибыли, как с обычной, так и с цифровой. Но в реальности механизмов приема налоговых платежей цифровыми рублями нет, и когда они будут созданы, неизвестно. То есть цифровыми рублями можно принимать оплату, но нельзя платить налоги. Во всяком случае правительство об этом еще ничего не сказало.

Так цифровой рубль — деньги или не деньги?

Для ответа на этот вопрос надо заглянуть в глубокое прошлое — когда люди обратили внимание, что формально одни и те же деньги могут нести в себе совершенно разное содержание.

Еще в V веке до н. э. в комедии «Лягушки» Аристофан писал:

«Часто кажется, что город граждан и сынов своих,
И достойных, и негодных, ценит совершенно так,
Как старинную монету и сегодняшний чекан.
Настоящими деньгами, неподдельными ничуть,
Лучшими из самых лучших, знаменитыми везде
Среди эллинов и даже в дальней варварской стране,
С крепким правильным чеканом, с пробой верной, золотой
Мы не пользуемся вовсе. Деньги медные в ходу,
Дурно выбитые, наспех, дрянь и порча, без цены».

Преданья старины глубокой

В России первый большой эксперимент введения в оборот «как бы денег», которыми можно рассчитываться за товары и услуги, но которыми нельзя платить в казну, был осуществлен в середине XVII века. В то время «рубль», состоявший из 100 «копеек» или 200 «денег», был исключительно «счетной единицей», реальной монеты «рубль» не существовало, а в обращении ходили серебряные копейки и полукопейки («деньги»). Чеканились эти монетки из серебра, привозимого из Европы, а ценность их действительно соответствовала стоимости содержащегося в них драгоценного металла.

Эта ситуация очень не нравилась правительству государя Алексея Михайловича, потому что привозного серебра вечно не хватало, а тут еще и с 1654 года велась война с Польшей, требовавшая колоссальных расходов… В общем, тратить дефицитный импортный ресурс на поддержание хозяйственного оборота и потребления простолюдинов власти категорически не хотели.

И тут царский окольничий Федор Ртищев придумал гениальный план — давайте будем чеканить копейки не из серебра, а из меди и прикажем подданным принимать их вместо серебряных по курсу один к одному!

Правда, медь тоже была привозной, но все равно была намного дешевле: цена меди, необходимой для чеканки 10 тысяч медных копеек, составляла всего 160 копеек серебром. Таким образом, «гарантией» ценности медных денег служил исключительно царский указ.

Но главная идея Ртищева была еще хитрее: власти выплачивали жалованье и оплачивали «государственные закупки» медными копейками, а вот в уплату податей и таможенных пошлин принимали исключительно серебро.

Кроме того,

В принципе, правительство царя Алексея попыталось создать два контура экономики — внешний и внутренний — и предложить для него «расчетные единицы» с различной стоимостью и с различной степенью рисков их использования.

Поначалу население схватилось за медные деньги. Но вскоре люди поняли, что если власть сама не хочет принимать начеканенные ею же монеты, то с этими монетами что-то не так. Если в 1659 году за 100 серебряных копеек давали 104 медных, то уже к 1660 году за 100 серебряных копеек давали 200 медных. Соответственно, выросли и цены.

В 1662 году терпение москвичей лопнуло, и люди массово пошли к царской резиденции в селе Коломенском, неся челобитную с требованием снижения цен и налогов… Дальше, по свидетельству современника, из обратившихся к царю «повесили со 150 человек, а остальным всем был указ, пытали и жгли» …Оставшихся в живых после «сыска» били кнутом, клеймили как «бунтовщиков» и отправляли в вечную ссылку «в дальние города», а иных топили в Москве-реке. В общей сложности за «неучтивое челобитье» в ходе «медного бунта» казнено было порядка 1000 человек.

Правда, казни и пытки не помогли укрепиться «медным деньгам». В 1663 году за 1 серебряную копейку давали уже 12 медных, несмотря на угрозы властей, и крестьяне, и «торговые люди» категорически отказывались продавать хлеб за медяки. И в 1663 году правительство свернуло «денежную реформу». В июле 1663 года были восстановлены чеканка серебряных денег и, главное, выплата ими жалованья. Медные же копейки власть согласилась обменять на серебро, но по курсу… 1 серебряная копейка за 20 медных, а потом и 1 серебряная копейка за 100 медных (!!!). Дальше медные копейки были запрещены к использованию, монетные дворы, где их чеканили, были закрыты, а тем, кто вздумал бы ими пользоваться, «Судебное уложение» указывало «заливать теми воровскими деньгами горло». Тем первый опыт введения в России денежных суррогатов и закончился.

В первой трети ХХ века властям в России опять пришлось прибегнуть к практике создания «как бы денег». Рост экономики СССР за счет эмиссии денег и краткосрочных финансовых обязательств (векселей) имел место в годы нэпа, когда рост производства происходил за счет созданных в прошлом запасов капитала и труда. Но к 1928 году резервы мощностей и рабочей силы были исчерпаны, потребовалось принудительное перераспределение ресурсов, вместе с которым встал вопрос о создании принципиально иного денежного механизма.

Этот механизм и был разработан в начале 1930-х гг. Собственно, денежной системы в привычном смысле этого понятия не было. Деньги как всеобщее покупательное и платежное средство практически полностью отсутствовали в сфере средств производства. Распределение средств производства по фондам делало безналичные деньги лишь расчетным знаком, обусловленным хозрасчетом производственных и сбытовых предприятий. В сфере потребительских товаров роль денег ограничивалась прежде всего карточной системой, которая существовала на протяжении большей части сталинского периода; также деньги не определяли и работу торговых организаций по фондам.

Дальше все пошло почти так, как у царя Алексея, объясняют экономические историки Гирш Ханин и Дмитрий Фомин в статье «Чему учит история сталинской экономики?» // Мир России. Т. 31. № 3. С. 155–179 .

«Если оценивать сталинскую денежную систему по общепринятому показателю качества в виде стабильности цен, то ее эффективность в 1930–1940-е гг. была крайне низкой. В эти годы наблюдалась огромная инфляция: …в сфере производственных товаров в 1939 г. оптовые цены выросли в 2,5–2,75 раза, в 1949 г. — 6–6,5 раза по отношению к 1926/1927 г. …более значимым оказался рост розничных потребительских цен: в 1937 г. они выросли примерно в 5 раз, а в 1948 г. — в 15 раз по отношению к 1928 г. Объемы и наличного, и безналичного денежного обращения в соответствии с этим ростом цен увеличивались с огромной скоростью».

Ничего не напоминает?

«Цифра» вместо «бумаги»

Какое отношение все эти исторические экзерсисы имеют к «цифровому рублю»?

Ответ мы найдем у гениального польского астронома (а также экономиста и математика) Николая Коперника. В трактате 1526 года Monetae cudendae ratio («О чеканке монет») Коперник сформулировал принцип, гласящий, что «если одновременно существуют два вида денег, юридически эквивалентные по стоимости, но один из них воспринимается как лучший (например, с большим содержанием драгоценного металла), то эти «лучшие» деньги будут накапливаться (складироваться ), а в обращении останутся в основном «худшие». Проще говоря: «худшие» деньги вытесняют «лучшие» из повседневного обращения.

«Цифровой рубль», на который не начисляются ни проценты, ни кэшбек и использование которого может быть ограничено (в отличие от «бумажных денег», которые не только обязательны к приему, но имеют дополнительную ценность как средство сокрытия доходов), объективно может выглядеть «худшими деньгами». Но зачем правительству «худшие деньги».

Затем же, зачем они были нужны королевским казначеям прошлого.

У финансового начальства всех времен и народов не раз возникало желание порешать финансовые проблемы, попортив монету, — выпустить серебряные деньги, велев их принимать по цене золотых (или медь вместо серебра, или бумажки вместо меди — идея ясна). Но в казну платить следовало всегда только старой полновесной монетой. В итоге хорошие деньги исчезали в казне, а граждане прятали их по домам в кубышках на черный день.

Но «испорченные деньги» были не причиной экономических проблем, а их следствием. Эта идея может быть немного сложна для восприятия, но дело здесь вот в чем. Современные деньги — это долговые обязательства тех, кто берет их в долг у банков. Да, каждый рубль, взятый в кредит условно бедным Ивановым, превращается в рубль на депозите условного богатого Петрова, которому Иванов заплатит за какие-то товары и услуги, после чего Петров как законопослушный налогоплательщик отнесет часть денег налоговому инспектору Сидорову (допустим, 10 копеек).

Но что произойдет, если Иванов не захочет брать кредит или ему кредит не дадут (неважно по какой причине)? Тогда для Петрова все будет плохо — он не получит рубль за свои товары.

Но еще хуже будет правительственному чиновнику Сидорову: если Иванов и Петров в крайнем случае могут как-то договориться о взаимном обмене товарами и услугами, то Сидоров живет только на те деньги, которые Петров приносит правительству в виде налогов. Но если нет кредитов, то нет и налогов, и тогда… чтобы рассчитаться со своим слугой Сидоровым, правительство может либо само взять денег в долг (в банке или у богатого Петрова), но придется платить проценты, да и Петров может не захотеть делиться с властью своими кровными.

А вот если сделать какой-то инструмент, который позволит правительству как-то рассчитаться с Сидоровым, не одалживаясь у Петрова и не дожидаясь от него налогов?

Царям и генеральным секретарям приходилось делать это не от хорошей жизни — если вы в условиях нехватки капитала принудительно накачиваете ресурсами какую-то отрасль непотребительской экономики (закупаете пушки), то у вас начнется дефицит ресурсов в других отраслях (например, дефицит масла). В рыночной экономике этот дефицит будет компенсирован ростом цен, а в плановой экономике, где правительство устанавливает цены принудительно, вам придется как-то нормировать потребление, чтобы состыковать предложение со спросом.

Товарищ Сталин в свое время по-всякому делал: вводил карточки на товары, устанавливал систему распределителей, где цены были такие же, как в обычной торговле, только в обычном магазине товаров не было, а в распределителе они были. Повышал нормы выработки, чтобы прижать рост реальных зарплат и затормозить потребление. Было время, когда существовали две параллельные системы торговли: «по карточкам» — одна цена, «без карточек» — другая. Но распределители работали до самого финала СССР, а на рубеже 1990-х вернулись и карточки. Изменить ситуацию смог только отказ правительства РФ от управления ценами на потребительские товары — и сразу «появилось всё» (хотя не все могли «это всё» купить).

Но сейчас, видимо, эта схема начинает давать сбои, и правительство предложит получать выплаты цифровыми рублями, т.е. расчетными знаками, в которые будет встроен какой-то механизм ограничения их использования.

Цифровой рубль — это идеальный инструмент для правительственных выплат: сколько положено получил, сколько положено потратил. И пошел снова работать. В старое время аналоги таких цифровых рублей назывались «расчетные знаки». В XIX веке ими фабрики выплачивали зарплаты для покупки товаров в своих же лавках (ассортимент и цены понятные), в ХХ веке они были в ходу на великих стройках Дальнего Севера.

Но — отдадим должное финансовому регулятору — он не лукавит, когда говорит, что никаких ограничений на «цифровой рубль» не будет. Он это не знает и сам. Все будет зависеть от того, как пойдут дела в экономике. Если власти будет трудно поддерживать потребительскую витрину в ее существующем состоянии, то цифровая валюта себя покажет.

Совсем необязательно вводить ограничения на цифровой рубль — можно, например, ограничить обращение наличных или вообще запретить покупать какие-то товары за наличные, а только «по цифре». Но, подчеркну, масштабы использования цифрового рубля будут определяться общим положением в экономике и способностью правительства продолжать свою политику — расширять производство в определенных отраслях, сохраняя уровень потребления тех, кто ему нужен.