В конце марта Куйбышевский суд Петербурга приговорил переводчицу Елену Абрамову к двум годам колонии по статье о повторной «дискредитации» армии. Поводом для преследования стали два пикета. У Елены есть несовершеннолетняя дочь, на суде Абрамова просила отложить исполнение приговора до достижения ребенком 18 лет. На время следствия она находилась под запретом определенных действий и подпиской о невыезде, но после оглашения приговора ее взяли под стражу в зале суда и отправили в СИЗО. Сейчас женщина ожидает апелляцию на приговор.

Елена по образованию — преподаватель немецкого и английского языков. После переезда в Санкт-Петербург из Магадана работала переводчиком в разных компаниях, до задержания трудилась в крупном строительном бизнесе специалистом по документообороту. Но когда оказалась под следствием, потеряла работу.

О возбуждении против нее уголовного дела стало известно в августе 2023 года — вскоре после очередной одиночной акции протеста. Ранее Абрамову уже не раз задерживали во время одиночных пикетов и участия в митинге. Также она привлекалась по административной статье о дискредитации армии (ст. 20.3.3 КоАП). Поскольку между двумя последними пацифистскими акциями прошло меньше года, они стали поводом для возбуждения уголовного дела (ч. 1 ст. 280.3 УК).

После обыска и первого суда (по мере пресечения) Абрамову не стали заключать под стражу, назначив ей ограничение определенных действий — вероятно, с учетом того, что она воспитывает дочь-подростка.

В декабре 2023-го суд вернул дело Абрамовой на пересмотр в прокуратуру. Это было связано с тем, что его возбудили без учета особого порядка, который касается дел в отношении членов избирательных комиссий с правом решающего голоса. В мае 2024-го производство по делу возобновили, и оно вновь поступило в суд. Сторона защиты представила в качестве доказательства невиновности подсудимой в дискредитации армии рецензию независимых лингвиста и психолога. Они проанализировали надписи на плакатах и экспертизу, которая была проведена по заказу следствия.

Кроме того, она отказалась от своего адвоката, который работал в деле от правозащитной организации, и попросила адвоката по назначению. Сразу после того, как государственный защитник ознакомился с материалами, по делу Абрамовой провели прения сторон и вынесли ей обвинительный приговор.

В письме «Новой» Елена рассказала о своем отце — в 80-х он был диссидентом и отбывал срок по политической статье за рукопись с критикой советского режима. Позднее его реабилитировали. Сейчас за свои антивоенные убеждения преследуют дочь диссидента.

письмо

Абрамова Елена Арнольдовна 1981 г.р.

ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области

Благодарю за ваше письмо! Спасибо за возможность принять участие в вашей рубрике! Прежде всего хотела выразить признательность всем, кто поддерживает меня с воли. За эти два месяца в заключении у меня образовалась целая стопка писем. Мои родные, друзья, коллеги, а также незнакомые мне люди пишут мне, шлют открытки. Меня окружили такой заботой, что у меня нет другого выбора, как не унывать и верить в лучшее. Признаться, я очень тронута тем, что вокруг так много неравнодушных, отзывчивых и искренних людей.

Недавно мне удалось впервые за время пребывания здесь позвонить родным. К сожалению, для получения разрешений на звонки нужно пройти две стадии согласования (с судом и СИЗО). Это небыстрый процесс, поэтому на получение первого звонка у меня ушло два месяца, но теперь, надеюсь, будет проще и быстрее. Родные регулярно приходят ко мне на свидания (разрешено не более двух свиданий в месяц). У меня 16-летняя дочь и мама. Дочь я воспитываю одна. Теперь она живет у бабушки. Мучительнее всего для меня разлука с дочерью.

В плане быта сейчас все нормально. Были некоторые бытовые сложности, но сейчас все наладилось.

До приговора я работала специалистом по документообороту в крупной строительной компании. Не могу сказать, что приговор, связанный с лишением свободы, стал для меня полной неожиданностью. Однако на протяжении следствия и судебного процесса, все это время с августа 2023 года до приговора в марте 2025-го, меня не покидала мысль, что скорее всего я получу условный срок или штраф. Конечно,

Но, учитывая реальную картину происходящего и тот ничтожный процент справедливых приговоров в нашей стране, я отчетливо осознавала, что на оправдательный приговор не стоит рассчитывать в принципе, несмотря на всю абсурдность моего уголовного дела и профессионализм адвокатов.

Тем не менее вариант условного срока представлялся мне вполне реалистичным. Мне почему-то казалось, что если бы меня хотели посадить, то с самого начала избрали бы мне стражу в качестве меры пресечения. Очевидно, эта логика не работает. Собственно, не стоит искать какую бы то ни было логику во всем, что связано с уголовным преследованием такого рода.

Мои первые мысли в заключении были примерно такие: «Мне надо научиться жить в этой новой реальности. Это, безусловно, несправедливо, что я здесь, но долго сокрушаться по этому поводу не стоит. Если зацикливаться на жалость к себе, ничего хорошего из этого не выйдет. Надо думать о том, как преодолеть эти временные трудности и сохранить себя».

Эти мысли помогают мне и сегодня. А еще помогает мысль о том, что о тебе помнят, тебя ждут на свободе и желают тебе скорейшего освобождения.

Я часто вспоминаю своего отца. Он был арестован в 1980 году за рукопись с критикой советского режима, осужден на два или два с половиной года лишения свободы. Впоследствии он был реабилитирован.

У меня нет пошаговой инструкции, как этого достичь. Но я знаю, что любая полезная деятельность — чтение, изучение иностранных языков, переписка, написание дневника, прогулки, физические упражнения, дежурство (уборка) — это способ не впасть в депрессию. Уныние начинается с безделья, поэтому я стараюсь всегда найти себе занятие.

Я не забываю о том, что вокруг меня есть люди, которые находятся в куда более сложной ситуации, чем я. Они тоже сидят по политическим статьям. Я искренне желаю всем нам освобождения в самом ближайшем будущем.

В камере у нас сейчас пять человек. Статьи у всех — из одного раздела УК РФ. Отношения с сокамерницами у нас складываются хорошие. Надеюсь, и они того же мнения. Это интересные, отзывчивые люди с отличным чувством юмора. А без юмора здесь никак нельзя.

Пожалуй, буду заканчивать свое письмо. Еще раз спасибо за то, что предоставили возможность поучаствовать в «Письмах со шконки». Я постаралась ответить на основные вопросы. С пожеланием счастья, мира и благополучия, Елена.