18+. НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ УЛИЦКОЙ ЛЮДМИЛОЙ ЕВГЕНЬЕВНОЙ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОВСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА УЛИЦКОЙ ЛЮДМИЛЫ ЕВГЕНЬЕВНЫ.
В немецком издательстве CiconiaXCiconia вышла необычная книга-альбом «Фрагменты целого». У нее два автора: Людмила Улицкая* и Андрей Красулин. Писатель и художник. Жена и муж. Книга на двух языках: русском и немецком. Формат книги определяет ее содержание: три года назад Людмила Улицкая и Андрей Красулин переехали из Москвы в Берлин, и пришло время рассказать об их совместных проектах, которые, начавшись в Москве, продолжаются и в эмиграции.
«Острота бокового зрения»
Это история о любви двух людей, которые по прошествии долгой совместной жизни объединились в сотворчестве. Об этом, собственно, и говорит Людмила Улицкая, отвечая на вопросы одного из составителей книги — Евгении Киселевой-Аффлербах:
«Мы живем вместе 44 года, и жизненные события, с которыми мы сталкивались все эти годы, вызывали у нас несколько разные реакции. Но тем не менее с годами мы поняли, что мы стали гораздо более схожим образом реагировать на разные события. Может быть, наши вкусы вышли навстречу друг другу. То, что мне прежде не нравилось или к чему я не имела интереса, благодаря вкусу Андрея, который постоянно рядом, вызывает мой интерес, мой фокус сместился. Возможно, что и я в какой-то степени сместила его интересы, я не стану утверждать».
Людмила Улицкая. Фото предоставлено автором
Улицкая признается, что Андрей Красулин научил ее «необычайной остроте бокового зрения», поскольку «он видит то, что находится не в центре внимания, а смещено в сторону. Это маргинальное зрение, которое улавливает то, что не предъявляется для обозрения, а находится скромно в стороне. Это чрезвычайно важно. И в этом я усматриваю сейчас некоторую особенность Андреева взгляда, он всегда умеет видеть кроме центральной картинки, на которую направлен глаз, еще и то, что ее окружает. И это очень ценное качество, которое, видимо, составляет его художническую особенность».
Улицкая познакомились с Андреем Красулиным в гостях у друзей в 1960-х годах. Рассказывая об этой встрече, она говорит, что прежде чем художник стал ее замечать, их знакомили еще раз пять. Поженились они намного позже. Судя по книге «Фрагменты целого», Улицкой и Красулину удалось то, что удается редко: они творили, не конкурируя друг с другом, радовались успехам друг друга, учились друг у друга, хотя «творческие кухни» у обоих совершенно разные.
Людмила Улицкая:
«Более 40 лет я рассматриваю работы Андрея, которые часто и возникают на моих глазах. Он никогда не говорит о себе: «Я работаю». Он так живет — просыпается на рассвете и хватается за карандаш, как будто уже что-то упустил. Это состояние «здесь и сейчас», в котором он пребывает, вызывает у меня порой чувство зависти. В то время как я постоянно нахожусь в плавании между прошлым и будущим, он удивительным образом укоренен не просто в настоящем, а в данной секунде времени. И отзвук в этой неразрывной связи с бытием я вижу в его рисунках — будь то табуретка, тень уходящего отца или ухваченный его глазом полет невидимого ангела».
Андрей Красулин. Фото предоставлено автором
«Рукописей больше не существует»
Первый их совместный проект состоялся в 2000 году. Он назывался «Офорты на черновиках». Внутри этого литературно-художественного проекта две темы. Одна — глобальная, связанная с развитием цивилизации, другая имеет отношение к частным биографиям Улицкой и Красулина. Речь о том, что жизнь опровергла «двусмысленную и сомнительную фразу Михаила Булгакова «рукописи не горят». Рукописей просто больше не существует, — утверждает писательница. — Тем ценней становятся рукописные архивы». Улицкая вспоминает, что у нее оказалась гора собственных рукописей, которые писательница увидела новыми глазами — как интересный культурный проект. Эти рукописи она и отдала Андрею Красулину. Так родились «Офорты на черновиках».
Из проекта «Офорты на черновиках»
А через 24 года уже Людмила Улицкая писала тексты и стихи на картинах художника Андрея Красулина. Эта работа называется «Берлинский дневник». На одной из работ — стихи Людмилы Улицкой. Да, Улицкая пишет стихи. Она не решается называть себя поэтом и не издала ни одного поэтического сборника, а свои стихи опубликовала лишь однажды, приписав их одной их героинь в романе «Медея и ее дети». Почему?
«Я очень люблю поэзию, для меня поэзия — очень значительная часть чтения. Наверное, я читаю больше поэзии, чем прозы. И я взыскательна. И оттого, что я взыскательна, я понимаю, что мои стихи не выдерживают моего собственного критического взгляда. Они существуют, потому что хочется их написать, но я их пишу и складываю в коробочку», —
объясняет писательница.
У ее стихов всегда был единственный адресат — Андрей Красулин. Большая их часть написана в 1978–1979 годах, но Улицкая продолжает их писать и сейчас. Она даже подготовила и отдала литературному агенту поэтический сборник с разрешением опубликовать его после ее смерти.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68
Стихи Людмилы Улицкой
В интервью, вошедшем в книгу, Людмила Улицкая читает одно из стихотворений, которое, конечно, посвящено Андрею Красулину и которое ему нравится, хотя публично он этого не говорит: он ведь не дает оценок ни стихам, ни текстам жены. В отличие от нее, он вообще никак не комментирует их сотворчество, предпочитая высказываться в картинах и скульптуре. «Когда я оформляю лист, довольно спокойно отношусь к содержанию текста. Я должен признаться, что совершенно не ориентируюсь на смысл слов той страницы, на которой будет изображение. Что мной руководит? Интуиция, как всегда».
Улицкая соглашается: «Я думаю, что для Андрея всегда важнее графическая часть, чем содержательная. Хотя трудно сказать. Здесь трудно отделить одно от другого».
И вот это стихотворение, которое лучше всего иллюстрирует то самое единство, существующее между писателем и художником. Любовь, которая сквозит во всех проектах, представленных в книге:
«Сквозь «вы» на «ты»
и далее в пролет
несуществующих местоимений,
своею речью твой наполню рот,
твоим усилиям послужу мишенью,
и в глубине телесной темноты,
в огне ее мгновенного пробоя
все рушится, как паводком мосты, —
границы нет меж мною и тобою».
«Последний инвалид» и «Бронза Мандельштама»
Представлены в книге также два не только художественных, но и общественно важных для Андрея Красулина и Людмилы Улицкой проекта. Это проекты двух памятников: «Памятник последнему инвалиду» и скульптурная серия «Бронза Мандельштама» (Андрей Красулин принимал участие в конкурсе памятника Мандельштаму в Москве в 2012 году).
Из проекта «Бронза Мандельштама»
О них и тексты Людмилы Улицкой. Писательница вспоминает об инвалидах Великой Отечественной войны, которых она, будучи девочкой, встречала в своем доме. В 2020 году она задалась идеей предложить московскому правительству установить памятник инвалиду, чтобы люди видели, к чему приводят войны. В большом тексте писательница приводит официальные цифры, «которые страшно произнести:
«По данным Военно-медицинского музея в Санкт-Петербурге: в ходе Великой Отечественной войны ранения получили 46 миллионов 250 тысяч советских граждан. Из этого числа около 10 миллионов вернулись с фронта с различными формами инвалидности. Из этого числа — 775 тысяч с ранениями в область головы, 155 тысяч с одним глазом, 54 тысячи ослепших… Одноруких 3 миллиона 147… Одноногих 3 миллиона 255 тысяч. Безногих 1 миллион 121 тысяча… С частично оторванными руками и ногами 418 905. Так называемых «самоваров», безруких и безногих — 85 942».
Из проекта «Памятник последнему инвалиду»
Она объясняет, зачем нужен подобный памятник:
«Пусть он стоит перед глазами, этот безногий солдат в самодельной коляске или на грубо сколоченной тележке на подшипниках, с «утюжками» в руках, которыми он отталкивается от разбитого тротуара. Он не дожил до бесплатных «Запорожцев» с ручным управлением, которые выдавались безногим инвалидам в шестидесятых годах, но не дожил и до новой и безответственной милитаризации… Война — глупость, мерзость, преступление. Как хотелось бы, чтобы последняя, которую называют Великой Отечественной, стала действительно последней. И чтобы рецидивы безумия — афганского, сирийского или любого другого, лишающего молодых людей рук, ног и самой жизни, — были запрещены всеми мировыми законами. А заключением этому тяжелому разговору может послужить этот памятник безногому инвалиду на коляске да пирамида из рук, ног и протезов… И пирамида эта — если в натуральную величину — выше любой египетской пирамиды…»
Андрей Красулин сделал несколько скульптур — бумажных, бронзовых, — чтобы показать, каким мог бы быть этот общественно необходимый памятник. Вместе Людмила Улицкая и Андрей Красулин записали видео. Но ни писателя, ни скульптора власти не услышали. Памятник последнему инвалиду не был поставлен. Однако его проект существует. И быть может, когда-нибудь будет востребован.
А Людмила Улицкая и Андрей Красулин продолжают творить вместе и по отдельности.
«Ночью пишу слова, а он за стенкой давно спит на чистом полу на бамбуковой циновке, совершенный в своем роде и в полноте искренности и неозабоченности, — пишет Улицкая об Андрее Красулине. — Таков, какой есть, и ничем иным не может быть, кроме как самим собой. И все это в движении карандаша-руки-плеча-камня и бумаги, на которой и я означала дни и ночи, пока клавиатура не победила страшную белизну бумаги».
* Власти РФ считают «иноагентом».
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68
