Не буду ждать следующих выходных и подгадывать к дате — напишу сейчас… Не первый год уже такое чувство: чем ближе День Победы, тем больше хочется уехать из города и вообще как-то избежать торжеств. Не потому, что этот праздник мне не нравится или я не патриот. А именно потому, что я никогда не мог относиться к 9 Мая просто как к исторической дате, которая с годами просто меняет порядковый номер годовщины. Для многих в моем поколении День Победы еще остается личным праздником, о котором ты знаешь не из куцых, предельно формализованных параграфов безликих учебников.

Для меня 9 Мая — это мой дед. Один вернувшийся с войны из пятерых ушедших. Моя бабушка. Которая до последних дней своей жизни вспоминала своих братьев, погибших на фронте, и письмо от самого младшего, Володи, которое он отправил домой, как оказалось, в тот же день, когда его застрелил немецкий снайпер.

Когда-то я носил георгиевскую ленту — когда они только появились. Это было важным, потому что тогда казалось, что про войну и все ее ужасы забывают, что 9 Мая превращается в бездушную рутину. Хотелось, чтобы помнили, чтобы чувствовали и знали. Когда Бессмертный полк провели впервые по инициативе томской телекомпании ТВ-2, я не мог спокойно смотреть на эти фотографии: люди с портретами фронтовиков — это было невероятно мощное, лаконичное, бессмертное зрелище.

Но с лентами и портретами разобрались быстро. Сначала когда эти ленточки начали повязывать то на собак, то на самокаты, то на выхлопные трубы — а потом сделали их символом совсем другой борьбы с совершенно иным смыслом. Портреты стали делать по разнарядке, приносить на марши фотографии людей, которые не имели никакого отношения к тем, кто их нес. Доводя иногда происходящее до клинических ситуаций, вроде «выноса» Николая II в исполнении Натальи Поклонской.

Безумие ситуации дополняют выражения лиц, которые у детей, которым несколько дней от роду, почти никогда не бывают ангельскими — они в это время еще смотрят на мир вверх ногами (буквально) и постоянно плачут. Пилотка и плащ-палатка с плачущим лицом. И кажется, что кто-то силой заставляет рожать для страны будущих бойцов. А заодно задает стране перспективу. Ведь в строй эти мальчики встанут не раньше, чем через восемнадцать лет — и значит, и через восемнадцать лет мы все еще собираемся жить вовсе не мирно?

На здании министерства образования и науки Алтайского края повесили плакат. Кто на них обращает внимание? А вот и нет! Обратили, посмотрели, посчитали. У бойцов-победителей на руках оказалось шесть пальцев. Искусственный интеллект до сих пор не всегда еще справляется с руками вообще и пальцами в частности. Но настоящего художника искать было лень. И военные фотографии искать, видимо, тоже. Решили идти в ногу со временем и применить современные технологии. Применили. На все шесть пальцев.

Впрочем, с фотографиями действительно лучше не экспериментировать. Поскольку подбирают их сплошь двоечники через картинки «Яндекса», то вместо советских солдат в кадре регулярно оказываются фашисты, а вместо российских воинов — солдаты НАТО, американцы какие-нибудь. Хотя с американцами у нас, кажется, снова дружба. Пропагандистские холдинги даже «оживили» кадры встречи на Эльбе с помощью того же ИИ, и мы готовы вспомнить, что Гитлера побеждали не в одиночку, а с теми же американцами. Но британцев пока не «простили», и роль Черчилля все еще остается размытой, не говоря уж про французов. Зато мы очень будем рады видеть на параде в Москве представителей Глобального Юга. Хорошо, если перед поездкой на юбилей Победы они прочтут в Википедии, что там хоть за война-то была 80 лет назад. Но тут важно не качество гостей, а количество. Если бы еще Трамп приехал…

Министр обороны Белоусов в начале года называл цифры. Участников Великой Отечественной в России осталось всего семь тысяч человек (в Украине, к слову, четыре тысячи). В каких-то субъектах в живых нет уже никого — например, последний фронтовик из Ингушетии скончался в середине апреля. Магомеду Медарову был 101 год. А в соседней Чечне последний из боевых ветеранов ушел из жизни еще два года назад. Даже чисто математически: ветеран войны — это столетний человек. Кого-то еще приведут на парад и посадят на трибуну, хотя по опыту мы знаем, что рядом с Путиным сажают ветеранов, которые скорее имеют отношение к спецслужбам, чем к боям с фашистами, и которые даже по возрасту не очень для этого подходят. Но кто-то будет. Кого-то покажут по телевизору. Но они уже не придут в школы, как было в нашем детстве, им уже физически трудно общаться. Они просто существуют, но их именем с готовностью прикрываются все кому не лень. Устраивая смесь бездушного пафоса с клоунадой.

Когда Эльдар Рязанов снял свою «Гусарскую балладу», все вдруг обратили внимание на совершенно новую трактовку образа Отечественной войны 1812 года. Когда юмора, иронии, буффонады и водевиля вдруг оказалось больше, чем героики и державности. Для этого должно было пройти, как оказалось, полтора столетия. Наверное, когда-нибудь так же талантливо и уместно, еще лет через семьдесят от сегодняшнего дня, кто-то снимет кино про Великую Отечественную, и это никого уже не покоробит.

Впрочем, с юмором и иронией о войне уже говорили. Был и Василий Теркин, были «В бой идут одни старики» — и сегодня это классика. Но те, кто писал и снимал это, имели, во-первых, огромный талант и безусловный вкус. А во-вторых, имели на это полное право. Они рассказывали о том, что видели сами, через что сами прошли. Один из самых выдающихся военных фильмов — «Они сражались за Родину». Юрий Никулин, Сергей Бондарчук, Иннокентий Смоктуновский, Алексей Ванин — все они не только снимались в этой картине, все они прошли фронт. Кто-то был ранен, а Смоктуновский даже был в плену, откуда сумел бежать. Им и играть-то ничего не нужно было. Они проживали свои роли и не могли в них сфальшивить. Глупо сравнивать это с сегодняшними компьютерными фильмами, где модельного вида медсестры с накрашенными губами, солдаты в чистенькой форме, свежепокрашенные танки, и где весь смысл полностью вытеснили спецэффекты. Как и в нашем отношении к Победе.

При этом забывая объяснить, с кем же воевали тогда те четыре тысячи украинских ветеранов Великой Отечественной, которые еще живы?

Нам действительно «нужна одна Победа» — без лишних подробностей. И действительно «за ценой не постоим».