На прошлой неделе исполнилось шесть лет с момента, когда президентом Казахстана стал бывший кадровый дипломат и верный соратник Нурсултана Назарбаева Касым-Жомарт Токаев. К этой дате все его приближенные расстарались как могли. Премьер-министр Олжас Бектенов написал огромную статью с посылом: все, что происходит в стране, происходит только и исключительно благодаря Касым-Жомарту Кемелевичу. Вплоть до того, что «в семьях, которые не имели возможности завести детей, с 2021 года родилось более 9 тысяч младенцев» — всё благодаря президентской программе. Понятно, что речь про финансовые возможности, но от статьи пахнуло очень родным «прошла зима, настало лето — спасибо партии за это».

Посыл премьера поддержали депутаты нижней палаты парламента, которые устроили большое обсуждение праздничной даты. Спикер Мажилиса Ерлан Кошанов, верный сторонник Назарбаева, публично пнул все его 30 лет правления, заявив, что суперпрезидентская форма правления привела к «кризису», но сейчас явно не так: пришел Токаев и «обнулил» всю архитектуру власти. «Теперь рядом с президентом появились обновленные, обладающие необходимым объемом полномочий и пользующиеся доверием общества парламент, правительство, Конституционный суд и политические партии», — заявил Кошанов. А остальные депутаты подхватили:

• нынешние власти живут в эпоху «прозрачности», «казахстанское общество встало на путь оздоровления»;
• «все проведенные реформы — явное отражение новой, современной политики президента страны»;
• «после кардинальных реформ главы государства стратегически важные решения в стране стали приниматься открыто, с непосредственным участием граждан»;
• «сегодня голос народа услышан… и в основе всех позитивных изменений государства лежит продуманная политика главы государства» (и вообще: главенствует принцип «если у ребенка в селе болит зуб, у министра в столице должно болеть сердце»).

И в таком ключе все речи. По итогам дня славословий казахстанский парламент принял документ о том, что Казахстан выбрал путь обновления и построения справедливого общества и теперь с него, очевидно, не свернет. «Таких резолюций парламент Казахстана еще не принимал», — потрясенно заметило казахстанское издание «Власть».

Это пока, кажется, еще не поворот в сторону старого доброго культа личности, как при Назарбаеве: во времена его президентства слово «Елбасы» выкладывали металлическими чушками на заводе. Впрочем, тут еще как посмотреть: в конце 2023 года много зубоскальства вызвал ролик, на котором на открытии спорткомплекса в регионе Токаев пнул один мяч, а в ворота залетел другой. Тогда все списали на казус отдельного исполнителя, но, кажется, что ни строй в Казахстане — получается прежняя персоналистская система а-ля советская республика.

Сам Токаев от явной лести в свой адрес обычно открещивается, но на Всенародном курултае 14 марта (это ежегодное собрание всех крупнейших политиков и общественных деятелей во главе с Токаевым) президент внезапно сам совершил резкий разворот в сторону традиционных и даже советских ценностей.

Во-первых, он потребовал, чтобы историки в стране про советское время говорили не только плохое, но и хорошее, что на фоне явного усиления российского желания «совместного написания общей истории» звучало очень показательно. А во-вторых, Токаев обрушился с разгромной критикой на всех сторонников гражданских свобод. Эти люди, если верить президенту, очевидно, жили только на западные гранты. Цитата достойна того, чтобы привести ее полностью:

Даже не нужно быть политическим экспертом, чтобы заметить несколько очевидных вещей. Ссылка на Трампа, который сам себе раздвигает границы дозволенного в США, безотказно работает в авторитарных странах: прогрессивная Америка творит дичь — значит, и мы прогрессисты. К тому же важна ссылка именно на Трампа: ровно тем же давлением на все гражданские свободы уже много лет занимается российская власть, но признаваться, что в каких-то вещах идешь в фарватере Кремля, в Казахстане пока еще признак дурного тона.

Ну и момент для атаки на своих родных оппозиционеров выбран максимально удачно: Трамп громит USAID и структуры Агентства по глобальным медиа, а в республике те, кто получал финансирование от этих организаций, как правило, сидят у власти костью в горле (при этом власть сама порой с удовольствием брала эти деньги). Сейчас самое время зачистить поляну, поэтому и появляются идеи про казахстанский закон «об «иноагентах» и комиссии при МИД, которые каким-то непонятным образом планируют проверить деятельность USAID в стране на предмет «схем прикрытия, несоответствия в использовании средств и конфликтов интересов».

Но и без отсылки к старику Трампу у казахстанской власти, что называется, накипело. И не к оппозиционерам, а ко всем.

С момента кровопролитных январских событий в 2022 году, когда массовые протесты переросли в беспорядки с сотнями погибших, власть и конкретно Токаев всячески продвигает концепцию «Нового Казахстана».

Но за три года лучше не стало: экономически Казахстан в глубоком кризисе, ключевые реформы вроде нового налогового кодекса воспринимаются в штыки и простыми людьми, и бизнесом. Люди стали жить беднее и теперь воспринимают любые предложения власти с нескрываемым раздражением, даже если это касается неполитических вещей вроде смены часового пояса. Порядка не добавилось: резонансных убийств и насилия стало только больше. Законы — в том числе новые — работают с перебоями и не для всех (показательный пример — когда племянник Назарбаева и замглавы Комитета национальной безопасности Самат Абиш за участие в тех же январских событиях получил 8 лет условно). «Новый Казахстан» на глазах превратился в несмешной и горький мем.

Логика казахстанских властей, которую они то скрыто, то явно пытались донести, заключалась в том, что после предыдущих 30 лет застоя сразу ничего не изменишь. Как вы не понимаете, буквально кричит власть: вокруг сплошные конфликты, в том числе военные, в стране не так просто вычистить всю прежнюю номенклатуру, нам приходится лавировать между огромным количеством интересов снаружи и внутри, а вы постоянно чего-то просите и требуете (например, постоянных социальных льгот). Учитывая, что на момент январских событий у Токаева фактически не было большой команды, на которую он мог положиться, все следующие три года президент перестраивал всю вертикаль под свои справедливые требования. И даже на этом фоне — смотрите, сколько сделано (см. выше похвалу от депутатов)! Чего ж вам еще надо, неблагодарные?!

Не желая признавать даже частичную ответственность своей власти за жертвы при январских событиях (и вообще очень нервно реагируя на эту тему), администрация президента, кажется, искренне не может понять, почему ее не любят и за все остальное. Считая, что она делает все для народа (а на самом деле — для укрепления своих собственных позиций), власть испытывает глубочайшее разочарование в обществе.

К тому же «старый Казахстан» в виде «кошельков Назарбаева» никуда не делся, полностью сломать его не получилось, а впереди выборы. В 2029 году нужно будет что-то решать с президентством (Токаев официально в Конституции установил для себя один семилетний срок), и будущие политические заморозки, первым симптомом которых является откат гражданских свобод, — это, похоже, план А, Б и В администрации по решению этой проблемы. Недовольное общество не дает сосредоточиться на будущем транзите в крайне непростых условиях, а откровенно поговорить об этом, разумеется, никто не планирует. Чай, не у психотерапевта сидим.

В условиях непонимания обществом благих намерений (а упрекать казахстанского президента в том, что он желает кому-то зла, не повернется язык даже у большинства радикальных оппонентов власти) Токаев просто пошел туда, где ему психологически привычнее.

Но вообще-то так выглядит старость режима: уставший от мелочности общества великий лидер сдается и, как в хорошем советском прошлом, начинает слушать хор подпевал, считающих, что они сейчас всех научат родину и лидера любить. А те, кто против, — враги и предатели.

Все это в истории бывало уже десятки раз и всегда заканчивалось одинаково. Но те, кто эту историю пишет, как правило, сами ее не учат.

* «Международное движение ЛГБТ» признано в России экстремистской организацией, чья деятельность запрещена.