В ходе второго разговора Трампа и Путина родилась идея хоккейных матчей представителей НХЛ и КХЛ. Детали этого начинания не известны, но смысл — с учетом исторического опыта — понятен: формальному сближению двух администраций и стран должно соответствовать и эмоциональное потепление.

В свое время свой вклад в разрядку международной напряженности внес именно хоккей, и началось все с Суперсерии Канада–СССР 1972 года. В 2012 году к 40-летию этого события «Новая газета» выпустила в свет книгу Андрея Колесникова* «Холодная война на льду» о спортивных и политических обстоятельствах тогдашних знаковых состязаний. Новая версия книги, с исправлениями и дополнениями, готовилась к 50-летию Суперсерии, но началась СВО… Мы хотим познакомить читателя с некоторыми новыми сведениями о том, что предшествовало знаменательным матчам, способствовавшим детанту 1970-х. И в частности, с фрагментами новой версии той же книги, пополненной документами из Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ). Они характеризуют работу советской политической и бюрократической машины вокруг Суперсерии и чемпионата мира по хоккею 1973 года. Эти мирные баталии добавили Советскому Союзу мягкой силы. Именно мягкой…

1.

К концу 1960-х советская сборная была уже очень мощной: канадские клубы из разных лиг, которые выставлялись на международные турниры высшего уровня, и собственно канадская сборная, которой руководил патер Дэвид Бауэр, уже не могли противостоять команде СССР, начавшей свое беспроигрышное шествие в 1963-м (девять золотых медалей год за годом). И хотя в песне 1967 года Владимир Высоцкий упомянул «пастора», «профессионалов» под его началом фактически не было. Однако сама песня отражала среднесоветские представления тех лет о канадском хоккее:

Профессионалам
по разным каналам —
То много, то мало — на банковский счет, —
А наши ребята
за ту же зарплату
Уже пятикратно уходят вперед!

В 1968 году победивший на федеральных выборах премьер-министр Канады Пьер Трюдо, пытаясь разобраться в том, что происходит на мировых чемпионатах со сборной страны, создал специальную контору — Hockey Canada Inc., руководство которой было представлено любительскими лигами, но в то же время и энхаэловскими Toronto Maple Leafs и Montreal Canadiens. Они-то и попытались изменить ситуацию с канадской сборной, что, впрочем, напрямую не касалось именно матчей советской команды с НХЛ.

Обеим сторонам по обе стороны океана нужно было только привыкнуть к идее: Суперсерия возможна, пора ставить точку в споре, кто сильнее.

И вот история — хотя и в других обстоятельствах — повторялась.

В 1970 году планировалось проведение чемпионата мира в Виннипеге и Монреале. Уставшие от поражений своих любительских команд канадцы (в 1969-м на чемпионате мира в Стокгольме они и вовсе остались без медалей) в лице той самой конторы Hockey Canada Inc. выставили условие: в национальной сборной на чемпионате мира должны играть девять профессионалов, причем даже не представителей НХЛ.

На призе «Известий»-1969 усиленная профессионалами команда сыграла 2:2 со сборной СССР, костяк которой составляли хоккеисты, которым в 1972-м предстояло представлять Советский Союз в Суперсерии (хотя нельзя сказать, что канадская команда всерьез отличалась от сборной патера Бауэра, профессионалов там было всего пять). И вот Андрей Старовойтов, представитель СССР в Международной федерации хоккея с шайбой, голосовал против участия профи в ЧМ-1970 на совещании Международной федерации хоккея, срочно собранной после приза «Известий». Вполне очевидно, что это было не его персональное решение, больше того, против были практически все европейцы — вероятно, боялись наступления эпохи доминирования команды Канады. В связи с запретом участия профессионалов Канада объявила бойкот, чемпионат мира перенесли в Стокгольм, канадская национальная команда не участвовала в мировых турнирах с 1970 по 1977 год.

Надо сказать, что уже тогда в Швеции и Финляндии справедливо замечали, что советские хоккеисты — тоже профессионалы. Кто-то в Канаде назвал советских спортсменов shamateurs, обыграв два слова — shame (стыд) и amateurs (любители). Наконец, во всем происходящем виделся политический подтекст: Международная федерация помогает коммунистам.

Тогда сказали «нет» и Тарасов с Чернышевым. Они и хотели играть с канадцами, и в то же время опасались проигрыша им после беспрецедентной серии выигранных мировых чемпионатов. Вероятно, наших тренеров устроила бы своего рода монополия на игры с НХЛ — не в рамках «любительского» чемпионата мира, а один на один с Канадой. Как заметил историк хоккея Станислав Гридасов,

2.

Турне сборной СССР по Канаде в 1969 году проходило достаточно успешно, особенно это касалось игр с привычной любительской сборной страны, в воротах которой стоял в основном Уэйн Стивенсон, лучший вратарь приза «Известий»-1969 и будущий голкипер Philadelphia Flyers (а за еще одну команду из Хоккейной ассоциации Онтарио выступал Мишель Лярок, будущий вратарь Montreal Canadiens, ровесник Третьяка, уже закрепившегося в составе нашей сборной в свои 17 лет).

Но вот в очередном матче с командой монреальских юниоров, Montreal Junior Canadiens, все же произошла осечка. А надо понимать, что на лед вышла сборная Советского Союза — прообраз команды 1972 года. Здесь уже были Михайлов–Петров–Харламов, играли Александр Гусев, Евгений Зимин, Владимир Шадрин, Владимир Викулов и Александр Мальцев, ну и именитых ветеранов хватало, включая Анатолия Фирсова. Однако юным монреальцам наша команда 29 декабря 1969 года проиграла 3:9: первые четыре шайбы вратарь ленинградского СКА Владимир Шеповалов (а его с Третьяком пробовали на смену Коноваленко и Зингеру) схлопотал в первом же периоде.

Но что это были за юниоры, в основном — франкоканадцы! Хет-трик сделал блистательный Жильбер Перро, который уже очень скоро со своим товарищем по Montreal Junior Canadiens Риком Мартином и примкнувшим к ним Рене Робером составит ударную тройку Buffalo Sabres под названием French connection (ибо Рик Мартин был скорее Ришаром Мартеном, родом из провинции Квебек) — Buffalo станет новой командой НХЛ после очередного расширения лиги в 1970 году. В воротах стоял будущий голкипер Detroit Red Wings Джим Разерфорд. В команду входили будущие игроки Vancouver Canucks Жоселин Гевремон и Montreal Canadiens Режан Уль. Играл и будущая звезда Суперсерии-1972 и наряду с Саваром, тоже принимавшим участие в игре-1969, защитник Montreal Canadiens Ги Лапуэн, фамилию которого для простоты произношения потом англизировали до Лапойнта. Это все были игроки уровня будущих сборных НХЛ и ВХА. Словом, нашим звездам удалось заглянуть в недалекое будущее…

Поражение от юниоров лишь подтвердило опасения: что будет, если когда-нибудь придется играть со взрослым составом Canadiens? Однако снова выигранные сборной СССР, ведомой тандемом Чернышев–Тарасов, чемпионаты мира 1970 и 1971 годов лишь укрепили уверенность в том, что Суперсерия нужна. Мировая политическая история тоже служила фоном для движения к главному сражению холодной войны на льду.

3.

В 1968-м 49-летний лидер Либеральной партии и министр юстиции Пьер Эллиот Трюдо стал премьером. И началось то, что очень скоро было названо Trudeaumanie, «трюдоманией». Кто-то о нем сказал: «Пьер, он как еще один битл». 23 декабря 1969 года премьер встретился с Джоном Ленноном и Йоко Оно, после чего главный битл заявил: «Если бы все политики были как мистер Трюдо, на планете наступил бы мир».

Во внешней политике Пьер Эллиот Трюдо работал по всем азимутам, включая тонкие отношения с США (Никсон заверял его в том, что не воспринимает Канаду как колонию Соединенных Штатов, но за глаза называл asshole, «засранцем») и СССР. Свою разрядку с Советами он начал раньше американцев, и здесь его партнером выступал советский премьер Алексей Косыгин, который если и не очень увлекался романтикой хоккея, то должен был, по крайней мере, учитывать страсть Брежнева к этой игре. К тому же ему нравилось заниматься внешней политикой — до той поры, пока во вкус международных ритуалов не вошел сам Леонид Ильич. Естественно, Трюдо использовал для сближения с Советами и хоккейную дипломатию. Ему нужна была Суперсерия — и для страны, и для себя лично.

Для страны, потому что ему постоянно приходилось обеспечивать ее единство, преодолевая диссонанс английской и французской частей Канады, считаясь с таким фактором, как квебекский сепаратизм. Хоккей на высшем уровне, да еще с участием лучших игроков без различия их происхождения, без учета англо- или франкофонии, мог бы объединить канадцев, заставить их почувствовать себя одной нацией под звуки и слова гимна, неизменно исполнявшегося тенором Роже Дусе по прозвищу «Мистер О Канада» на двух языках.

В те времена даже среди хоккеистов Montreal Canadiens были и такие, кто двух слов не мог связать по-английски, например, тот же Ги Лапуэн, он же — Лапойнт; впрочем, и привычные для русского уха «Канадиенс» по-французски звучат как «Канадьян»; что уж говорить о более ранних временах — даже великий Морис «Ракета» Ришар в начале своей карьеры не говорил по-английски. В команде 1972 года большинство хоккеистов были или из франкоязычного Квебека, или из провинции Онтарио, преимущественно англоязычной: собственно, отсюда и непримиримое соперничество Maple Leafs из Торонто, столицы Онтарио, и Canadiens.

4.

Конечно, Трюдо помнил события марта 1955 года, когда дисквалификация Мориса Ришара до конца сезона за грубость (причем спровоцированную) привела к беспорядкам в Монреале. Кларенс Кэмпбелл, президент НХЛ (31 год возглавлял лигу!), в преддверии плей-офф лишивший Canadiens их звезды и идола, оказался англофонной мишенью для франкофонных болельщиков. Юрист оксфордской выучки и бывший хоккейный судья, он строго формально подходил к провинностям хоккеистов, без учета их популярности. Когда Кэмпбелл появился вопреки предупреждениям полиции и мэра Монреаля Жана Драпо на матче Canadiens и Detroit Red Wings, началось нечто невообразимое: сначала его пытались забросать помидорами, потом напали, полиция применила слезоточивый газ, толпа из монреальского «Форума» смешалась с уличной толпой, требовавшей отставки Кэмпбелла, — и случилась вакханалия с разбитыми витринами (прежде всего — англоязычных магазинов) и перевернутыми машинами. Результатом стало нагнетание сепаратистских настроений. Ришару пришлось по радио успокаивать своих земляков.

«Хоккей для них (болельщиков. — А. К.) был больше, чем религией, — писал историк игры Майкл Маккинли.

Личный мотив канадского премьера сводился еще и к тому, что в преддверии федеральных выборов осени 1972 года победа в Суперсерии могла поддержать его пошатнувшийся рейтинг. Отравленный «трюдоманией», он не мог смириться с тем, что век популярного политика иной раз бывает недолгим. Символическое вбрасывание 2 сентября 1972 года в монреальском «Форуме», исполненное Пьером Эллиотом Трюдо, облаченным в брюки-клеш, приталенный пиджак, полосатую рубашку, из-под которой виднелся не формальный галстук, а продуманно повязанный шейный платок, не вернуло «трюдомании», но выборы в октябре он, точнее, его Либеральная партия, все-таки выиграла. С минимальным перевесом. И за счет французской Канады.

5.

Во время официального визита в Москву в мае 1971-го премьер-министр Канады Пьер Трюдо, куда он прибыл с молодой 22-летней женой Маргарет, сказал: «Давайте позволим нашим лучшим игрокам сыграть с вашими лучшими — без всяких предварительных условий». Значит, можно было рассчитывать на игры в 1972-м.

В одном из интервью Александр Николаевич Яковлев, тогда находившийся в почетной ссылке в качестве посла СССР в Канаде, подтверждал версию о важности косыгинской дипломатии:

Правда, последовательность событий в той же беседе со «Спорт-экспрессом» Яковлев напутал, сообщив, что решение Политбюро по проведению Серии состоялось уже после того, как вышла статья «Против антиисторизма» (ноябрь 1972-го), где он выступил против русских националистов и за которую его отправили в ссылку в Канаду. Между тем к тому времени Суперсерия уже закончилась. Важнее информация Яковлева о том, что высшее руководство терзалось сомнениями полгода, прежде чем дало добро на игры с канадцами. А основным противником был КГБ, для которого самым главным было, чтобы хоккеисты не сбежали на Запад.

Поездка Алексея Косыгина в Канаду в октябре 1971-го действительно оказалась принципиально важным событием, подтвердившим на высшем уровне намерение играть. Косыгин объехал пол-Канады, столкнулся с митингами, требовавшими пустить отказников в Израиль. Пережил нападение эмигранта-венгра, повисшего у советского премьера на плечах с криком: «Свободу Венгрии!» Жертвой стала только пиджачная пуговица. Среди прочего 22 октября в Ванкувере в Pacific Coliseum посетил матч НХЛ Vancouver Canucks и Montreal Canadiens. Игра была очень бодрая, Montreal победил со счетом 6:0, три шайбы забросил Фрэнк Маховлич, две — Марк Тардифф, одну Иван Курнуайе, отлично отстоял матч Кен Драйден. Затем состоялось общение председателя Совета министров СССР и его дочери Людмилы Гвишиани (в тот год она работала в центральном аппарате МИДа) с Анри Ришаром, братом суперзвезды Мориса Ришара и тогдашним капитаном команды.

В архиве семьи Косыгиных есть и фотография, где Косыгин держит в руках клюшку Ришара Victoriaville, и Анри что-то объясняет кремлевскому боссу.

Возможно, свою роль в столь интенсивном сближении двух стран сыграло и общение главной светской леди Советского Союза Гвишиани-Косыгиной и Маргарет Трюдо, которая, по ее замечанию, не хотела быть лишь цветком на лацкане пиджака своего мужа. Две дамы действительно вели себя как подружки, несмотря на разницу в возрасте в 20 лет. Жизнь красавицы Маргарет окажется чрезвычайно бурной. Но, главное, она — единственная женщина в истории Канады, которая была одновременно женой и матерью премьер-министров этой страны. В 2015-м году Маргарет, плача от счастья, обнимет своего сына Джастина, вошедшего в ту же реку, что и его отец.

6.

Историк хоккея Майкл Маккинли пишет, что одним из тех, кто в начале 1972-го стал активно лоббировать организацию Серии, был дипломат Гэри Смит, по совместительству игрок любительской команды Moscow Maple Leafs, естественно, названной так в честь второго после Canadiens легендарного клуба — «Кленовых листьев» из Торонто, игравших ту же роль, что «Спартак» или «Динамо» по отношению к ЦСКА. Примечательно, что в партнеры по переговорам Смит выбрал не кого-нибудь, а Бориса Александровича Федосова, известного спортивного журналиста, председателя Федерации футбола СССР (с 1973 по 1980 год), куратора хоккейного турнира на приз «Известий», неизменно проводившегося под эгидой газеты с декабря 1969 года, автора несмываемого знака эпохи — Снеговика с вратарской клюшкой. Канадский дипломат продемонстрировал известинцам фильм о финале Кубка Стэнли между Montreal и Chicago.

18 апреля 1972-го, во время чемпионата мира в Праге, официальные лица с обеих сторон договорились о том, что Серия будет проведена. Одним из моторов переговоров с канадской стороны был юрист и хоккейный функционер Джо Кричка по прозвищу «Судья Джо», возглавлявший канадскую любительскую ассоциацию (CAHA) и впоследствии заслуженно введенный в канадский Зал хоккейной славы. С советской стороны соглашение подписал Андрей Старовойтов. Документ завизировали и руководители Международной федерации хоккея Джон «Банни» Ахерн и Фред Пейдж, который, прежде чем стать замом Ахерна, возглавлял CAHA. Ахерн, к слову, с перерывами управлял федерацией в течение 12 лет, а руководителем Британской ассоциации хоккея оставался несколько десятилетий, впервые вступив в эту должность в 1933 году. Одобрение Ахерном Суперсерии было особенно важно, учитывая, что он всегда был против участия канадских профессионалов в каких-либо «любительских» соревнованиях.

В соглашении были определены даты четырех «выставочных» (в советской терминологии — «товарищеских») встреч в Канаде и четырех — в СССР, количественный состав делегаций 30 человек (потом число увеличится до 36), допустимое число игроков — 19 полевых и два вратаря. Советская сторона должна была получить 5000 канадских долларов за каждую игру в Канаде, канадская — эквивалент в рублях по курсу на 1 июня 1972 года за каждую игру в Москве.

7.

Советская бюрократическая машина реагировала на разные предложения канадской стороны — лето выдалось во всех смыслах горячим. Активно действовал посол Канады в СССР Роберт Форд, личность по-своему легендарная. Поэт, переводчик и дипломат, он проработал на своем посту в Москве 16 лет — с 1964 по 1980 год. 19 июля 1972-го Форд встретился с членом коллегии МИД, заведующим Вторым европейским отделом министерства Николаем Луньковым, личностью в своем профессиональном цеху тоже легендарной. Во всяком случае, ему через год предстоял отъезд в Лондон в качестве посла СССР в Великобритании, а затем он десять лет отработает на посольской должности в Италии. Интересна личная история Николая Митрофановича и тем, что он прожил 102 года…

Встреча эта была совсем не примечательная, но она дает представление о том, из каких деталей состояли контакты двух сторон. И на каком уровне они курировались. Луньков пишет отчет о встрече с Фордом в ЦК КПСС на имя Александра Николаевича Яковлева, в то время он был заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК. Канадцы приглашают главу Спорткомитета Сергея Павлова в Канаду в сентябре. И собираются послать в Москву своего министра. Луньков, понятно, идею воспринял хорошо, при этом выразил надежду, что игра не будет, «как говорят сами канадцы, «грязной». «Посол, — как трогательно написано в отчете, — выразил согласие с этим».

8 августа в ЦК составлена справка по этому вопросу: Павлов будет главой советской делегации на Олимпийских играх в Мюнхене, совпадающих по времени с Суперсерией, поэтому в Канаду поедет кто-нибудь из замов. Справка подписана основными кураторами канадской хоккейной темы в эти месяцы — замзавом отдела пропаганды Юрием Скляровым (его потом ждет успешное продолжение карьеры, во второй половине 1980-х он даже будет заведовать этим подразделением ЦК) и завсектором отдела Борисом Гончаровым, спортивным функционером, бывшим ректором Волгоградского института физкультуры. В результате в Канаду поедет зам Павлова Георгий Рогульский.

8.

В июле канадцы предложили советской стороне проведение выставок о хоккее на взаимной основе. Против чего советская бюрократия возражать не стала и одобрила идею на уровне ЦК, причем под документом стоит подпись уже не только знакомого нам Склярова, но и заместителя заведующего международным отделом ЦК Анатолия Черняева. Это абсолютно выдающаяся личность, один из главных партийных интеллектуалов и либералов, будущий советник Михаила Горбачева по международным делам, человек, оставивший потомкам гигантский свод личных дневников, раскрывающих механизм работы советской власти.

В июле же Павлов готовит письмо в ЦК, которое отправляет 1 августа. О, великие бюрократические формулы! Оказывается, величайшая хоккейная серия — это всего лишь строка, предусмотренная «планом связей спортивных организаций СССР с зарубежными спортивными организациями на III квартал 1972 года». Но дело не в этом. Снова речь о канадской инициативе. И снова она принимается. Речь идет о расширении численного состава делегаций с 30 до 36 человек. Кроме того, в Канаду поедут на разведку советские тренеры (и в СССР, наоборот, канадские тренеры), своего рода стажировка предусматривается и для судей. Это важно, потому что игры с канадцами — и снова деликатная формула — «один из этапов подготовки к чемпионату мира 1973 года в Москве». Отдел пропаганды дает добро 9 августа. С международным отделом согласовано, к тому же все это делается «вместо несостоявшегося выезда ЦСКА в Швецию».

9.

В августе возникает новая тема — и как раз с учетом перспективы московского чемпионата мира 1973 года. 28 августа спортивный чиновник Виктор Ивонин, зампред Спорткомитета (на этой позиции он проработает 15 лет), направляет бумагу в ЦК, усиливающую хоккейную экспансию СССР за счет широты гостеприимных жестов — и здесь Суперсерия идет в увязке с чемпионатом мира — 1973.

Бумага немного запоздала, ведь матчи с канадцами начнутся через несколько дней. Но она сопровождается уже готовыми проектами решений ЦК и Совмина, а ее логика сводится к тому, что в Москве в сентябре канадскую делегацию следует принять по самому высокому ранжиру — и мелочиться здесь не надо. Как не стоит экономить на чемпионате мира 1973 года. Точнее, наоборот, согласно виртуозной бюрократической логике, не стоит экономить на московском чемпионате мира, а значит, и на играх с канадцами — 1972.

Далее идут аргументы из области, как определили бы сегодня, пиара: чемпионат мира в Москве проводится сразу после праздничных мероприятий в связи с 50-летием образования СССР, а значит, это хороший момент для реализации «информационно-пропагандистских мероприятий, демонстрирующих расцвет культуры братских республик нашей Родины». Казалось бы, где хоккей, а где братские республики. Но это просто Спорткомитет заходит издалека, чтобы представить хоккейные игры как инструмент мягкой силы Советского Союза: престиж страны в том случае, если она хорошо организует спортивные мероприятия, очевидным образом вырастет.

А значит, прибывающих на чемпионат мира — 1973 надо удивить размахом гостеприимства — в частности, увеличить расходы на питание гостей, сувениры и памятные подарки. Но удивлять надо начинать уже сейчас, в ситуации, когда Суперсерии придается особое «значение правящими кругами Канады». И тогда вместо 7 рублей в сутки расходы на питание прибывающей делегации нужно увеличить до 10 рублей в сутки на человека, выделить деньги на два приема по 90 человек каждый и на сувениры подороже. Все это будет с лихвой покрыто доходами от продажи билетов, стоимость которых в ходе сентябрьских игр составит от 2,5 до 6 рублей.

7 сентября, когда уже канадская часть Суперсерии близится к концу, ЦК в лице двух замзавов — отдела пропаганды (Александр Яковлев) и международного отдела (Виталий Шапошников; Черняев, судя по его дневникам, в это время был в командировке в Италии) одобряют предложение Спорткомитета и сообщают о необходимости перенаправить его в Совмин Союза, поскольку речь идет об увеличении финансирования.

11 сентября добро дает ни много ни мало секретариат ЦК КПСС. С решением об озадачивании Совмина ознакомлены секретарь ЦК по международным делам Борис Пономарев, глава Спорткомитета Павлов, Александр Яковлев и Михаил Смиртюков, который управлял делами Совета министров СССР в течение четверти века.

Впрочем, распоряжение Совмина появилось только в феврале 1973 года, за месяц до чемпионата мира в Москве, хотя наверняка Суперсерия была обслужена по высшему стандарту — «в порядке исключения».

Словом, советская сторона в грязь лицом не ударила. Хотя, как выяснилось в дальнейшем, условия жизни в Москве канадцам не понравились. Впрочем, в этом скорее было виновато совсем другое ведомство — КГБ, чьи задачи не всегда совпадали с целеполаганием Спорткомитета и ЦК.

* Властями РФ внесен в реестр «иноагентов».