«Я грузин, значит европеец»

В 1999 году, выступая на церемонии поднятия государственного флага Грузии на флагштоке у дворца ПАСЕ в Страсбурге, ее тогдашний президент Эдуард Шеварднадзе сказал, что его страна «в течение веков была последним бастионом европейской цивилизации» и 500 лет стремилась в Европу.

Позднее, на пленарном заседании ПАСЕ, спикер грузинского парламента Зураб Жвания, представляя свою страну перед депутатами, произнес фразу, которая внесена в школьные учебники: I am Georgian, therefore I am European.

Принятие Грузии в старейшую европейскую организацию стало проявлением полного социального и элитного консенсуса в грузинском обществе. Сейчас этот фундаментальный консенсус уже поставлен под сомнение: ПАСЕ потребовала от властей освобождения всех арестованных в ходе и после декабрьских столкновений на проспекте Руставели и назначения внеочередных парламентских выборов как единственного способа прекращения поляризации в стране.

Но депутация «Грузинской мечты» покинула Страсбург, объявив, что выполнять условия ассамблеи не намерена, а значит, в ходе апрельской сессии ПАСЕ Грузию, скорее всего, исключат из Парламентской ассамблеи. Уже сейчас полномочия Тбилиси ограничиваются лишь правом посещать пленарные заседания без приглашения в комитеты, комиссии и иные структуры, в том числе миссии по наблюдению.

ПАСЕ и сам Совет Европы по большому счету призваны защищать фундаментальные права человека. В отчетах наблюдателей и докладчиков главной претензией к грузинским властям были даже не сами выборы 26 октября, а жестокость полиции во время и особенно после задержаний участников бурных акций протеста, когда людей избивали и подвергали всяческим оскорблениям.

Оппозиционеры привезли в Страсбург десятки неопровержимых доказательств полицейской жестокости. В том числе — фотографии жертв насилия, которые демонстрировались во время обсуждения событий в Грузии.

Смириться с подобным Европа не могла. Поэтому решение ПАСЕ следует считать первым шагом к полному прекращению интеграционных процессов с Грузией.

Говорить в этих условиях о «неминуемом вступлении Грузии в ЕС к 2030 году», на чем, несмотря ни на что, настаивает премьер Кобахидзе, значит создавать альтернативную реальность.

Но некоторая парадоксальность ситуации в том, что, отдаляясь от Запада, грузинские власти вовсе не стремятся сблизиться с Россией, восстановить с Москвой дипломатические отношения, прерванные в 2008 году после признания РФ независимости Абхазии и Южной Осетии, и даже не рассматривают возможность возвращения в СНГ, а тем более вступления в ЕВРАЗЭС, ОДКБ либо иные организации, созданные в разное время по инициативе России.

Судя по всему, Бидзина Иванишвили и его команда молодых выпускников самых престижных европейских и американских вузов стремятся превратить Грузию не только в кавказский островок «суверенной демократии», но и в «кавказскую Венгрию» Виктора Орбана, все время фрондирующего с Брюсселем.

При этом они почему-то считают, что тактика, которую избрал Орбан в отношении ЕС, будет терпима для лидеров Европейского союза со стороны государства, пока не вступившего в объединение и формально обладающего лишь статусом кандидата.

Молчаливый митинг на Руставели

На проспекте имени Шота Руставели, у здания парламента, каждый вечер собираются тысячи людей. Они просто стоят с плакатами. Никто не выступает на митинге, пытаясь зажечь людей страстными призывами.

«Безмолвная акция» оказалась на удивление впечатляющей и эффективной. В гораздо большей степени, чем многие митинги и демонстрации.

Такие же акции протеста проводятся в Батуми, Зугдиди, Кутаиси и других городах.

Во время разгона оппозиционного собрания в центре Батуми издатель и главный редактор ресурсов Batumelebi и Netgazeti Мзия Амаглобели дала «женскую пощечину» начальнику местной полиции Ираклию Дгебуадзе. Журналистку арестовали, и она стала одним из символов движения протеста. Сейчас Мзия держит голодовку, находясь в клинике под стражей.

Всего с октября МВД задержало по Административному кодексу, оштрафовало либо отправило на несколько суток в изолятор более 600 граждан. Около 50 человек ожидает приговоры по уголовным статьям. В том числе — за «групповое насилие», «применение силы в отношении полицейского» и «порчу государственного имущества».

Но в последнее время в репрессивной практике властей заметно некоторое торможение. Например, 2 февраля восемь участников акции по блокированию стратегической автомагистрали «Восток — Запад» на выезде из грузинской столицы были задержаны по статье 222 УК «Антигосударственный саботаж в форме блокирования стратегического объекта», но неожиданно для многих прокуратура в качестве меры пресечения не стала требовать ареста для задержанных (в том числе для бывшего мэра Тбилиси Гиги Угулавы, который считается одним из ближайших соратников Михаила Саакашвили), ограничившись сравнительно небольшим залогом в 5000 лари (около $1800).

Очевидно, главная причина столь «либерального» отношения — в осознании властями некоторой опасности ареста слишком большого числа людей не по «административке», а по «уголовке», когда участникам протеста грозит реальный тюремный срок. «Социальная матрица» Грузии имеет свои особенности, отличающие ее от других социумов, где долгое время проходили аналогичные протесты: за каждым обычным грузином стоит огромный «кластер», состоящий не только из членов его семьи, но и из ближних и дальних родственников, двоюродных и троюродных братьев, однофамильцев, односельчан, друзей, одноклассников, однокурсников, соседей и так далее. Все они, вне зависимости от пола и возраста, от студентов до бабушек и дедушек, даже будучи абсолютно аполитичными, сочтут своей суровой обязанностью выступить в его защиту: выйти на митинг, перекрыть проспект, потребовать освобождения, даже вступить в столкновения с полицией… Тем самым

Курсом на «северный порядок»

Парламент в спешном порядке внес изменения в законодательство. Максимальный срок административного ареста увеличился с 15 до 60 суток, а штрафы удвоились. Причем выписывать штраф на «незаконное перекрытие автодороги» и «неподчинение законным требованиям полиции» отныне смогут сами полицейские — без судебного разбирательства.

Крупные штрафы будут выписываться за «оскорбление» депутатов и министров в социальных сетях, а также призывы к незаконным действиям.

Хуже того: впервые в истории страны за весь период ее независимости с 1992 года парламент намерен принять закон о СМИ, позволяющий некоему государственному органу либо комиссии произвольно вмешиваться в «медиаконтент», контролировать смыслы статей и сюжетов в случае их несоответствия «стандартам».

Причем в качестве стандарта и законодательного базиса как бы в насмешку берется британский закон, а все аргументы о том, что закон о СМИ, действующий в Великобритании, полезен исключительно в условиях консолидированной демократии со сменяемостью власти и истинной независимостью судебной системы, решительно отвергаются.

Тот же прием партия миллиардера Иванишвили использует и против неправительственного сектора: только что отгремели баталии вокруг закона «О прозрачности иностранного влияния» (т.н. закон об «иностранных агентах»), принятого в прошлом году. Но он уже кажется ГМ «слабеньким», поэтому председатель парламента Папуашвили анонсировал утверждение в качестве грузинского закона буквального, дословного перевода американского закона FARA (Foreign Agents Registration Act) как «наиболее походящего инструмента для борьбы с «иностранными агентами».

Аргументы о том, в каких правовых и политических реалиях действует тот закон в Америке и во что он превратится в грузинских условиях, к сведению не принимаются и гневно отвергаются как «антипатриотичные» и «раболепствующие перед «иностранной агентурой» Deep state.

Трамп в помощь

Как это ни странно и ни печально, неожиданным помощником «Грузинской мечты» в деле укрепления автократического режима выступил новоизбранный президент США Дональд Трамп.

ГМ часто и охотно не без злорадства ссылается на заявления 47-го президента Америки относительной того самого «глубинного государства», а также на разгром USAID, который долго «портил жизнь» властям Грузии финансированием НКО и «вмешательством выборы».

Проправительственные спикеры особенно любят ссылаться на заявления и решения Трампа относительно проблематики гендера и ЛГБТ+ сообщества. Чуть ли не намекают, что американский лидер читал пресловутый грузинский закон «О защите семейных ценностей и несовершеннолетних», утвержденный за несколько недель до парламентских выборов.

Нет депутата — нет проблемы

Не ограничившись законодательными новеллами, парламентское большинство от ГМ одним нажатием кнопки выгнало из парламента 49 депутатов от оппозиционных коалиций «За перемены» медиаменеджера Ники Гварамии, «Сильная Грузия» бизнесмена Мамуки Хазарадзе и «Единство» Михаила Саакашвили. Формальным поводом стало то, что в ноябре они написали заявления об отказе от мандатов в знак протеста против «тотальной фальсификации выборов».

Таким образом, в 150-местном парламенте остался 101 депутат. Четвертая оппозиционная коалиция — «За Грузию» экс-премьера Георгия Гахарии — заявления о прекращении полномочий 12 своих членов не подавала, но ГМ и на них нашла управу: поскольку они бойкотируют заседания, хотя и не отказываются от мандатов, вскоре их отчислят из парламента «за пропуск пленарных сессий по неуважительной причине».

Грузинский «бульдозер»

Оппозиционеры, активно участвующие в протестных акциях, да и наблюдатели пытаются анализировать продолжающийся протест, сравнивают его с событиями в Беларуси, Венесуэле, Украине, Сербии и приходят к выводу, что для победы оппозиционному движению в Грузии необходимы либо очень суровые экономические санкции Запада уже не только против властной элиты либо лично миллиардера Иванишвили, а против грузинской экономики как таковой, либо грузинский аналог «сербского бульдозера». Революцию, произошедшую в Сербии в 2000 году, назвали бульдозерной, поскольку ее ключевым, переломным моментом стал прорыв сербского фермера на бульдозере через ограду телецентра в Белграде. Это был волевой акт, приведший к обрушению силовых структур и смене власти.

Таким же «волевым актом» в ноябре 2003 года стал прорыв Михаила Саакашвили вместе с соратниками в зал пленарных заседаний парламента, когда там выступал с докладом президент Шеварднадзе. Многолетнего главу государства охрана вывела из зала и со сцены истории, схватив за локти, а разгоряченный Миша допил его чай, оставшийся на трибуне. Именно так и свершилась «революция роз».

С другой стороны, как отмечают историки «революций мягкой силы», многомесячные бдения, митинги и шествия в Минске и Каракасе в конечном итоге ни к чему не привели, потому что Александр Лукашенко демонстративно вышел на крыльцо президентского дворца с «калашниковым» в руках, и оппозиция не решилась на «волевой акт», справедливо опасаясь кровопролития.

За последние несколько лет Бидзина Иванишвили и его соратники сделали очень многое для повышения мотивации полиции и особенно части специального назначения МВД, которая жестко, иногда даже брутально, но пока эффективно подавляет протесты и «стоп-акции», как-то ухитряясь при этом не применять наиболее жестокие и опасные спецсредства: резиновые пули, дубинки, электрошокеры и полицейских овчарок.

Это обстоятельство явно свидетельствует о том, что миллиардер Иванишвили и его партия все же пытаются не переходить «красные линии», сохраняя некое пространство для маневра и шанс для теоретически все еще возможных переговоров с оппозицией.

Хотя это пространство сужается с каждым днем, с каждым арестом, каждым жестоким избиением перед объективами либо в КПЗ, а пресловутые «красные линии» подкрадываются все ближе и ближе.

Многие считают просто чудом, что за все время массовых протестов и ожесточенных столкновений, начавшихся еще весной, с принятием закона «Об «иноагентах», в Грузии пока никто не погиб.

Тбилиси