Протесты на Куштау в августе 2020 года стали одними из самых ярких и массовых событий в новейшей истории страны. Конфликт вокруг шихана обострился еще в 2018 году, когда после назначения Владимиром Путиным главой Башкирии Радий Хабиров предложил разработку месторождения известняка на шихане Куштау для нужд Башкирской содовой компании.

Никакого охранного статуса у Куштау не было, а разрешительные документы на начало разработки были выданы еще в 2017 году. Тогда Радий Хабиров назвал это «приемлемым решением проблемы» нехватки сырья для крупного предприятия. Общественность с трудом приняла этот факт, но, как выражаются активисты, «до конца никто не мог в это поверить».

Уже в июне 2020 года Сырьевая компания, «дочка» Башкирской содовой компании, заключила с Министерством лесного хозяйства Башкирии договор аренды лесного участка на горе Куштау для геологоразведочных работ.

Ранее, в 2015 году, стало известно об истощении запасов сырья на другом шихане — Шахтау, который использовался для нужд БСК (тогда — Стерлитамакский содово-цементный комбинат) еще с советского времени. Все это время производители искали другой доступный источник месторождения известняка для производства. Но тогдашний глава республики Рустэм Хамитов высказался против планируемой разработки шихана Торатау, заявив, что «БСК надо искать альтернативные источники сырья».

Напомним, всего на территории Башкортостана было четыре уникальных природных шихана: Юрактау, Куштау, Торатау и Шахтау. Шиханы, расположенные на границе Стерлитамакского и Ишимбайского районов, образовались около 285 миллионов лет назад и в наши дни представляют собой крупнейшие запасы известняка. Ранее, по словам ученых, шиханы были дном Мирового океана. До сих пор на их вершинах и у подножия можно встретить окаменевшие ракушки и панцири.

Шихан Шахтау начали разрабатывать еще в послевоенные 1950-е годы, когда, по словам активистов, «об экологии вообще никто не думал». Сегодня некогда природное наследие полностью срыто — на его месте карьер.

В 2019 году, с приходом в республику Радия Хабирова, Башкирская содовая компания получила лицензию на разработку Куштау «до 10 августа 2039 года». Активисты начали писать петиции в СМИ, устраивать флешмобы. Обращались с призывами защитить уникальные шиханы ко всем — от Леонардо ди Каприо до Сергея Шойгу. В поддержку протестующих выступили ныне признанные «иноагентами» журналист Алексей Пивоваров и рэпер из Уфы Face (Иван Дремин), телеведущий Максим Галкин, а также лидер DDT Юрий Шевчук.

Одной из организаций, рьяно высказывающихся против разработки шихана Куштау в республике, была и ныне признанная экстремистской и ликвидированная «Башкорт», деятельность которой судом запрещена в России.

В марте 2020 года против разработки шихана выступило российское отделение «Гринпис» (в мае 2023 года организацию признали нежелательной на территории России). Зеленые требовали придать шихану статус особо охраняемой территории.

В июле 2020 года защитники шихана сообщили о начале вырубки леса у подножия Куштау. Скоро туда стали прибывать сотни людей со всех районов республики и соседних регионов, не согласных с решением главы Башкирии. Палаточный лагерь здесь продержался до 16 августа.

В итоге конфликт перерос в ожесточенное противостояние между тысячами активистов, жителей республики, и представителями Башкирской содовой компании. Такой массовый и сплоченный протест уже тогда был в России диковинкой. Он привлек внимание десятков федеральных СМИ, а также лично Владимира Путина.

Именно после того, как в конфликт вмешался Путин, Радий Хабиров был вынужден заявить, что «Куштау разрабатываться не будет».

***

Спустя четыре года после всех событий Тимур признаётся мне, что боль и тревога за будущее шихана никуда не ушли.

«У всех нас есть своя внутренняя боль по поводу случившихся событий, и ее очень сложно пережить. Такое не забыть никогда. И знаете, в чем уникальность этого места? В том, что Куштау собрал абсолютно разных людей вокруг себя — разных возрастов, городов, взглядов, интересов. В обычной жизни эти люди никогда бы не встретились, настолько они противоположные. А шихан их объединил. Каждый из них спустя четыре года чувствует, конечно, что-то свое. Я чувствую тревогу, — вздыхает Тимур. И продолжает: — Кто-то уехал за границу. Кто-то против Хабирова, а кто-то нет. Есть еще две подруги: одна — сотрудница БСК, другая защищает гору. Вместе дружно общаются, про Куштау никогда не говорят. Люди — сложные создания».

«Судья поблагодарила за мое неравнодушие»

Молодая черноволосая женщина, которую я встречаю тут же, на шихане, подходит к Тимуру и рассказывает новости: в Украине погиб 30-летний Ильфак, один из активных защитников горы. Она говорит растерянно, будто второпях подбирая слова:

«Ты знаешь, такое печальное известие пришло… Ильфак… Его мобилизовали на СВО, родным сообщили 1 июля. Родные говорят: пустой гроб хоронить не будем. Но тело не могут вывезти… Просто пока не могут. Ему всего тридцать было. Не женился еще, нет детей. Мобилизовали в самом начале, в сентябре 22-го. Каждый раз он приходил в отпуск и говорил, что не хочет воевать. Нет, пока тело не привезут, мы не поверим до конца…»

Я прошу рассказать ее о себе и об Ильфаке. Алия (имя изменено) смущенно улыбается и говорит, что познакомилась с ним во время субботника на городском пляже Салавата.

«Ильфак был среди волонтеров в нашем городе. У нас было такое волонтерское движение, — рассказывает Алия. — Я устраивала субботники на пляже, выкладывала во «ВКонтакте» фото — мол, как было и стало. Люди начали присоединяться, писать, тоже приходить, убирать мусор. Среди них и был Ильфак. Нас становилось все больше, и мы уже не только пляж убирали, а просто по городу ездили. И связи с администрацией появились: мы говорили ее сотрудникам, где самые проблемные места, и нам, например, КамАЗ давали, технику, чтоб мусор убрать, мешки и так далее. Как только узнали, что Куштау собираются разработать, мы поднялись на гору, нас пятеро было (Ильфак был среди нас), взяли просто термос с чаем и растянули над горой: «Салават за сохранение Куштау!» Сделали общее фото, выложили в соцсети. А через два дня к нам пришла полиция».

Алия вспоминает об этом спокойно и говорит, что встретила полицейских во время тренировки на улице. Они ее предупредили и сказали, что каждому, кто был на горе, будет штраф в 10 тысяч рублей.

«Мне потом предъявили, что я организовала какой-то несанкционированный митинг. Я так была удивлена вообще! Это же гора, и мы просто поднялись на нее. Это было за пределами там какой-то администрации, в лесу, можно сказать. И мы просто пили чай. Мне говорили: либо вы сейчас платите штраф, либо выдвигаете от вашей группы кого-то одного организатора, который за всех заплатит штраф уже в 20 тысяч. Ну я и вызвалась. Потому что чувствовала ответственность. И дорожу репутацией. На следующий день в Ишимбае был суд. И он присудил мне штраф в 20 тысяч.

Когда речь снова заходит об Ильфаке, Алия опускает глаза.

«Такая страшная трагедия… Человек, который не пьет, не курит, ухаживает за мамой, который собирался жениться… И такого человека — мобилизовали».

Спустя четыре года после Куштау в жизни самой Алии волонтерства стало меньше. Во многом, по ее словам, из-за частых визитов силовиков, дальнейшего суда слег ее родной отец, она была вынуждена оставить работу. Но не остается равнодушной ко всему, что происходит в стране и республике, рассказывая мне и о «Баймакском деле», и об аресте Фаиля Алсынова — еще одного защитника шиханов, который находится за решеткой.

Эхо Баймака

В лагере тем временем шумно, слышны аплодисменты — началась раздача памятных медалей защитникам. Медали Активисты на собственные деньги сделали, и они, конечно, дорогого стоят — это маленькое металлическое «спасибо», которое люди вручают друг другу, как бы напоминая: мы не забыли, как стояли плечом к плечу, как были одним народом. Звучат имена Юлая Аюпова, Ахмета Якупова и Альфинур Рахматуллиной. Но никто из них не откликается и не выходит за наградами. Все они стали фигурантами прогремевшего «Баймакского дела», одного из крупных за всю историю современной России. Четыре года назад они боролись за защиту шихана, а сегодня находятся под следствием из-за того, что их обвинили в массовых беспорядках у Баймакского районного суда, где выносили приговор известному башкирскому экоактивисту Фаилю Алчинову.

Вот как развивалось это дело. 17 января 2024 года судья Баймакского районного суда Башкортостана Элина Тагирова признала бывшего лидера ликвидированной организации «Башкорт», активиста Фаиля Алсынова виновным по ч. 1 ст. 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды»). И приговорила его к четырем годам лишения свободы в колонии общего режима. Гособвинение запрашивало для него четыре года, но в колонии-поселении. Отметим, что Алсынов неоднократно выступал против разработки шихана Куштау, но поводом для возбуждения против него уголовного дела стала его речь на башкирском языке, произнесенная на сходе-митинге в апреле 2023 года. Тогда Алсынов раскритиковал добычу полезных ископаемых в республике и употребил словосочетание, которое переводится как «черный люд». Со слов самого Алсынва, он имел в виду простой народ. Следствие с этим не согласилось.

На оглашение приговора приехало несколько тысяч сторонников Алсынова. Они требовали освободить защитника Куштау. На площади перед зданием суда произошли столкновения митингующих с силовиками. Со слов очевидцев, против протестующих применяли гранаты со слезоточивым газом, их также избивали дубинками. Те в ответ бросались в полицейских снежками.

События в Баймаке послужили поводом для преследований сразу 82 участников протеста. Следственный комитет возбудил уголовные дела по двум статьям: организация и участие в массовых беспорядках (ч. 1 и 2 ст. 212 УК РФ), а также применение насилия в отношении представителя власти (ч. 1 ст. 318 УК РФ). Фигурантами этих дел стало более 85 человек.

Два человека уже никогда не дождутся суда. Рифат Даутов (со слов родных, не принимавший участия в протестах) был задержан в Уфе силовиками и вскоре погиб.

Минияр Байгускаров, на которого силовики оказывали давление, покончил жизнь самоубийством.

60-летняя жительница Салавата, учительница и ветеран труда Альфинур Рахматуллина была задержана после протестов в Баймаке 17 января рано утром в своей квартире. В ее доме прошел обыск, женщину увезли в СИЗО. Тогда в провластных телеграм-каналах распространилось видео, на котором она спорит с одним из силовиков. Уже 24 января в Советском районном суде ей избрали меру пресечения на время расследования уголовного дела по статье 212 УК РФ («Массовые беспорядки»): якобы Альфинур совершала некие действия в отношении упавшего на снег омоновца. Женщина до сих пор находится за решеткой в уфимском СИЗО.

6 февраля забрали 30-летнего Юлая Аюпова — тоже прямо из дома. Его обвинили по той же статье 212 УК РФ. 31 августа ему в очередной раз продлили арест до 17 декабря.

По словам родных и знакомых, Юлай из тех, «кто никогда не остается в стороне». Яркий пример тому — его стремление сохранить Куштау. Но и в других делах, когда кому-либо из односельчан требовалась помощь, он не заставлял просить себя дважды. Свое 31-летие 26 июля защитник шихана встретил, как и многие его товарищи, в СИЗО.

Вместе с ней его ждут дома две их маленькие дочери.

Дядя Гриша на фронте

В этом году в публичное поле вынырнул еще один защитник шиханов — экоактивист, а потом и доброволец, вот уже два года воюющий на фронте, Григорий Горовой.

20 августа этого года он записал критическое видеообращение к президенту Владимиру Путину и министру обороны Андрею Белоусову. Седой, худощавый, но крепкий с виду мужчина смотрит прямо в камеру и говорит о том, что, наболело.

Четвертую годовщину защиты шихана Куштау Григорий Горовой, или, как его тут называют, Дядя Гриша, вспомнил, опубликовав во «ВКонтакте» ролик с песнями Тимура Сабитова и Юрия Шевчука. «Где ты был?» «Слушаю, плачу, горжусь друзьями», — прокомментировал он.

В конце сентября стало известно, что Дядя Гриша пропал без вести. Позже его соратники сообщат, что он тяжело ранен и нуждается в медпомощи. На связь он до сих пор не вышел.

Краснокнижный человек

В лагере за общим сытным столом, где уже не осталось свободного места, вижу растянутые плакаты — на них симпатичный молодой человек. На нескольких снимках он романтично глядит в сторону и улыбается, на других — смотрит прямо в глаза. Это Михаил Кривошеев, ученый-биолог, поэт и писатель, которому навсегда осталось 37 лет. Не выдержало сердце.

Михаил — один из тех, кто первым заговорил о защите шиханов именно с научной точки зрения, рассказывают те, кто о нем знает. Его именем назван календарь, который на свои средства создали активисты.

«Большинство краснокнижных растений, насекомых, выявленных на территории шиханов, были найдены, описаны, приведены именно Михаилом. В составе научной группы им была проделана такая большая работа за все восемь лет наблюдений у гор», — рассказывает известный стерлитамакский экоактивист Вадим Искандаров.

Он вспоминает особенное отношение Кривошеева к живым существам и даже трепет перед ними и приводит в пример рассказ Михаила о пчеле-плотнике, которая обитает только на территории шиханов.

«Мне очень понравилась эта история. Есть такое редкое насекомое — пчела-плотник. И Мишу как-то спросили: мол, ну и зачем нужна эта пчела? А он тогда ответил: вы хоть знаете, для чего Всевышний ее создал? Если случится вдруг мировой катаклизм и обычная пчела уйдет, то пчела-плотник из этой резервации может распространиться по всему миру. И будет опылять растения. Поэтому очень важно сохранить ее место обитания здесь. И нужно сохранить так, как задумано именно Всевышним. И ни в коем случае не стоит вмешиваться грубой силой сюда», — рассказывает Вадим.

Тут же подходит одна из женщин и говорит о том, каким Миша был скромным. И обо всех его заслугах. Например, о защите 11 многовековых Кужановских лиственниц в Башкирии, которые подпилили неизвестные.

«Столько слов было добрых в его адрес сказано! И вот мы перечисляем, сколько он всего сделал и для шиханов, и для защиты Красной книги Башкирии, а родственники переглядываются меж собой: а мы и не знали, что наш Миша, оказывается, такой… Когда мы с ним прощались, простите, что вот такие подробности, помню, у его гроба была пчела. Сидела, а потом вдруг взмыла вверх. Я это так хорошо помню… Это Миша с нами как будто попрощался», — вспоминает женщина.

Мой собеседник Тимур рассказывает мне и другим в лагере, что в последние годы жизни Михаил занимался именно защитой Красной книги Башкортостана. Позже я узнаю, что в Минэкологии республики все-таки решили внести в нее изменения и исключить оттуда сразу 21 вид животных. Из старой версии предлагается вычеркнуть 11 видов насекомых, один вид пиявок, два вида рыб, два вида земноводных, три вида птиц и два вида млекопитающих. Михаил, по словам Тимура, видел в этом большую угрозу для экологии региона.

«Сделали все, что могли», — скажет мне позже Тимур.

«Совру, если скажу, что мне не страшно»

Роберт и Анна пришли на эту встречу вместе со своими детьми Богданом и Никитой. Другие защитники их особенно хвалят за это — подают детям хороший пример.

Роберт признается, что борьба за Куштау изменила в нем многое: «Честно? Я не знаю даже, в худшую или лучшую сторону». Но одним из главных открытий стало, по его словам, разочарование в людях.

Ну, что об этом говорить? Но знаете, наша семья стала крепче. Мы превратились в настоящую команду. Был такой момент, когда все началось: поддержать меня в борьбе или нет? И жена меня поддержала. Она пошла за мной. И это так круто сплотило нас! Мы стали очень сильны.

А разочаровало меня то, что я понял, как много людей готовы выполнять необдуманные приказы. Знаете, такие деревянные солдаты Урфина Джюса. Я в детстве любил читать, и у меня всегда сравнения такие. Я не ожидал, что вот сюда, например, привезут детей несовершеннолетних — наши палатки громить, что будут взрослые люди, которые соберут для этого детей, подростков… Мой мир треснул пополам просто. Или сотрудники БСК… Когда 15-го числа (во время разгона лагеря защитников Куштау в 2020 году. — Н. В.) лично меня уводили, заломав мне руки, они сидели на склоне вдоль дороги и просто аплодировали! Аплодировали!.. И вот мы идем из леса, уставшие, красные, грязные, замученные, все силы на горе оставили, а люди сидят и кричат «ура!». Но мы же один народ! Мы же одна страна!» — недоумевает Роберт.

Он говорит, что чувствует в обществе серьезный раскол, который «не виден до поры».

«И вот только по ключевым вопросам его можно наблюдать. И многое началось с 2020 года. Так же разделил людей и Куштау. И всё с того времени будто и делается для того, чтобы нас разъединить, понимаете? А я, честно скажу, верю, что мы еще объединимся и будем вместе. И не будет пропасти между людьми. Как бы ни старались нас разделить, посадить отдельно каждого в клетку, будь она национальная, гендерная, политическая, но это клетка! Я не хочу, чтобы меня, например, от Запада отделяли, от Востока отделяли, от юга или севера… Я хочу быть со всем этим миром!

В это время его дети играют вместе с другими на поляне и хохочут.

«Я совру, если скажу, что не испытываю тревогу или страх. Конечно. Все это я чувствую. Но уныние — тяжкий грех. Нельзя себя в это состояние вгонять. Говорят, у страха глаза велики. Есть силы, которые заинтересованы в этом, что ли. Чтобы мы продолжали деградировать. Но цена вот этой деградации — наша природа, наши горы, реки и поля. И в моем сердце живет твердая уверенность, что угрозы минуют, взойдет солнце. Сейчас все вокруг стоит на голове. А знаете… я верю, что все встанет на ноги», — улыбается Роберт.

Один из молодых парней за столом говорит мне, что после событий на Куштау «прошлись по многим его товарищам». Но даже несмотря на это, он лично знает тех, кто «не готов останавливаться».

«Мы поступили бы точно так же. Я не жалею ни о чем. Вы спрашиваете, почему получилось именно у нас, у башкир, отстоять. Наверное, у нас какое-то обостренное чувство справедливости. Да, жаль, что власть нас не слышит. Жаль, что все вот так именно произошло. Но я еще верю, что люди могут вновь вот так объединиться — говорит мой молодой собеседник и тут же продолжает: — Я точно скажу. Как бы ни окрыляли там себя чиновники, я знаю людей, готовых идти до конца. Это в народе уже не сломать. Впрочем, я не только про башкир уже говорю, в целом про молодых ребят. Если кто-то считает, что кого-то запугали, прижали, — нет. Не все запуганы, поверьте. Да, мы стали настороженнее. Кто-то поумнел. Но когда человек знает точно, что за ним — правда и справедливость, он может всё».

Послесловие

На встрече с сотрудниками Башкирской содовой компании 28 августа 2024 года Радий Хабиров заявил, что сырья на уничтоженном еще в советские годы шихане Шахтау хватит еще на 5–10 лет. При этом поиски нового месторождения продолжаются до сих пор.

9 сентября по итогам трехдневного голосования Радий Хабиров с 80,21% голосов в очередной раз победил на выборах главы Башкирии. 2 сентября Ленинский районный суд продлил срок задержания под стражей до 17 декабря Юлаю Аюпову. 21 сентября ему предъявили окончательное обвинение сразу по двум уголовным статьям: «Организация массовых беспорядков» (ч. 1 ст. 212 УК) и «Применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя власти» (ч. 1 ст. 318 УК). Аюпову грозит до 20 лет лишения свободы.

19 ноября Кармаскалинский районный суд Башкирии вынес приговор еще одному участнику протестов на Куштау — Марату Шарафутдинову. Его признали виновным по статьям об организации деятельности экстремистской организации (ст. 282.2 ч. 1 УК РФ) — речь идет о запрещенной и ликвидированной ныне группе «Башкорт», а также о приготовлении к хулиганству (ст. 30 ч. 1 и ст. 213 ч. 2 УК РФ) с мотивами национальной ненависти. Марату Шарафутдинову дали 9 лет лишения свободы в колонии общего режима.

Надежда Валитова