Честное слово, я ничего не собирался писать про квадроберов. Как-то неловко хоть что-то читавшему человеку встревать в такую дискуссию. Но если не сами квадроберы, то борьба с ними (а также с «идеологией childfree» и др.) не на жизнь, а на смерть представляет исследовательский интерес. Это уже не мракобесие, а с виду клинический бред.

Допустим, тезис депутата Лантратовой о том, что «ребенок с кошачьими ушами — жертва пропаганды» (понятно чьей), меня не удивил: Яну я знал еще по федотовскому СПЧ. Но неужели спикер Госдумы Вячеслав Володин в самом деле считает, что причиной развала СССР стал фильм «Интердевочка»? Даже если он сам его не смотрел, ему рассказывали. Можно предположить, что это юмор. Но менее продвинутые коллеги могут его не понять, да и не на всякую тему сегодня безопасно шутить. Это же, как указал президент, «величайшая геополитическая катастрофа». И все из-за кино?..

Для чего же это горяченное словоизвержение? Монтажерам теленовостей удобно, когда депутаты и чиновники по совместительству работают пропагандистами. Но ведь и не дураки телевизор тоже если уже не смотрят, то самыми яркими отрывками наслаждаются в замедленном ютубе. Неужели истеблишмент тусуется только в своем «пузыре» и этим людям уже все равно, что о них думают так называемые избиратели? А их женам и детям?

Во времена, когда мы были в возрасте нынешних «зайчиков», советская власть при всем накале патриотизма смотрела на нас как-то сквозь пальцы и дозволяла и одно, и другое, и третье: кто играл в куклы, кто в конструктор, кто в войнушку, а кто в прятки. Понятно, что сегодня в детском саду положено играть в танки и пушки, а не прыгать в масках зайчиков и лис. Но все же…

Квадроберы, про которых еще месяц назад мало кто слышал, не могли стать предметом такой лютой ненависти и травли — почти как «иностранные агенты». Тут что-то другое. Точно так же большинство депутатов не может не понимать (а иначе для чего они сидят в Думе?), что запретить рожать с помощью закона еще как-то можно, а заставить — никак.

Попытаемся дать этому объяснение с точки зрения «символического капитала», который наряду с обычным, экономическим, а также социальным и культурным, выделил классик современной социологии Пьер Бурдьё. Произнося вот эту дурь с трибуны и в эфире, «элиты» накапливают (или страхуют от обнуления) свой символический капитал. Он хорош тем, что при небольшой ловкости его можно преобразовать в социальный (должность и связи, как это сделала Лантратова) и в экономический — так называемый чистоган. Для этого известно множество почти законных способов. Может, даже и в культурный, но это уже зависит от того, понимаем ли мы культуру в образе мыслей ее бывшего министра Мединского или наоборот.

Но вот где засада:

В 1978 году была опубликована мемуарная трилогия «Малая земля», «Возрождение» и «Целина», авторство которой приписывалось Леониду Брежневу, хотя писали ее профессиональные журналисты. За нее в 1980 году Брежнев был удостоен Ленинской премии по литературе, тираж каждой из трех книг составил 15 миллионов экземпляров, два года они изучались в рамках школьной программы по литературе.

Но спустя два года Брежнев умер, и его мемуары превратились в макулатуру. Этот символический капитал не мог быть прямо перенесен наследниками даже в эпоху Андропова, не говоря уже про период Горбачева. Другое дело — гонорары, которые настоящие и мнимый автор успели получить.

Нынешние времена превосходят поздние советские не только жестокостью репрессий, но и значением, а также зыбкостью символического капитала. В обозримом будущем «традиционные ценности» изменят валентность, а дети отвернутся от пушек и вернутся к зайчикам. Депутаты и Ко тоже заглядывают за горизонт и торопятся конвертировать символический капитал в такой, который может стать предметом трансферта за пределы эры Путина, — в связи, а еще надежней — в твердую валюту и недвижимость.

Это был социологический анализ, которым в последнее время приходится заменять юридический. Потому что с правовой точки зрения тут и объяснять нечего. Гонениями на безобидных зайчиков и мишек дети лишаются выбора игрушек. Но для родителей и для тех, кем дети вырастут, это уже не игрушки, а когнитивный диссонанс и травма.

Лишение выбора означает нарушение прав и свобод, зафиксированных в «неизменяемой» главе 2 Конституции, где, в частности говорится: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной» (статья 13). То же самое относится и к «идеологии childfree» — юридически ее нельзя запретить или ограничить, навязав противоположную.