Картина вторая

Опросы и прогнозы

Нынешняя кампания фактически началась, когда Дональд Трамп объявил о выдвижении своей кандидатуры — 15 ноября 2022 года. В феврале 2023 года в соперничество за выдвижение от республиканской партии вступили Ники Хейли (при Трампе — постоянный представитель США при ООН) и бизнесмен Вивек Рамасвами. За ними последовали другие, общим числом более десятка.

Опросы с самого начала предсказывали выдвижение Трампа. И не ошиблись. Трамп разгромил своих соперников «шутя и играя». Последней сдалась Хейли.

Но в последние годы опросы избирателей перед выборами президента и членов Конгресса далеко не всегда оправдываются.

Президента избирает коллегия выборщиков, в которой каждый штат представлен примерно пропорционально его населению и практически во всех штатах выборщики обязаны голосовать за кандидата, получившего в этом штате большинство, пусть даже минимальное (принцип «победитель получает всё»). Система не совсем справедливая, дважды за последние десятилетия позволившая республиканцам (Бушу-младшему в 2000 г. и Трампу в 2016-м — кстати, вопреки прогнозам и опросам) взять Белый дом, не имея большинства голосов в масштабах страны, но изменить ее очень трудно.

Помимо всего прочего эта система затрудняет проведение опросов. Ими занимаются десятки специализированных фирм, университетов, СМИ и других организаций, У каждой — своя модель отбора респондентов, претендующая на максимальную репрезентативность выборки. Опрашивают в масштабах всей страны и в отдельных штатах, особенно в тех, где результат трудно предсказуем (в этом году таких, по преобладающему мнению, семь — Пенсильвания, Висконсин, Мичиган, Невада, Аризона, Северная Каролина и Джорджия). С приближением выборов лавина опросов нарастает. Каждый день — новые. Их под лупой рассматривают предвыборные штабы кандидатов.

Победа Трампа над Клинтон — не единственный случай, когда прогнозы опросных служб не оправдались или оказывались неточными. В 2020 году Байдену предсказывали победу с большим отрывом, и в суммарном подсчете он действительно взял на 7 миллионов голосов больше, чем Трамп. Вроде бы и по голосам выборщиков преимущество большое — 306 против 232. Но пока в трудно предсказуемых, «колеблющихся» штатах (их тогда было шесть) не были подсчитаны все голоса, поданные по почте, казалось, что республиканцы снова вырвали победу.

• В Пенсильвании (население около 13 миллионов, 19 выборщиков) разрыв в пользу Байдена составил 81 660 голосов,
• в Мичигане (10 миллионов, 15 выборщиков) — побольше, 154 188 голосов,
• в Висконсине (6 миллионов, 10 выборщиков) преимущество Байдена было всего 20 682 голоса,
• в Неваде (население больше 3 миллионов, 6 выборщиков) — 33 596,
• в Аризоне (7 с лишним миллионов, 11 выборщиков) — 10 457 голосов,
• в Джорджии — (население 11 миллионов человек, 16 выборщиков — 16 голосов).

В большинстве из этих штатов Байден мог и «не дотянуть», и тогда результат выборов был бы иным. В целом его результат не вполне соответствовал данным опросов.

Почему опросы недооценили голоса в пользу Трампа, до сих пор не совсем ясно. Одна из теорий — какой-то процент его сторонников то ли стесняются, то ли по каким-то другим причинам не хотят сообщать о своих намерениях. Писали, что после этого опросные службы внесли коррективы в свои модели, чтобы избежать недооценки в ущерб республиканцам. И, может быть, перестарались. Перед выборами в Конгресс в 2022 году опросы и большинство журналистов уверенно предсказывали «республиканское цунами», но большинство, полученное республиканцами в палате представителей, оказалось минимальным, а в Сенате республиканцы даже потеряли голоса. (Интересно, что в Сенате состава 2020 года голоса распределились поровну — 50:50, и это позволяло председательствующему в сенате вице-президенту — Камале Харрис — отдавать решающий голос за нужный администрации законопроект. Что она и делала 26 раз в первые два года администрации Байдена и 7 раз — в 2023–2024 годах, став по этому показателю чемпионом в истории США).

В нынешней гонке разброс результатов у разных опросных организаций был то больше, то меньше, но в целом они фиксировали довольно четкие тенденции. Трамп в нынешнем году в основном опережал Байдена, хотя иногда их проценты сближались. После того как Байден сошел с дистанции (опросы и СМИ единодушно оценили его выступление в теледебатах с Трампом как провальное), Харрис довольно быстро наверстала отставание, а затем вышла немного вперед — как в общем подсчете, так и в некоторых неопределившихся штатах. Но в целом большинство опросов довольно устойчиво свидетельствуют о равных шансах соперников.

И почти каждый раз результаты окажутся в пределах статистической погрешности, о чем СМИ предупреждают при публикации. Так что лучше не портить себе нервы. Глубокомысленные выводы оставьте экспертам — как претендующим на объективность, так и ангажированным. В любом случае шансы и у вас, и у экспертов одинаковые — пятьдесят на пятьдесят.

Поскольку авторитет опросов не то чтобы очень высок, растет интерес к альтернативным прогнозам. Самый известный и удачливый предсказатель исхода выборов на сегодняшний день — Аллан Лихтман, профессор Американского университета в Вашингтоне. Его методология прогноза — «Тринадцать ключей к Белому дому» — не нуждается в опросах и прочей социологической базе, довольно проста и в основном объективна. Критиков у «тринадцати ключей» немало, а в последнее время Лихтман жалуется на травлю и угрозы в свой адрес. В пользу его подхода говорят результаты: он правильно предсказал исход большинства президентских выборов начиная с 1984 года.

Интересно, что соавтором модели Лихтмана был советский ученый-геофизик Владимир Кейлис-Борок, с которым он познакомился в 1981 году. Кейлис-Борок занимался прогнозированием землетрясений — сфера далекая от политики, Лихтман — количественным анализом тенденций американской истории. Вдвоем они проанализировали все президентские выборы с 1860 по 1980 год. В итоге родилась модель, которую с небольшими изменениями Лихтман использует и сегодня.

Ключи — своего рода вопросы, относящиеся к правящей на данный момент партии. Лихтман убежден, что выборы — это, прежде всего, референдум, оценивающий результаты «партии Белого дома». Каждый ключ предполагает ответ «да» или «нет», «верно» — «не верно». Если неверными оказываются пять или меньше ключей из тринадцати, то побеждает кандидат правящей партии. Если его соперник набирает шесть или больше ключей, то побеждает соперник.

Дальше — оценки и выводы Лихтмана.

• Первый ключ — «партийный мандат»: имеет ли партия президента в палате представителей больше голосов, чем четыре года назад? Нет. Минус для Харрис.
• Второй. Является ли кандидат от правящей партии ее безоговорочным лидером, выдвинутым практически без борьбы? Да. Плюс для Харрис.
• Третий. Является ли кандидат от правящей партии действующим президентом? Нет. Еще один минус для демократов. Этот ключ они отдали, но по-другому поступить было, скорее всего, нельзя, учитывая физическое состояние Байдена.
• Четвертый ключ. Отсутствие третьего кандидата. Да. Хотя Роберт Кеннеди-младший, снимаясь с выборов, делал это в пользу Трампа. Но Лихтман считает, что третий кандидат всегда отбирает больше голосов у кандидата правящей партии, а не у ее соперника.
• Пятый ключ. Краткосрочное состояние экономики. Отсутствие рецессии. Да, хотя многие американцы состоянием экономики недовольны. Однако предсказанная многими экономистами рецессия не состоялась. Еще один плюс демократам, то есть Харрис.
• Шестой. Долгосрочное состояние экономики. Чтобы оценить его, надо ответить на вопрос: является ли экономический рост на душу населения при нынешнем президенте более высоким, чем средние темпы роста в предыдущие восемь лет. Ответ: да.
• Седьмой ключ. Произошли ли при нынешней администрации серьезные изменения в политике государства? Да, отвечает Лихтман, напоминая о крупных решениях, которые администрация Байдена осуществила несмотря на сопротивление республиканцев в Конгрессе.
• Восьмой ключ. Отсутствие социальных взрывов. Да. Плюс для кандидата партии президента.
• Девятый. Отсутствие крупных скандалов, затрагивающих непосредственно президента. Да (Лихтман считает, что суд над сыном президента Байдена недотягивает до крупного скандала).
• Десятый. Кандидат партии президента обладает харизмой. Нет. Третий минус для Харрис.
• Одиннадцатый ключ. Соперник кандидата от правящей партии не обладает харизмой. Ответ Лихтмана: Да, Трамп не обладает харизмой для большинства избирателей — только для своих безоговорочных сторонников.

Эти и два последних ключа более оценочны, т.е. субъективны, чем большинство предыдущих, и Лихтман это признаёт.

• Двенадцатый и тринадцатый ключи оценивают успехи или неудачи действующей администрации во внешней и военной политике. Лихтман делит их пополам: минус по внешней политике (гуманитарная катастрофа в Газе), плюс в военной, но признаёт, что это для него трудный выбор.

Таким образом, получается всего четыре «ключа», работающих против Харрис. Шести «ключей», необходимых Трампу для победы, он не набирает.

Томас Миллер — математик, специалист по анализу данных, профессор Северо-западного университета в штате Иллинойс. В отличие от Лихтмана, он не является медиазвездой. Его модель прогнозирования итогов выборов основывается на данных политических тотализаторов. Принцип работы таких тотализаторов примерно тот же, что и спортивных. Люди там делают ставки, рискуя собственными деньгами, и ставят не на кандидата, который им нравится, а на того, который, по их мнению, победит.

Как и Лихтман, Миллер критикует опросы и не обращает на них внимания. У опросов, говорит он, обычно довольно узкая выборка — от 500 до 1500 респондентов — и непонятные модели отбора «вероятных избирателей». Зато на крупнейшем, круглосуточно работающем политическом тотализаторе PredictIt своими долларами голосуют и рискуют десятки тысяч людей. Это своего рода политическая биржа, отражающая настроения «информированных инвесторов».

Данные, извлекаемые Миллером из анализа ставок, постоянно меняются. Это отличает их от модели Лихтмана (к которому Миллер относится с уважением), но позволяет зафиксировать тенденцию. В опросах результаты кандидатов сейчас примерно равные или в пределах статистической погрешности, но в последнее время они колеблются. В отличие от Лихтмана (объявившего свой окончательный выбор в начале сентября и утверждающего, что, по большому счету, ничего уже измениться не может), Миллер считает, что какая-то неожиданность («октябрьский сюрприз») может еще перевернуть ситуацию. Правда, вероятность этого он считает невысокой.

***

Думаю, у многих читателей мог возникнуть вопрос. Если итог президентских выборов сводится к решению избирателей нескольких штатов, а в остальных исход предрешен и все голоса выборщиков в таком штате уходят победителю (скажем, в Калифорнии и Массачусетсе демократу, а в Техасе и Алабаме — республиканцу), то зачем голосовать сторонникам другой партии — ведь заранее ясно, что их голос не будет иметь значения? У меня тоже возник этот вопрос. Поэтому я задал его своим американским знакомым. Выборка совершенно не научная, но ответы оказались интересными. Расскажу о них в одном из следующих текстов.