В своем послании Федеральному собранию президент Путин объявил о запуске специальной кадровой программы для ветеранов и участников СВО «Время героев». Уже открылся прием заявок, программа реализуется Высшей школой государственного управления РАНХиГС на базе Мастерской управления «Сенеж». Президент пояснил, что взамен дискредитировавшей себя элиты 90-х эти бойцы должны выходить на ведущие позиции и в системе образования, и в общественных объединениях, и в системе государственного и муниципального управления. Возглавлять регионы, предприятия, самые крупные общественные проекты».
…Первое обращение власти непосредственно к молодежи случилось в нашей стране после Гражданской войны, когда Троцкий придумал лозунг «Молодежь — вернейший барометр партии». Вскоре Сталин отправил все «барометры» в лагеря (а многих расстрелял), а молодежи коммунисты предложили проявить себя на стройках, на фронте, на целине, на БАМе. Руководящие должности никому не обещали и без лишнего шума набирали туда профессиональных чиновников из комсомола.
При «раннем Путине» молодым предложили аналог комсомола в виде «Идущих вместе», «Наших» и им подобных муляжей общественных организаций. Вербовали похожими обещаниями — молодежные комиссары смогут стать директорами и министрами. Из лидеров «в люди» выбилась, пожалуй, Кристина Потупчик, но признать ее карьеру образцом язык не поворачивается.
И вот снова президент ищет политическую опору — на этот раз среди молодых участников СВО. Но и сами ветераны, и приставленные к ним чиновники вскоре неизбежно столкнутся с главной несправедливостью Вселенной: таланты и дарования природа раздает неравномерно и безо всякого учета личных обстоятельств.
Верность лидеру не гарантирует ума, смелость на фронте не пробуждает в человеке смелости в бюрократической борьбе, совесть не прикладывается к ордену Мужества.
Поэтому множество ветеранов в ближайшем будущем почувствуют, что и обещанные льготы среди них распределяются абсолютно неравномерно. При этом новые лидеры могут и вовсе не иметь никакого авторитета среди фронтовиков.
Фото: Алексей Смагин / Коммерсантъ
Выгоды, которые обещает государство, часто пробуждают в людях таланты иного рода, с которыми я столкнулся в конце 80-х годов.
Неожиданно ветеранская организация в Басманном районе Москвы стала получать от райисполкома (органа исполнительной власти во времена СССР) отказы в улучшении жилищных условий для своих членов — льготах, о которых сами афганцы и не просили. Пришлось войти в контакт с чиновниками и узнать, что на территории района большое количество граждан подали в разные органы власти кучу заявлений на льготы, жилье, лечение и бесплатный отдых в качестве ветеранов Афганистана.
Это была эпоха, когда человечество еще не создало себе на голову цифровые базы данных, и работники военкоматов долго и старательно слюнявили пальцы, переворачивая учетные бумаги в поисках самозванцев. В Басманном районе тогда было немногим более 160 ветеранов боевых действий. Оказалось, что самозванцев жизнь плодила десятками в месяц. С некоторыми пришлось побеседовать лично, выслушивая путаные легенды и названия несуществующих бригад ВДВ.
Вменяемость проверяли подсказками типа «я знаю, ты служил рядом с кабульским железнодорожным вокзалом!» (в ДРА никогда не было железных дорог), с которыми радостно соглашался самозванец.
Летом 1992 года на реабилитации после ранения в санатории Бердянска мне довелось не просто вычислять липовых ветеранов на морском курорте, выбивших путевки из чиновников, но и оценить новый путь карьерного роста — пересортицу. Так иногда назывались настоящие ветераны боевых действий с удостоверениями, которые потихоньку начали вписывать себе в биографию подлинные, но чужие эпизоды, часто из жизни своих же близких друзей. Появились новые герои, претендующие на должности, проверить которых уже было не так просто, как обычных жуликов.
Потихоньку «при власти» стали преобладать не инвалиды, герои и добросовестные бойцы, а тихие, мало кому известные люди с боевой должностью вроде «механик передвижной киноустановки клуба N-ского полка». Среди заслуженных ветеранов их знать не знали, а они и не искали признания — их целью были должности. В этом смысле карьеру «старшего инструктора политотдела 345-го полка ВДВ по специальной пропаганде» Франца Клинцевича, ставшего председателем правления Российского Союза ветеранов Афганистана, можно считать эталонной. Хотя в крупных городах ветераны не признавали его за настоящего лидера.
Советские военнослужащие в Афганистане, 1988 г. Фото: Борис Кавашкин, Валерий Зуфаров / ТАСС
Кто бы ни прошел в будущем через кадровую программу «Время героев», вынырнут из этой властной полыньи не лидеры, а честолюбцы, сплошь не имеющие особого признания среди фронтовиков. Как это происходит, описано в великой книге об афганцах Алексея Иванова «Ненастье». Но и им будет непросто воевать за будущее во власти, даже с орденами на груди.
Мало того что они для чиновников — народ специфический, они для власти просто чужие. Кадровыми процессами везде руководят не мифические «элиты 90-х», а реальные управленцы наших дней, связанные с собственными командами. И почему они должны дать преимущество незнакомым людям с медалями?
Попасть в нужный клан надо постараться — и никакие боевые заслуги тут не помогут.
Чем обернется президентская инициатива для инициативных фронтовиков на горизонте 10–15 лет, неизвестно. Но чем такие начинания кончились для плеяды, из которой вышла Потупчик, мы знаем.
